менее ловкими, уже не успевали уклоняться от копий и клинков и вскоре становились похожими на ежей, которых беспощадно казнили паладины. Всегда одним ударом, вертикальным сверху вниз, они чуть ли не на пополам делили тёмных, но удары паладины делали редко, лишь в тот момент, когда тварей умудрялись замедлить, и удар их был неспешным, твёрдым, плавным, но орудовать такой махиной они не могли быстро... Тодд глядя на это подобия оружия в серьёз раздумывал смог бы он орудовать таким огромным мечом, не накачивая себя силой до треска каналов? Вряд ли. Это всё равно что орудовать его молотом где-то на втором ударе, но только без конца, всегда ощущая безумную тяжесть.
Однако, вместе с поголовьем тёмных тварей сокращалось и количество паладинов. Прямо на глазах у Тодда парочка тварей вскрыли шлем одного из огромных воинов и в краткий миг раскрошили ему голову, клыками срывая лоскуты кожи, вместе с волосами и мышцами, а паладин мотал головой, и пытался их откинуть, но он совсем не поспевал за тёмными...
***
Остатки светлых сгрудились вокруг серебряной звёзды, щиты и пару десятков уцелевших копий выставлены наружу в глухой обороне. Тёмные вокруг них хохочут, и то дело вырывают из круга парочку воинов и тут же, на глазах их братьев рвут их на части.
Но вдруг монахи в рясах растянули в стороны руки. Их всего трое, но они заметны издалека, потому что руки их золотисто сияют, и пелена такого же цвета растекается вокруг остатков светлого воинства заключая из в защитный барьер. Рядом с ними стоит с видимым трудом Анфаис, пол её лица изодрано в кровавое месиво, шрам проходит через нос, и из раны то и дело вырываются кровавые пузыри вместе с воздухом. Но вот она что-то кричит с яростью, уже не так громоподобно, как раньше и звук её крика тонет во всеобщей сваре. Она отбрасывает свой молот в сторону и руки устремляет к небесам, пошатываясь она что-то бормочет, быстро шевеля губами.
Белый дым окутывает её тело, и его мутная пелена сгущается за её спиной, вырисовывая неясные очертания двух распростёртых крыльев, и с каждым мигом они становятся всё чётче, ощутимее... Глаза Анфаис затягивает бирюза, она запрокидывает голову к небесам и выдыхает из себя последнее слово заклинания.
Небеса горят. Не так, как бывает от солнца в ясный день. Грозные тучи никуда не делись. Однако за ними словно вспыхнули десятки звёзд, и с каждым мигом они загораются всё сильнее. Света так много, что тени внизу уменьшились, исказились, почти прилипли к земле.
Тёмные твари словно стали меньше, они смотрят в небеса с ужасом... А медальон на груди Тодда пылает, причиняя ощутимую боль, так словно металл вмиг раскалился.
А с другой стороны низины, так и не двинувшись с места, стоит обнажённый Катарон, в тёмной дымке, что единственная не рассеялась, не потеряла ни капли своей черноты, а напротив, стала гуще, крепче, затянула его с ног до шеи непроглядной тьмой.
Он смотрел в небеса безучастно, разве что малость улыбался, пока небеса разгорались всё ярче.
За его спиной из тьмы ткались чёрные кости. Скрюченные, длинные, отвратительные на вид и не человеческие, они срастались друг с другом в одно неказистое крыло, но в отличие от света, оно было без перьев и на него не хотелось смотреть, однако оно болезненно притягивало взгляд, словно бородавка на прекрасном лице...
Катарон поднял к небу руку. Без слов. Его губы даже не шевельнулось. Лишь встрепенулось за его спиной одинокое костлявое крыло.
А по небу вдруг растеклась маслянистая чёрная плёнка, она пульсировала, и разрасталась, затягивая небеса над низиной мрачной тьмой, и с каждым мигом всё вокруг становилось темнее, и с каждым мигом глаза Катарона из кромешный тьмы разгорались голодным красным огнём.
Твари перестали дрожать, их глаза, подобно их господину разгорались красным сиянием. Тодд прикусил до крови губу, чтобы не застонать в неге, он очень радовался, что никто из товарищей не смотрит на него, поражённые тем, что происходит в низине.
Лошади испуганно ржали и истерично били о землю копытами, несколько из них бежали прочь как можно дальше, остальные припали к земле мордами, из их пастей шла белёсая пена.
Светлые клирики упали на колени, вместе с Анфаис, они сложили руки вместе, и в позе покаяния запрокинули головы к небесам. От их невзрачных фигур исходило сияния, но ярче всех горела четырёхгранная заезда, она как солнце разгоралась всё ярче.
И вот здесь всё и началось.
Что-то яркое билось о чёрную плёнку с той стороны, озаряя простор золотистым светом и тут же гаснув, но загораясь в другом месте. Вспышки становились всё ярче. Небеса бурлили, ходили пеленой, источая белый и чёрный дым, мрачная плёнка словно становилась всё тоньше, всё менее крепкой, всё более блеклой и наконец прорвалась...
Лишь в одном месте. И с небес упала звезда, имеющая очертания огромной стрелы из чистого света... Она упала в толпу тёмных, разметав десяток из них в стороны, она рассыпалась морем искр и пучков света, тёмные твари визжали чудовищными голосами, трава горела белым огнём, по земле струился туман, и тут же остатки рыцарей пошли в наступление. Анфаис с трудом поднялась с земли и потянулась к посоху...
А с другой стороны, улыбка слетела с уст Катарона. Пропал красный огонь в его глазах. Он весь напрягся, белый лицом, испещрённый чёрными венами. Неведомая сила приподняла его над землёй, а костяное крыло за его спиной, скрипя и треща взмахнуло, отправляя Катарона в чудовищном рывке вперёд, в бой.
— Эй, ребята, а что это там за повозка такая с охраной в виде бабки? — вопрос Мильки прервал их наблюдения, и все трое как один уставились в сторону, куда указывала миниатюрной рукой девушка-полурослик.
И действительно, в стороне от боя, подальше от всех остальных повозок, как бы неприметно, поближе к лесу, стояла большая крытая повозка тёмного племени. Отличало её от других то, что она единственная была с охраной. На козлах её сидела бабка, пожухлая на вид, но черты лица издалека не разобрать. Лишь костяной череп на шесте, что у тёмных в ходу, и ворох седых грязных волос, прилипших к голове. Бабка явно наблюдает за сражением, но при этом даже не делает попытки встать и помочь своему племени. Напротив, сидит и терпеливо ожидает завершения битвы.
— Может там золото
