этом случае оставляет за собой право забрать ее назад. Те, кто находят в себе силы внимательно прочитать контракт, обязательно обнаруживают этот пункт.
– То есть, если, скажем, я... – начал побледневший Баламут.
– Предложить на замену себя ты уже не можешь. Ты и без того уже себя продал, и Князь, конечно, не удовлетворится такой заменой, что бы ты там ни говорил о некорректности сделки.
– А больше я никого просить не буду, – поскучнев, сказал Рыжий. – Во-первых, никто и не согласится…
– А если бы, скажем, всё-таки нашелся доброволец? – с любопытством спросила Маша.
– Да чего же ради? Нет, это невозможно…
– «Возможно всё», – процитировала Маша девиз целителей. – Ну, правда, следует еще помнить вот о чем: попытка провести жертву Ямы во Фриланд, конечно, превратит ее в чудовище. И не такое, как он, – Маша кивнула на Черного Пса. – А настоящее чудовище, вроде тех, каких достаточно в Глухомани.
– Одно другого не лучше, – пробормотал Рыжий.
– Не скажи, – вмешался Морган. – Даже бродить неразумной тварью в Глухомани, угрожая путникам и рискуя в любой момент попасться Охоте – это лучше, чем быть… условно... человеком – там!
– Вот именно. Условно.
3.
– Ну ок, а второй способ? Ты сказала, что способов два.
– Разве сказала? Да. Но это можно назвать способом только условно. Так же условно, как условно можно назвать людьми обитателей Ямы. Второй способ заключается в том, что Яму должен спуститься Король и лично вывести пленника на свободу.
– Какой король? – не понял Рыжий.
– Как какой? Наш Король. Король нашей Страны.
Мы переглянулись.
– В Стране есть король? – спросил Морган.
– Ну конечно, в Стране есть Король, – немного помолчав, ответила Маша. – Не думаете же вы, что тут анархия?
– Боже нас упаси вообще об этом думать, – пробормотал Рыжий.
– Нет, но есть же и другие формы правления, – сказал я. – Выборная, например.
– Любая форма правления – выборная, – немного помолчав, сказала Маша. – Не думаете же вы, что какой бы то ни было правитель когда-либо управлял чем-либо только потому, что выбрал себя сам?
– А... ааке-ей, - протянул Рыжий, соображая, – это ладно... И, значит, он может... И его можно попросить об этом?
– Кто ж тебе запретит?
– А он согласится?
– А вот этого я не знаю.
– И... где его найти? В Городе?
– С какой-то вероятностью.
– Что значит – с вероятностью? Где же ему еще жить?
Маша пожала плечами.
– Могу сказать только одно: лично я его никогда не видела. Говорят, он много путешествует.
– Так это миф! – сказал Рыжий, сверкнув глазами. – Такой же миф, как этот ваш Город!
– О, – Маша, кажется, немного удивилась, – можешь мне поверить, Город – всё, что угодно, но только не миф. А наш Король – вообще личность довольно известная. Насколько я могу судить, даже у вас в Лабиринте о нем существуют какие-то очень устойчивые легенды.
– Например? – Рыжий широко раскрыл глаза.
– Например? – Маша подумала. – Ну, слушай историю. Его Милость – очень хороший целитель, лучший среди нас. В отличие от многих, он и в Лабиринте умеет применять наши технологии терапии. Так вот, у вас есть одна очень известная история о том, как однажды, довольно давно, один человек шел по улице в сопровождении своей команды мечты, окруженный толпой селебрити. Он был знаменитый проповедник и много путешествовал. За душой у него не было ни копейки, хотя вообще-то он был потомок царского рода, правда в четырнадцатом колене, но в той стране было принято очень внимательно следить за родословием. И все вроде как помнили, что он царский потомок в четырнадцатом колене, но по понятным причинам не особо педалировали этот факт. И вот однажды идет он по улице и разговаривает с мэром города. Вокруг секретари, дамы, собачки, ручные блогеры. И вдруг все слышат: "Царский сын!" И шиканье, и шум какой-то. И вроде всё затихает, а потом снова: "Царский сын, а царский сын!" Кто-то вопит с обочины, да так истошно, но близко не подходит. Наш главный герой останавливается и оглядывается. И мэр со своими секретарями тоже останавливаются недовольно. А к ним уже пыхтит кабинетный полковник полиции и издалека трубит: "Не извольте беспокоиться, сейчас мы протокол и десять суток!" – "Какой протокол, за что? – говорит главный герой нашей истории. – Кто это кричит?" И в этот момент его начальник штаба распихивает охрану и подводит к нему бомжа. Обычного нищего, да к тому же еще и слепого. С медициной и социалкой в той стране было, мягко говоря, не очень, поэтому инвалиды были совершенно беззащитным слоем населения. И вот стоит слепой человек, которого за локоть держит помощник нашего главного героя, и, стесняясь, повторяет: "Царский сын!" "Что ты хочешь?" – спрашивает наш главный герой, потому что все молчат. Шутка ли: в стране давно император, а все наследники местной царской династии давно либо получили наместнические должности, либо сгинули в славной неравной борьбе. А за спиной полковника полиции стоит представитель известной конторы, а в кармане представителя лежит диктофон, и все знают, что диктофон включается, когда ему
