больших карих глаз и весьма решительных манер?
Доктор Жерар выглядел слегка удивленным.
— Да, вы точно описали Сару Кинг.
— Думаю, я видел ее в отеле «Соломон». Она говорила с молодым Реймондом Бойнтоном, а потом он остался стоять, как во сне, загораживая выход из лифта. Мне пришлось трижды сказать «pardon», прежде чем он услышал и отошел. — Подумав, Пуаро добавил: — Итак, прежде всего, мы принимаем медицинское свидетельство мисс Сары Кинг с определенной сдержанностью, поскольку она заинтересованное лицо… Как вы считаете, доктор Жерар, Реймонд Бойнтон по своему темпераменту способен совершить убийство?
— Вы имеете в виду преднамеренное убийство? Думаю, да, но только пребывая в сильном эмоциональном напряжении.
— Это состояние имело место?
— Безусловно. Путешествие за границу лишь усилило нервное напряжение, в котором постоянно жили все эти люди. Контраст между их существованием и жизнью других стал для них очевиден. А в случае с Реймондом Бойнтоном…
— Да?
— Возник дополнительный фактор — сильное увлечение Сарой Кинг.
— И этот фактор мог дать ему дополнительный мотив и стимул?
— Да.
Полковник кашлянул.
— Позвольте вас прервать. Фраза, которую вы подслушали, — «Ты ведь понимаешь, не так ли, что ее придется убить?» — наверняка была к кому-то обращена.
— Логичный довод, — одобрил Пуаро. — Я об этом не забыл. С кем же разговаривал Реймонд Бойнтон? Несомненно, с кем-то из членов своей семьи. Но с кем именно? Можете описать нам, доктор, душевное состояние других представителей семейства?
— По-моему, Кэрол Бойнтон была в таком же состоянии, как и Реймонд, — быстро ответил Жерар. — Чувство протеста, сопровождаемое сильным нервным возбуждением, но не осложненным в ее случае сексуальным фактором. Леннокс Бойнтон уже миновал стадию протеста и пребывал в апатии. Думаю, ему было нелегко на чем-либо сосредоточиться. Как истинный интроверт, он не реагировал на окружающую обстановку, все больше уходя в себя.
— А его жена?
— Она была усталой и несчастной, но не проявляла признаков психической нестабильности. По-моему, она находилась на грани принятия решения.
— Какого решения?
— Оставить мужа или нет.
Жерар пересказал свой разговор с Джефферсоном Коупом.
Пуаро понимающе кивнул.
— А как насчет младшей девушки — ее зовут Джиневра, не так ли?
Лицо француза стало серьезным.
— Я бы сказал, что ее психика в угрожающем состоянии. Она уже начала проявлять симптомы шизофрении. Будучи не в силах выносить давление жизненных обстоятельств, Джиневра спасается в царстве фантазии. У нее прогрессирующая мания преследования — она утверждает, что в ее жилах течет королевская кровь, что ее окружают враги и так далее.
— Это опасно?
— Очень опасно. Зачастую это предвещает манию убийства. Больной убивает не потому, что хочет этого, а из самозащиты — чтобы не погибнуть самому. С его точки зрения, это вполне разумная мера.
— Значит, вы думаете, что Джиневра Бойнтон могла убить свою мать?
— Да. Но сомневаюсь, чтобы ей хватило знаний и смекалки сделать это таким образом. Коварство страдающих подобной манией, как правило, достаточно примитивно и очевидно. К тому же я почти уверен, что она избрала бы более эффектный способ.
— Но она могла это сделать? — настаивал Пуаро.
— Да, — признал Жерар.
— Как по-вашему, остальные члены семьи знают, кто убил миссис Бойнтон?
— Конечно, знают! — неожиданно вмешался полковник Карбери. — Если я когда-нибудь видел людей, которым есть что скрывать, так это они!
— Мы заставим их все нам рассказать, — успокоил его Пуаро.
— С помощью допроса третьей степени?
— Нет. — Пуаро покачал головой. — Всего лишь обычного разговора. Как правило, люди говорят правду, потому что это легче — не нужно напрягать воображение. Можно солгать один, два, три, четыре раза, но нельзя лгать все время. Таким образом, правда становится очевидной.
— В этом что-то есть, — согласился Карбери. — Вы сказали, что поговорите с ними. Значит, вы согласны взяться за это дело?
Пуаро кивнул.
— Только давайте поставим точки над «i», — предупредил он. — Вам нужна правда, и я намерен до нее докопаться. Но, даже зная правду, мы можем не иметь доказательств, которые примет во внимание суд. Понятно?
— Вполне, — отозвался Карбери. — Вы выясните, что именно произошло, а я уж буду решать, что делать, учитывая международные аспекты. В любом случае все станет ясным. Терпеть не могу путаницу.
Пуаро улыбнулся.
— Но я не могу дать вам много времени, — продолжал полковник. — Нельзя же задерживать этих людей здесь на неопределенный срок.
— Вы можете задержать их на сутки, — спокойно сказал Пуаро. — К завтрашнему вечеру вы будете знать правду.
Карбери уставился на него:
— Вы в этом уверены?
— Я знаю свои способности.
Смущенный столь откровенным хвастовством, полковник Карбери отвернулся и пригладил усы.
— Ладно, — буркнул он. — Действуйте.
— А если вы добьетесь успеха, друг мой, — добавил доктор Жерар, — то совершите чудо!
Глава 4
Сара Кинг внимательно разглядывала Эркюля Пуаро. Она отметила яйцевидную голову, огромные усы, щеголеватую внешность, подозрительно черные волосы, и в ее глазах отразилось сомнение.
— Ну, мадемуазель, вы удовлетворены?
Сара покраснела, встретив иронический взгляд детектива.
— Прошу прощения, — смущенно сказала она.
— Du tout![964] Используя выражение, которое я недавно слышал, вы произвели беглый осмотр, не так ли?
Сара улыбнулась:
— Ну, вы можете проделать то же самое со мной.
— Разумеется. Я не преминул этим воспользоваться.
Она резко взглянула на него, но Пуаро безмятежно подкручивал усы, и Сара уже второй раз подумала: «Этот тип — шарлатан!»
К ней вернулось обычное самообладание. Она выпрямилась на стуле и промолвила:
— Не думаю, что я понимаю цель этого разговора.
— Разве добрый доктор Жерар вам не объяснил?
Сара нахмурилась:
— Не могу понять доктора Жерара. Кажется, он думает…
— «Какая-то в державе датской гниль»,[965] — процитировал Пуаро. — Как видите, я знаю вашего Шекспира.
Сара отмахнулась от Шекспира.
— Из-за чего вся эта суета? — осведомилась она.
— Eh bien,[966] разве вам не хочется знать правду об этой истории?
— Вы говорите о смерти миссис Бойнтон?
— Да.
— По-моему, здесь много шума из ничего. Конечно, вы специалист, мсье Пуаро, и для вас естественно…
Пуаро окончил фразу за нее:
— Для меня естественно везде подозревать преступление?
— Ну… да, может быть.
— А у вас нет никаких сомнений по поводу кончины миссис Бойнтон?
Сара пожала плечами:
— Право, мсье Пуаро, если бы вы побывали в Петре, то поняли бы, что такая поездка едва ли подходила старой женщине с больным сердцем.
— Значит, для вас тут все ясно?
— Абсолютно. Не понимаю позиции доктора Жерара. Он ведь ничего не знал об этом, так как слег с лихорадкой. Естественно, я преклоняюсь перед его медицинскими познаниями, но ему незачем было поднимать шум. Полагаю, они могут произвести в Иерусалиме
