– Кого ты привел сегодня, Мстислав? – спросил старший из витязей, и я заметил в его взгляде нескрываемую грусть. – Анжел был хорошим воином… Мир пути его. – Они склонили голову в минутной скорби, и я почувствовал, как нелегко предстать в чужой личине перед глазами тех, кто знал тебя иным. В личине того, с кем они прощались.
Я был не просто чужаком. В этом мире я был никем. Я не был больше Анжелом и не совершил еще ни одного поступка, чтобы стать здесь кем-то иным. Мое собственное имя казалось мне сейчас бессмысленным звуком. И потому, стиснув зубы, я ждал их вопросов. Но они молчали, и тогда я произнес свои первые под этими сводами слова, точно хотел оправдаться…
– В том, что я очутился в замке, нет моей вины.
– Вины? – Орест-воевода приподнял голову от карты, с удивлением разглядывая меня. – Попасть сюда – большая честь. Немалая заслуга для того, кто сумел это сделать. Подойди сюда, – произнес он, повернувшись к амбразуре.
Молча повиновавшись, я встал рядом с ним. Отсюда хорошо был виден нижний двор, хранивший на себе следы многочисленных битв, не замеченный мной в то время, когда мы с Мстиславом поднимались по нижним лестницам; но, может быть, то был совершенно другой двор? Другой, потому что вместо сумерек вечера здесь сияло яркое полуденное солнце, а вместо тишины и покоя у стен замка бушевала битва. Позже я узнал, что из каждого окна открывался свой собственный вид, словно выход в иное время…
Двор, который лежал перед моим изумленным взором, был весь завален изломанным оружием и телами павших. Шесть белых витязей отчаянно рубились у шести внутренних ворот замка. Каждый из них противостоял целой толпе врагов в черных доспехах. Полчища черных витязей вливались сквозь широкие проломы наружной стены, полностью заполняя внутренний двор.
– Нам пришлось отступить от внешних стен, и теперь участь замка предрешена. Нас слишком мало, чтобы выстоять сразу у шести ворот. Что ты думаешь об этом?
– А если решиться на вылазку? И всем сразу попытаться отбросить их обратно к стене, может быть, дальше… – Я остановился, не смея продолжать и думая о том, что не мне учить правилам боевого искусства здешних воинов.
Орест, заметив мою заминку, сказал:
– Мы спрашиваем об этом каждого, кто к нам приходит. Мы обобщаем опыт и выбираем лучшие решения, не пренебрегая ничем. Для вылазки у нас слишком мало сил. Сотню-другую лет назад это еще могло получиться… Сегодня остался лишь один-единственный способ, слишком трудный для того, чтобы воплотить его в реальность.
Он долго молчал, и я не смел прервать его раздумья, понимая, как мало значу в этом новом для меня мире. Тем не менее мне показалось, что Орест ждал от меня чего-то и был явно разочарован моим молчанием. Наконец он продолжил:
– Все последние годы дела у нас шли все хуже и хуже. Причина, возможно, в самой натуре человека, в его алчности, в обострившейся борьбе за власть во внешнем мире.
– Значит, победа черных предрешена?
– Ничто не предрешено, пока продолжается битва. Примерно раз в тысячу лет одному из нас удается вернуться обратно в свой прежний мир. И каждый раз, когда это происходит, мы надеемся на перемены, потому что только из внешнего мира, от того, кто прошел наш путь дважды, можем мы ждать действенной помощи. Но, видимо, время еще не пришло… Хотя то, что ты появился без собственного оружия, – хороший знак. Чтобы найти силы для попытки вернуться, нужны привязанность к прежнему миру, любовь и желание помочь. Я не знаю, есть ли у тебя все это.
– Но если я не оправдаю ваших надежд, оставшись здесь… – Я почувствовал внезапный холод от своих слов. Побывать в замке своей мечты – одно дело, совсем другое – остаться здесь навсегда. – В чем будут состоять мои обязанности? – закончил я свой вопрос, скрывая от Ореста бешеный хоровод своих противоречивых мыслей.
– Обязанности просты – сражаться и уйти, как уйдем мы все. Подробно тебе все расскажет Мстислав. Он будет твоим напарником, как раньше был напарником Анжела. Очень скоро ты и сам поймешь все наши простые, неизменные правила.
Воевода отошел, и на какое-то время я оказался предоставлен самому себе. Все пятеро витязей собрались у стола, обсуждая планы очередной схватки. До меня долетали лишь гул голосов и обрывки отдельных фраз. С горечью я подумал о том, что не смогу быть им полезным. Не смогу сравниться с самым младшим из них по опыту схваток и по приемам владения их древним оружием, давно уже забытым на Земле. Мне придется заново учиться здесь всему.
