Сведения о зверствах иллирианской армии на восточной границе распространялись мгновенно.
Толпа подле резиденции консула собралась с утра, терпеливо снося холод. Снежная крупа, косо сметаемая холмовым ветром, царапала озябшие лица. Люди ждали плечом к плечу – фермеры покинутых западных территорий и уроженцы Арбела, псионики и нет, мужчины и женщины, кто-то включил уником, ловя забиваемый помехами сигнал.
К одиннадцати часам толпа полностью заняла площадь перед резиденцией.
– Консула!
Стриж принял от референта-телохранителя бронежилет, надел его, натянул поверх и застегнул меховую куртку.
– Возьмите ствол, ваше превосходительство.
– Не надо. Консулу стрелять в собственный народ – паскудство, одиночке в толпу – глупость.
Дезет шагнул за порог и белая круговерть поземки метнулась к его ногам. Людская стена замерла в угрюмом, угрожающем молчании, потом придвинулась на шаг. Средних лет мужчина с прорезанной шрамом щекой, упакованный в тяжелую пси-защиту, злобно ощерился:
– Ты учил нас заигрывать с иллирианцами. Что скажешь теперь, командир?
Стриж выжидал, всматриваясь в лица – знакомые и незнакомые, искаженные ненавистью и высветленные трагическим отчаянием. Доминировало, пожалуй, недоверие. В шуме толпы воедино слились крики осуждения и неясный ропот растерянности. Пожилая полноватая женщина в расстегнутом бушлате и комбинезоне, с излучателем через плечо, пробилась вплотную к Дезету, пестрый платок сполз с ее головы, три косы фермерши растрепались и свисали полуседыми прядями. Она с неожиданной силой вцепилась в отвороты куртки Стрижа.
– Где моя дочь, консул? Свою ты держишь в безопасности, а наших детей посылаешь на смерть…
– Чего ты хочешь от него – он сам иллирианец! – долетела насмешливая реплика из задних рядов. – Змея не жрет других змей.
Нужное слово было сказано, толпа низко загудела, придвигаясь. Пригоршня ледяной крупы, брошенная шальным ветром, ударила Стрижа в лицо. Он попытался отстранить крестьянку.
– Вы видели, вы помните – я сам сражался рядом с вами.
В задних рядах раздался пронзительный свист.
– Что он говорит?
– Не слушайте!
– Долой!
– Не мешайте, дайте сказать!
Люди толкали впередистоящих, толпа вплотную придвинулась к консулу. Стриж затылком почувствовал, как напрягся за его спиной телохранитель.
– Уйдите в резиденцию, шеф, – шепнул Бейтс. – Сегодня холодно, они сами разойдутся через час.
Стриж даже не обернулся.
– Стены не защита для таких, как я. Уходи один.
Сдавленная со всех сторон толпа качнулась, прижимая Дезета к запертой двери, грузная крестьянка висела у него на груди словно куль. Людское месиво сгрудилось в беспорядке, там и сям уже раздавались крики сбитых с ног. Консул попытался сдать назад, чтобы иметь за спиной не угрожающий хаос толпы, а дощатую стену резиденции, верный Миша Бейтс так и не ушел – его попросту оттерли прочь. Стриж задыхался, его мотало из стороны в сторону. Руки из задних рядов тянулись, чтобы схватить консула, те, кто уже оказались с ним лицом к лицу, напротив, старались побыстрее убраться в сторону, опасаясь давки. Снег и лед под ногами превратились в кашу. На миг стало чуть попросторнее, и в тот же момент Стриж ощутил тупой удар под левую лопатку, лезвие чьего-то ножа пропороло куртку и наткнулось на бронежилет. Дезет крутнулся, оборачиваясь, но успел заметить только коричневое пальто нападавшего. Толпа уже превращалась в бешеное животное – крики ненависти перемежались жалобами полузадавленных.
Спас дело случай – крикуны в задних рядах на минуту получили толику свободного пространства, люди моментально нагнулись, подобрали осколки льда и комья мерзлой грязи – залп импровизированных снарядов полетел в Стрижа. Ближние к консулу ряды, очутившись под градом грязи, расступились, измаранные фермеры, бранясь, отпрянули в стороны. Осколок льда прилетел и плашмя ударил Дезета по щеке.
Толпа отчасти рассеялась, консул остался в одиночестве, лишь пожилая крестьянка молча цеплялась за его одежду, тело ее словно бы стало тяжелее. Стриж попытался поддержать старуху, рука, прикоснувшаяся к спине каленусийки, наткнулась на липкое, он обнял женщину, освободил ее от бесполезного излучателя и осторожно опустил на измятый снег.
– Вы ранены?
Старуха растянула в улыбке толстые губы:
– Есть маленько, сынок. Кто-то хотел ткнуть тебя в брюхо, да невзначай попал в мою старую тушу. Хоть на что-то пригодилась толстая дура Марта.
