— Возможно, и выбрали бы, имей они возможность выбора, – вполголоса добавил я.
— М–м? – покосилась на меня дворянка, но прекратила выдвигать обвинения.
Герман, шедший позади меня, споткнулся. Но он уперся в землю древком посоха и устоял на ногах. Я обернулся, ожидая услышать какое‑нибудь жуткое ругательство, но маг не проронил ни слова.
Солнце клонилось к закату. Тени стремительно росли, делая лес подозрительным и мрачным. На болотах было много мертвых высохших деревьев и именно их кривые тени были самыми пугающими. Вот только бояться нам следовало вовсе не их.
— Ты упоминала о каких‑то тварях, живущих здесь и вылезающих по ночам? – вспомнил я.
Лилия остановилась и вздрогнула.
— Утопцы, – сказала она. – Ожившие покойники, что днем спят на дне болота, а ночью выбираются на берег в поисках добычи.
— И такая пакость обитает рядом с городом? Почему вы не избавитесь от них?
— Шутишь? – Лилия удивленно уставилась на меня. Я ответил ей непонимающим взглядом. Дворянка осмотрелась по сторонам и быстро зашагала вперед, потянув Берту за руку. – Нам надо спешить. Солнце уже заходит.
Герман, все так же молча, поспешил за ними. Я постоял немного, вглядываясь в высокую траву, обступавшую узкую тропинку, словно частокол, и двинулся вперед.
— Весь род Руденбергов отчаянно борется с утопцами, – продолжила Лилия, когда я нагнал их. – Мой дед и прадед нещадно истребляли их, но не могли с ними справиться. Их ведь палкой не проткнешь, мечом не зарубишь, твари только солнца боятся. Их только на кол посадить можно было и рассвета дождаться. Но разве дотерпит утопец до рассвета, себя не пожалеет, да с кола сорвется. Они даже боли не чувствуют.
— А если осушить болота?
— Осушить? – обернулась она. – Да они же огромны, и вода туда–сюда постоянно переливается. Одно болото осушишь, в другое вольешь, а первое, глядишь, и снова полно. Мы хотели эти болота сжечь. Идею Меллор подал, мой учитель. Он эксперименты ставил и узнал, что в болотах много какого‑то газа, который хорошо горит.
— Опасное это дело, – догадался я, – торфяники поджигать. Если огонь выйдет из‑под контроля, такой пожар все болота в ад превратить сможет.
— И Меллор то же самое сказал. Отец мой уже солдат собрал с луками и факелами, а учитель остановил его, дескать, нельзя, плохая была идея. Я не знаю, что он там надумал, но отец ему всегда верил, и я верю. Если Меллор говорит нельзя, значит, и правда нельзя.
Первым услышал приглушенный всплеск я. Предупредил остальных.
Стояла глубокая ночь. Луна светила ярко и насмешливо. Мы пробирались сквозь высокую траву под предводительством нашего опытного проводника – Лилии. Все сильно устали и проголодались, но не замедляли движения ни на минуту. Утопцы были реальной угрозой, а не игрой нашего воображения.
Лилия прислушалась и сердито бросила:
— Идут!
— Мне страшно… – прошептала Берта и обхватила мою голову руками. После того, как зашло солнце, я посадил ее на плечи. Так мы могли двигаться быстрее.
— Не бойся, – успокоил ее я. – Ты же знаешь, что мне всякие чудовища нипочем. Я намного сильнее, быстрее и страшнее любого из них. Но тебе придется идти самой, иначе я не смогу махать мечом.
Я бережно опустил девочку на землю:
— Иди к Лилии.
Но она повернулась и заявила.
— Ты не страшный! Ты – хороший.
И побежала вперед, под прикрытие молодой, но способной воительницы.
Мы продолжали двигаться вперед. Чуть медленнее, но с большей осторожностью. Я чувствовал, как что‑то приближается к нам слева. Что‑то, похожее на рептилию, ползло по земле, перебирая четырьмя конечностями, видоизмененными руками и ногами.
— Они большие? – неожиданно поинтересовался Герман. Видимо, после глубоких потрясений он многое обдумал и пришел в себя. Решил защищаться.
— Размером с человека, худые, – отозвался я. – Ползают по земле, возможно, могут высоко прыгать.
— Ты их видишь? – Маг испуганно обернулся.
— Чувствую. Пока одного. Приближается справа.
Утопец был неожиданно шустр для такого неудобного способа передвижения. Он перебегал от одного укрытия к другому, высматривал нас. Выжидал.
— Они нападают группами, – добавила Лилия. – Нас четверо, они соберут дюжину, прежде чем начнут атаковать.
— Появился второй. – Я почувствовал, как к первому присоединился второй утопец, возникший неизвестно откуда. С момента появления первого прошло чуть больше десяти минут. Не так уж и расторопно, но мне не верилось, что они будут собираться целый час.
Действительно, не прошло и получаса, а нас высматривала целая дюжина жутких, холодных тварей, шесть слева и шесть справа. Но они почему‑то медлили.
— Вижу! – закричала Лилия. – Болото кончается. Я вижу поле, а за ним – Корона.
Громкий всплеск раздался справа. Я не ошибся – утопцы умели прыгать, и очень высоко. Он приземлился на дорогу между Лилией и Германом, разинул нечеловеческую, широкую пасть с длинными и острыми зубами, но не зашипел. Вообще не издал ни звука.
Его глаза были черными, большими, руки и ноги тонкие, длинные, а кожа имела странный синюшный цвет и была покрыта прозрачной слизью. Существо было похоже на рыбу или рептилию, но лицо, руки, ноги и туловище отдаленно напоминали человечье.
Я обнажил меч и прыгнул вперед, желая разрубить отвратительного монстра, но, сделав всего шаг, зажмурился от ослепительного света.
— Ага! – взревел Герман, выпустив огненный шар, который он готовил, в утопца.
Тварь боялась солнечного света, а значит, огня боялась еще сильнее. Маг понял полезность своего умения в этой битве и постарался вовсю. Утопец сгорел всего за пару мгновений. Слизь, покрывающая все его тело, вспыхнула лучше бензина. Только маг не учел того, что тварей было слишком много. И двигались они очень быстро. Он просто не успел бы подготовить достаточно огненных шаров, чтобы спалить их всех.
А их нужно было задержать, любой ценой.
Следующая тварь появилась позади меня. Я развернулся и без раздумий ударил утопца мечом по шее. Шея у него была тонкая и подвижная, она должна была разлететься, как кукурузный початок.
Но меч ни на сантиметр не углубился в кожу. Слизь поглотила инерцию удара и защитила шею утопца. Вот что имела в виду Лилия, говоря, что мечом его не разрубишь. Прозрачная слизь оказалась намного прочнее металла.
Тварь, только раздраженная моим ударом, повернула ко мне голову и оскалила свою зубастую пасть. Я отпрыгнул назад и машинально убрал меч в ножны. Металл был бесполезен. Я растерялся.
— Герман! – закричала Лилия.
— Сейчас, черт побери, – выругался тот. Его ладони пылали. Герману недоставало опыта и практики в использовании магии. В момент наивысшего напряжения он просто не смог сконцентрироваться достаточно, чтобы в движении быстро создать огненный шар, а усталость усугубляла и без того тяжелое положение.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
