— А то ты не узнал. Гаврила я, Масленников! — снизу вверх сказал Гаврила.
Он дернулся, пытаясь сбросить чужие руки с плечей, но ничего не вышло. Держали его крепко. Не приближаясь, Перетрий обошел его полукругом.
— Первый раз вижу!
— Так уже и в первый? — удивился Гаврила. — Мы с тобой хлеб соль делили, ночь вместе провели. Ты мне про замок Ко рассказывал, а потом ты исчез…
Патрикий всмотрелся в него.
— Точно?
— Еще бы! Вспомни! Дней десять назад. На берегу моря. Ты же сам еще мне про врага своего рассказывал. Про Патрикия Самовратского!
— Так ты и его знаешь? — улыбнулся Перетрий. Гаврила увидел раздвинутые в улыбке губы и улыбнулся в ответ, не разглядев, что глаза у хозяина остались холодными.
— Конечно! Он тут недалеко, кстати… У Аккореба стоит. Позавчера с ним разговаривал!
— Врешь! Он под замком.
— Был, — согласился Гаврила. — Был… А потом его отпустили… Я сам удивился.
Окружающие вокруг взволновались отчего-то, заговорили разом, завертели головами, и Гаврила опять дернулся вперед. Патрикий почувствовал его стремление к нему и рукой остановил.
— Не торопись. Потом расскажешь!
Взгляд его уткнулся куда-то за спину и Гаврила сообразил, что самое интересное сейчас произойдет позади него. Он начал поворачиваться, но державшие его руки не ослабли, а напротив, вцепились, не пуская. Почувствовав сопротивление он рванулся всем телом не от испуга, а, просто подумав, что то, что утаивают от него как раз и есть самое тут интересное…
Он успел!
Правда и тот, кто стоял позади него, не опоздал.
Тот удар, который должен был прийтись по затылку, угодил Гавриле в лоб, как раз в то место, где жители одной далекой горной страны высверливают дырочку, открывая посвященным возможность видеть мир не таким, каким он кажется простому человеку, а таким, какой он есть на самом деле.
Он принял его, и все кругом завертелось…
…Клубок распался на отдельные фигуры.
Бедный славянин, неуклюже вывернув локоть, лежал навзничь, такой дикий, такой грязный и такой ненужный на чистом мозаичном полу, изображавшем схватку двух пантер. Рядом все еще покачивая деревянной колотушкой, стоял стражник, а в отдалении, словно боялся испачкаться, покачивался с пятки на носок хозяин дома. Он уже не смотрел на варвара, а отдавал приказания свои людям. Те срывались и спустя несколько мгновений в зале не осталось почти никого, только портьера колыхалась за последним выбежавшим. Из-за стены слышался топот, кто-то бежал по двору и кричал неразборчиво.
Аккуратно поставив колотушку за спину, оставшийся в зале воин подтянул рукава и спросил:
— Куда его, господин?
Патрикий подошел ближе, носком сапога повернул голову.
— Это какой? Третий?
— Кабы не четвертый, хозяин… Третий был с месяц назад. Тот, с отравленным ножом…
Перетрий не стал выяснять кто прав, а только головой покачал.
— Неймется врагам.
Несколько мгновений он смотрел вниз, потом решил:
— Тогда в яму его.
Похоже, это слово говорило не только куда нужно отнести гостя, но и то, что с ним теперь станет.
Воины подхватили бесчувственное тело в волчевке и, словно муравьи, потащили к дверям. Грубый шов на Гавриловом плече, явно зашитый неумелой мужской рукой, больше знакомой с ножом, чем с иголкой, сдвинулся с места и пропал за краем зеркала.
Игнациус чуть повернул стекло и успел увидеть, как подошвы Гавриловых сапог уплывают в темноту перехода.
Маг рукой стер изображение с зеркала и прислонил к стене, за ненадобностью.
Растратив волшебство, оно стало простым куском стекла, в котором отразился цветной ковер, что закрывал противоположную стену и еще одни сапоги.
Игнациус посмотрел на них с удивлением, но вспомнил, что не один тут. Рядом лежал местный маг, из-за своей гордыни так и не сумевший понять, что с незнакомыми людьми лучше договариваться, чем не подумав бросаться заклятьями..
Он улыбнулся с чувством превосходства.
«Хотя какие тут заклятья…»
Игнациус кряхтя, поднялся с пола. Теперь в зеркале отразились ножка стола и кусок двери.
Жизнь впереди становилась все понятнее. Она сама подсовывала решения, словно устала ждать от него чего-то и сама решила подвести его к удаче.
— И ведь хотел же по-хорошему… — вздохнул маг, припомнив свои намерения. — По-честному хотел, чтоб, значит всем хорошо…
Он оглянулся по сторонам, прикидывая, что полезного можно будет захватить из дома неуча, по глупости собравшегося меряться с ним силой, но только рукой махнул.
Чего уж теперь обхаживать этого славянина, при таком раскладе-то? Вместо того, что б тащить того из застенка и становиться спутником в дурацких поисках и тратить на разные глупости бесценное время проще было пойти к тюрьме и за малые деньги попросить стражника вынести волчевку. Всего и делов-то…
Он постоял немного перед дверью, размышляя об этом, потом махнул рукой, мол, с Судьбой не поспоришь, а если и поспоришь, то тебе же и хуже будет, и вышел.
Глава 40
— Придет?
— Обязательно. Не дурак же он.
Белоян выглянул из-за дерева. Площадь перед дворцом не изменилась. Не прибавилось на ней ни торговцев, ни покупателей. По прежнему под полосатыми полотнищами, натянутыми на палки стояли люди и из-за своих прилавков пытаясь ухватить прохожих за рукава.
— Это как считать.. — прищурился Хайкин. Торговцы шумели, отвлекали от главного. — Если с нами связался — значит, дурак.
— Дурак, — вдруг согласился Белоян. — Только он об этом пока не знает.
Он вздохнул, почесал голову. Чтоб не выделяться из числа горожан он, вместо медвежьей морды, надел на себя какую-то личину. Лепил её наспех, и видно было, что ему все равно, мог бы одеть и женскую, но, слава Богам, лапы вылепили мужскую.
— А если он с другой стороны зайдет?
— Вход в подземелье с этой стороны. Позволил бы Перетрий у парадного входа торжище устраивать… Тут только винный погреб.
— И застенок..
— А что «застенок»? Тоже не последняя вещь в хозяйстве… Вон он.
Белоян встал. Хайкин проследил за его взглядом. Чужой маг шел не торопясь. На спокойном лице играла улыбка довольного жизнью человека. Видно было, что не беспокоит его ни ухо, ни брюхо, и все складывается у него как нужно, и на сердце легко и на душе спокойно… Он даже остановился пару раз, чтоб прицениться к чему-то, но ничего не купив, прошел дальше.
Можно было бы позавидовать такой удаче, такому счастью человеческому, но Хайкин посмотрел на товарища и не стал завидовать. Белоян мерил незнакомца сузившимися глазами, доставая что-то из-под полы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