Остановив взгляд на старинном оружии, развешанном по стенам, я отметил, что изнутри замок сложен из обычного серого гранита, потрескавшегося и потемневшего от времени. Ничто здесь не напоминало о золоте, разве что свет, струившийся из одного окна замка, и глубокий мрак, притаившийся за противоположным.
От раздумий над этой неразрешимой загадкой меня оторвал голос Ореста:
– Пора, братья. Четвертая труба, слышите? – Из окна до меня донеслось пение серебряного рога.
– Нужно отдохнуть. Завтра будет нелегкий день.
Мстислав проводил меня по лестнице до маленькой кельи в угловой башне. В ее единственное окно пробивался снаружи лишь слабый лунный свет.
– Старайся не слишком часто выглядывать в окно. Это может оказаться опасным. Спи спокойно. – Мстислав поставил свечу и вышел. Почти сразу же, пренебрегши его предупреждением, я оказался у окна.
Двор замка, погруженный в ночь, освещался слабым светом луны. Не было ни малейших следов битвы, продолжавшейся в том же дворе, под сводами южного портала… Больше всего поражало то, что из своего окна я видел ту же часть двора, что из амбразуры. Только время оказалось иным…
Вдалеке, над самой стеной, там, куда не доставал неверный свет луны, я уловил какое-то движение. Как только я его заметил, тьма в этом месте стала гуще. В непроницаемом мраке медленно и бесшумно подкрадывался огромный кот. Но это был не кот… Я почувствовал, как от пятна потянулись ко мне невидимые токи. Рванувшись, я обнаружил, что тело не повинуется, и тогда панический ужас парализовал меня полностью. Человеческий глаз, полный ненависти и угрозы, заполнил весь двухметровый пролет окна.
Я видел каждую жилку в его налитом кровью белке, ощущал ледяное жало зрачка, погружавшееся в меня все глубже. Я хотел закричать, позвать на помощь, но не смог произнести ни звука. Повинуясь неслышному приказу глаза, я сделал по направлению к окну еще один шаг. Не знаю, что меня спасло. Может быть, некий символ, знак, которым я мысленно перечеркнул чудовищное око? Рука случайно задела бронзовый подсвечник. С грохотом он рухнул на каменный пол. Наваждение исчезло. За окном не осталось ничего, кроме пустого двора. Ощущение ужаса и пережитой смертельной опасности все еще преследовало меня. Весь в холодном поту, я пробрался к своему ложу и с головой закутался в меховое одеяло, решив впредь не пренебрегать так легкомысленно предостережениями Мстислава.
Глава 8
Я проснулся, когда первые лучи солнца упали на мое лицо из окна кельи.
Рана совершенно перестала беспокоить, и, взглянув на то место, где вчера еще зияло страшное резаное отверстие, я обнаружил едва заметный тонкий рубец. Мстислав оказался прав, раны здесь заживали быстро. Подойдя к окну, я убедился, что под стеной башни по-прежнему лежал пустынный двор без малейших следов сражений, на этот раз освещенный солнцем. Не было ничего, что напоминало бы о вчерашнем кошмаре. Окно, закрытое прозрачной пленкой, похожей на слюду, тонко зазвенело от моего прикосновения. Судя по упругому сопротивлению, пленка обладала достаточным запасом прочности.
Сейчас ночное приключение казалось плодом пустого воображения. Если же визит гигантского ночного глаза имел какое-то отношение к местной реальности, то я, скорее всего, покажусь смешным, начав об этом расспрашивать. Слишком уж я привык в своей прежней жизни полагаться только на себя.
Открыв дверь, я оказался на узкой винтовой лестнице. В нижнем помещении башни Мстислав куском ветоши чистил свой длинный и тяжелый, как молот, меч.
– Проснулся?
Я молча кивнул, отводя глаза в сторону.
– Ночь прошла спокойно?
– Да. Все в порядке.
Теперь я окончательно скрыл свое ночное приключение. Скорее всего, из-за дурацкого чувства неловкости – Мстислав ведь меня предупреждал не лезть к окну. Так я совершил свою первую значительную ошибку в этом мире.
– Разве у вас не полагается завтракать? – постарался я перевести разговор на другое.
– Это несовершенный способ получения энергии. Слишком много сил расходуется на усвоение пищи, но если ты хочешь…
– Нет. Это не обязательно. Я постараюсь делать здесь все так же, как вы.
– Тогда ты должен обзавестись собственным оружием.
– Бластером, например? – попробовал я пошутить.
– Название не имеет значения, но найти его нелегко.
– Когда я служил на «Тандере», у меня было оружие.