– Бейтс, сюда! Позовите врача.
Люди растеряно топтались возле консула. Кто-то обнаружил резаную дыру на куртке Стрижа и коротко присвистнул:
– Дела, парни. Грязь в морду – это глас народа, а вот нож в спину – это не по нашему.
Крикуны умолкли. Консул подложил под голову раненой свернутый платок, встал, всматриваясь в исхлестанные вьюгой лица.
– Чья это работа?
Люди угрюмо молчали. Коренастый парень в пси-защите ощерился:
– Это был чужак. Среди наших нет подлецов.
– Допустим, я поверю тебе на слово. А теперь – слушайте все, я буду краток.
Голос Стрижа перекрыл плач налетевшей метели.
– Сюда идут иллирианцы. Мы их не ждали. Мы их не хотим. Я – ваш консул, вы сами выбрали меня. Хотите вы того или нет, но я сделаю все, от меня зависящее, чтобы остановить войска Порт-Иллири. Но никто не сможет сделать такое в одиночку. Мы должны быть вместе – вместе! Тот, кто втыкает нож в спину товарищу – лишает еще одного шанса на победу каждого из нас. Я не обещаю вам ни чуда, ни безопасности, я обещаю лишь одно – свою верность делу северо-восточных территорий. А теперь спрашиваю, верите ли вы мне?
Люди настороженно молчали. Человек со шрамом подошел вплотную и посмотрел прямо в прищуренные на ветру глаза Стрижа.
– В роже подлости нет. Я ему верю, парни.
– Можно и поверить.
– Верим, верим, – пролетело по рядам.
– Раз верите – тогда за дело. Распоряжения получите у своих центурионов. Иллирианцы не остановятся и не побегут, если мы будем впустую утаптывать лед.
Люди повернулись, расходясь. Переменчивая толпа повеселела.
– Да здравствует наш любимый консул – центурион центурионов! – озорно выкрикнул девичий голос.
Фермеры неистово захохотали, эхо грубых голосов смягчил падающий снег.
Раненую женщину унесли. Стриж вошел под крышу резиденции, Миша Бейтс с виноватым видом неотступно следовал за ним.
– Не бери в голову, ты сделал все как надо.
Референт вздохнул:
– Ловко вы, ваше превосходительство, произносите речи, как будто всегда только тем и занимались, что успокаивали мужиков.
– Успокоить людей – полдела. Войска принцепса уже на Бланка-Рива, мое красноречие ненадолго поможет, если они прорвутся в Арбел.
Вечер того же дня Стриж встретил в одиночестве. Вьюжный снегопад за окном перестал. Как только сумерки мягким пером тронули иней на стеклах, в двери кабинет постучали.
– Здравствуйте, Джу.
– Вы все еще сердитесь на меня, Алекс?
– Космос и Пустота! За что я могу сердиться? А это кто за вами притащился как хвост – Майер?
Пси-философ сухо кивнул и протянул руку для приветствия.
– Нам нужно поговорить.
– Вы виделись с Ральфом?
– Нет, Валентиан никого не принимает. Простите, Дезет, но ваш соправитель, кажется, в стельку пьян.
– Это все, что вы можете сказать лишившемуся народной любви диктатору?
Хэри неожиданно светло расхохотался.
– А чего вы хотели, Стриж? Вы плохо знаете, с кем имеете дело, вы, несчастный иллирианский авантюрист, никогда не учили толком историю Каленусии. Так вот – люди северо-востока – совершенно особый народ. Знаете, чем они прославились еще при каленусийских монархах? – в кожаном мешке выслали Гальбе V голову его же наместника. Этот спесивый лорд не сумел поладить с вольными крестьянами, был ими пленен, подвергся декапитации, и тем самым вошел в легенду как классический неудачник. Так вот, возвращаясь к нашим делам, обратите внимание, у каждого второго крикуна в толпе был сегодня заряженный излучатель. Вас всего-то один раз пырнули ножом и закидали грязью – да, но и при этом – ни единого выстрела. При вашей сомнительной биографии, и учитывая общие неважные обстоятельства, такое положение вещей можно смело считать верхом народной популярности.
– Если хотите, можете в следующий раз лично заменить меня под градом грязи. Устраивает?
– Я вовсе не о том. Что собираетесь делать?
– Если бы не война с принцепсом, и не сумасшедший Ральф за спиной – ушел бы в отставку.
– Не выйдет. Впрочем, у меня есть конкретное предложение. Как я понял, ресурсов на войну с Иллирой у нас сейчас нет.
– Есть кое-что.
– Но этого, как я понял, недостаточно. Вы сможете договориться с принцепсом?
– Нет, – отрезал Стриж.
– Может быть, желаете просто смыться отсюда подобру-поздорову? Зачем вам бунтующий народ, ваше превосходительство?
