– Вот уж не знал, что физика стала объектом для тотализатора, – пробормотал Ханан.
– Говоря «биться об заклад», я имел в виду, что ради этой теории готов рискнуть своей жизнью, – объяснил Коста. – Может быть, даже жизнью всех нас.
– Минутку, не будем торопиться, – вмешалась Чандрис. – Кто и чем собирается рисковать?
– Мы не можем позволить Ангелмассе свободно бродить по системе Серафа, – сказал ей Коста. – Сейчас она забавляется с гравитацией, учится ее использовать. Именно поэтому она мечется по орбите из стороны в сторону. Но рано или поздно она полностью овладеет ее возможностями.
– Если уже не овладела, – заметила Орнина, передернув плечами. – Если она атакует «Центральную», значит, она уверена в себе.
Ханан покачал головой.
– Самоуверенная черная дыра, – проговорил он. – Это звучит странновато.
– Что же нам с ней делать? – спросила Чандрис.
– Единственное, что в наших силах, – сказал Коста, посмотрев ей прямо в глаза, – это избавиться от Ангелмассы.
Чандрис моргнула:
– Что?
– Мы воспользуемся ускорителем «Центральной», чтобы выбросить ее прочь, – ответил Коста. – Куда-нибудь в межзвездное пространство, где к ее услугам будут только слабые гравитационные поля.
– Как ты собираешься ее вышвырнуть? – спросил Ханан. – Орнина уже сказала, что ускоритель «Центральной» соединен только с сетью Серафа.
– В таком случае нам остается лишь вывести из строя эту сеть, – ответил Коста. – Должен быть способ отключить ее от «Центральной». Нужно просто вычислить коды управления.
– А если отключение сети не поможет? – настаивал Ханан. – Что, если мы всего-навсего выведем из строя ускоритель?
– Тогда мы окажемся в большой беде, – признал Коста. – Но мы обязаны рискнуть. Во всяком случае, я обязан.
– Предположим, все получится так, как ты сказал, – заговорила Чандрис. – Ну а что потом? Ангелмасса намного тяжелее корабля-охотника.
– Полагаю, ускоритель можно перекалибровать, – ответил Коста. – Ввести новые данные и обеспечить достаточно мощное питание.
– А если это не удастся? – настаивала Чандрис.
В электрическом свете лицо Косты, казалось, чуть побледнело.
– Мы окажемся в большой беде, – повторил он. – И все же попытаться стоит.
Ханан посмотрел на Орнину, и Чандрис поняла, что они беззвучно обмениваются мыслями.
– Ладно, – бодрым голосом произнес Ханан, поднимаясь на ноги. – Я отправлюсь готовить корабль…
Фраза закончилась придушенным стоном. Ханан замер в полусогнутом положении, его лицо перекосилось от боли.
– Ханан! – крикнула Орнина. Вскочив из-за стола, она схватила брата за руку.
– Нет, Ханан, вы отправитесь обратно в клинику, – твердо произнесла Чандрис, вставая и беря его за другую руку. – Вы оба. Мы с Костой сами поведем корабль к Ангелмассе.
– Не валяй дурака, – процедил Ханан сквозь стиснутые зубы. – Вдвоем вам не справиться.
– Особенно если нам придется ухаживать за вами, – заметил Коста, выходя из-за спины девушки. – Чандрис, я помогу Орнине вывести его наружу. Ты иди первой, открой люк и вызови такси.
К плечу Чандрис робко прикоснулась рука. Обернувшись, она увидела Роньона, который тоже встал из-за стола.
«Я могу вызвать такси, – предложил он, глядя на Ханана, словно на раненого котенка. – А вы готовьте корабль к старту».
– Стоит ли тебе вмешиваться? – спросила Чандрис, хмуро глядя на него.
«Я не очень умный, – ответил Роньон, – но понимаю, что Ангелмасса делает людям зло. Я хочу помочь вам».
Чандрис помедлила. Ей не хотелось, чтобы у Роньона были неприятности с Форсайтом; однако он мог сэкономить для нее несколько минут, а если Коста не ошибся, им дорога каждая секунда.
Вдобавок, если полицейские сканируют заказы такси в поисках ее имени или имени Косты, помощь Роньона может хотя бы ненадолго сбить их со следа.
– Мы будем очень благодарны тебе, Роньон, – сказала она. – Иди.
– Куда он? – спросил Коста, когда Роньон торопливо вышел из камбуза.
– Он вызовет машину, – ответила девушка и двинулась вслед за Роньоном. – Я начну готовить корабль к взлету. Надеюсь, ремонт уже закончен.
– Чандрис! – окликнул ее Ханан.
Она повернулась:
– Да?
– Будь осторожна, малышка, – негромко произнес Ханан. – И обязательно возвращайся, слышишь?
Чандрис заставила себя уверенно улыбнуться.
– Не беспокойтесь, – сказала она. – После всех бед, которые выпали на нашу долю, вы вряд ли захотите избавиться от меня.
Она опять повернулась и ушла, не оглядываясь.
Глава 41
– Они выходят на орбиту, – доложил Кэмпбелл, как только на галерее появился Ллеши. – Похоже, они исполнены решимости дать нам бой.
– Да, вижу. – Ллеши моргнул, стряхивая остатки сна, и посмотрел на тактический дисплей. Примерно за час до прибытия «Комитаджи» эмпиреанцы вывели в космос все свои силы, готовясь к грядущей схватке.
Однако, если они не оставили что-нибудь в резерве, этих сил было явно недостаточно.
– Как обстоят дела со спутниками связи и космическими метеостанциями? – спросил коммодор.
– Они закончили минировать их два часа назад, – ответил Кэмпбелл. – Во всяком случае, именно тогда их челноки сновали туда и обратно. Они выбросили еще около сотни небольших контейнеров.
– Дополнительные мины.
– Жалкие хлопушки, – отозвался Кэмпбелл, презрительно фыркнув. – Даже субатомные заряды такого размера не представляют особой опасности, а наши приборы не показывают и следа радиации. Думаю, в этих контейнерах обычная взрывчатка вроде той, которую несли на борту рудовозы-самоубийцы, атаковавшие нас в системе Лорелеи.
– Кем ни назови этих людей, им не откажешь в упрямстве, – заметил Ллеши. – Что еще произошло, пока я спал?
– Как ни странно, почти ничего, – ответил Кэмпбелл, нажимая клавиши. На одном из экранов над пультом коммодора вспыхнули колонки цифр. – Мы следим за их радиообменом. Правительственные и военные каналы работают с полной нагрузкой, но гражданские и информационные сети повышенной активности не проявляют. По мнению нашей коммуникационной группы, населению Серафа попросту не сообщили о нас.
– Вот как? – Ллеши потер подбородок и хмуро посмотрел на дисплей. – Очень интересно. Либо они абсолютно уверены, что смогут одолеть нас, либо не хотят поднимать панику до тех пор, когда этого будет не избежать.
– Скорее последнее, – сказал Кэмпбелл. – Тактическая группа проанализировала действия противника и пришла к единодушному выводу, что оборона Серафа на удивление слаба. Мы можем прорвать ее в считанные минуты.
– Это выяснится в самое ближайшее время, – отозвался Ллеши. – Установите наблюдение за воздушными кораблями, которые скрываются под облачностью и на высокогорных аэродромах. Возможно, эмпиреанцы думают, что их истребители действуют в атмосфере лучше наших.
– Если так, их ждет неприятный сюрприз. – Кэмпбелл склонил голову набок. – Уж если мы заговорили об истребителях, сэр, то не хотите ли вы выслать вперед эскадрилью и расчистить путь?
– Вы имеете в виду, этого хочет Адъютор? – с горечью произнес Ллеши. – Вы старший тактический офицер, вам виднее.
Кэмпбелл помедлил.
– В этом есть своя логика, – нерешительно сказал он. – В зависимости от типа и мощности мины могут представлять опасность для сенсоров, установленных на корпусе «Комитаджи», а также для орудийных амбразур.
– Вы думаете, господина Телтхорста заботит именно это? – настаивал коммодор.
Кэмпбелл посмотрел вниз, на мостик, словно проверяя, не возвращается ли Телтхорст после отдыха на свое место.
– Честно говоря, сэр, я так не думаю, – ответил он. – Больше всего он хочет сохранить корабль нетронутым для триумфального полета над зданием Верховного Совета.
– У меня точно такое же впечатление, – сказал Ллеши. – Итак, решено. Мы не обращаем на него внимания.
– Да, сэр, – отозвался Кэмпбелл, но было видно, что его продолжает терзать беспокойство. – Сэр… вы позволите мне высказаться прямо?
– Разумеется.
Кэмпбелл собрался с духом.
– Адъютор, назначенный на корабль вроде «Комитаджи», по определению высокопоставленный правительственный служащий. В его руках сосредоточена значительная власть. Но вопреки всем надеждам вы так и не нашли с ним общего языка.
– Вы говорите очевидные вещи, – сказал Ллеши. – Вы предлагаете мне поступиться своим воинским долгом ради политических соображений?
– Я предлагаю вам попытаться найти точки соприкосновения с Адъютором, – возразил Кэмпбелл. – Компромисс, который позволит ему сохранить достоинство, не подвергая при этом наших людей неоправданному риску.
– Понимаю, – сказал Ллеши, вглядываясь в его лицо. – Должен ли я отнести столь внезапный, но мудрый совет за счет вашего благоразумия и сочувствия?
Губы Кэмпбелла едва заметно дрогнули.
