и я решаю
что-нибудь выпить, но в этот момент слышу, как в квартиру входит бабушка.
Черт. Не хочу, чтобы она знала, что я дома, потому что будет интересоваться, все ли в порядке с Рэтом, а мне меньше всего нужно, чтобы она волновалась. И вот я уже собираюсь закрыть дверь, как слышу голос:
— Так ты сказала ей, что заболела?
Мне знаком этот голос. Это Ли Энн, бабушкина подруга из дома престарелых.
— Знаю, ты меня осуждаешь, но она застряла на месте. Я видела, как она смотрела на Рэта. Ее нужно было подтолкнуть в правильном направлении.
Подождите… Что?
— Значит, чтобы заставить ее снова ходить на свидания, ты сказала ей, что больна? О, Дженис, это была плохая идея. А что будет, когда она узнает, что ты не больна?
— Я просто скажу ей, что результаты анализов оказались неверными и со мной все в порядке. — В третий раз за сегодня меня начинает тошнить. — Я сделала это по уважительной причине.
Не зная, что на меня нашло, я распахиваю дверь и врываюсь на кухню.
— И что же это за причина, бабушка? — спрашиваю я, и слезы, о которых я даже не подозревала, текут по моему лицу.
Испуганная, она отступает и говорит:
— Чаки, я не знала, что ты дома. Разве ты не должна быть на свадьбе?
— Да, но я ушла, потому что, похоже, всем в моей жизни нравится лгать мне.
— Рэт солгал тебе?
Я качаю головой, злясь с каждой секундой все сильнее.
— Нет, я здесь не для того, чтобы говорить о нем, я здесь, чтобы узнать, почему ты лгала мне. Моя родная бабушка.
— Чаки. Это не то, что ты думаешь.
— Ты больна? — Спрашиваю я, мой голос резок. — Не лги мне.
Облизывая губы, она смотрит на Ли Энн, которая отступает, а затем на меня.
— Да или нет? — Спрашиваю я.
— Дорогая, я… я видела, как ты на него смотрела.
— Так ты думала, что связь с моим боссом — хорошая идея для меня? — Я плачу. — Разве это хорошая идея?
— Я увидела симпатию между вами в свой день рождения. Взгляды, улыбки. Я знала, что между вами что-то есть, что-то большее, чем просто взаимное уважение друг к другу. Это было намного больше чем…
— Ты не имела права, — говорю я, впервые в жизни накричав на бабушку. — Ты не имела права вмешиваться в мою жизнь и пытаться завязать роман с моим боссом. А потом еще и притворяться больной? Ты хоть понимаешь, как я переживала и волновалась из-за тебя? Кто… кто так поступает? — Я развожу руки в стороны. — Черт возьми, кто так делает? Я думала, ты умираешь.
— Чаки…
— Нет, — кричу я. — Просто нет. — Я указываю на дверь. — Ты должна уйти, прямо сейчас.
— Чарли, позволь своей бабушке объяснить.
— Замолчи, Ли Энн, — говорю я, указывая пальцем на пожилую женщину, которая очень похожа на Дороти из «Золотых девочек». — Ты даже не представляешь, что ее ложь сделала со мной. Через что я прошла, через что заставила пройти своего босса.
— Но ты нашла любовь, — говорит бабушка.
— Нет, это не так. Я не нашла свою любовь. Я устроила фиктивную помолвку, чтобы моя бабушка могла увидеть, как я иду к алтарю в ее свадебном платье, прежде чем она умрет. Я обнаружила, что парень, который, как я думала, заботился обо мне, на самом деле использовал меня для собственной выгоды, чтобы сохранить лицо перед своей бывшей. Я поняла, что в этом темном и мрачном мире нет никого, кому была бы небезразлична.
— Ты мне небезразлична.
— Это неправда. Ты знаешь, как сильно я тебя люблю. Знаешь, что ты мой лучший друг. — Внезапно из меня вырываются рыдания, и я перевожу дыхание. — Ты единственный человек, которому я доверяла больше всего на свете, а ты взяла и воспользовалась моими чувствами. Это не любовь. Это манипуляция. — Я отступаю и указываю на дверь. — Тебе нужно уйти, прямо сейчас. Я попрошу кого-нибудь принести твои вещи, но уходи. Я не могу даже смотреть на тебя сейчас.
— Чарли, пожалуйста, позволь мне объяснить.
— Уходи, — кричу я, а затем падаю на пол. — Уходи, черт возьми. Немедленно.
Я чувствую нерешительность в ее шагах, но Господь благословит Ли Энн, потому что слышу, как она уговаривает бабушку уйти.
Она притворялась, притворялась во всем… потому что я положила глаз на Рэта?
Как она могла подумать, что это нормально? Может, она и правда больна, больна на всю голову, потому что не могу представить себе сценарий, в котором симулирование болезни и накручивание семьи по этому поводу хоть как-то поможет.
Никогда еще я не испытывал такого ужаса. Никогда не чувствовала себя такой.
Идиоткой.
Злой.
Обиженной.
А главное? Одинокой. Совершенно и абсолютно одинокой.
Глава двадцать седьмая
РЭТ
Обеспокоенный, я постукиваю пальцами по барной стойке и смотрю в окно на Чарли. Она ведет себя странно. Причем не как обычно, а очень странно.
Во время церемонии я не мог оторвать глаз от нее и ее великолепного платья. Я все время думал о том, что скоро мы окажемся в том же положении, что и Брэм с Джулией, и пойдем к алтарю навстречу друг другу, и хотя все началось с фиктивной помолвки, никогда еще она не казалась такой настоящей.
Без сомнения, Чарли — та, кого я хочу. Она та девушка, которую я хочу видеть в своей постели каждую ночь. Она та, кому я хочу отдать свое сердце. С ней я могу жить вечно.
И не потому, что у нас самый лучший секс в моей жизни, — это было бы совсем несерьезно с моей стороны. Это лишь глазурь на вершине восхитительного торта с Чарли.
Почему она мне нравится? Она выводит меня из зоны комфорта. Она заставляет меня думать о том, как стать лучшим мужчиной, и подталкивает меня к этому. Она чертовски умна. Ее улыбка заразительна, и она освещает комнату, когда у меня плохое настроение. И самое главное, что я хотел сказать ей, — она делает меня счастливым.
Чертовски счастливым.
Лайнус подходит к ней, и я вижу, как она приветствует его, слегка обнимая.
Господи, сколько времени нужно бармену, чтобы принести воду?
— Держи, приятель, — говорит бармен.
Только потому, что я не козел, кладу несколько баксов в банку для чаевых, а затем направляюсь к двери. Очень надеюсь, что с Чарли все в порядке, потому что у меня есть на нее планы.
— Именинник, — кричит Брэм с другого конца комнаты, указывая на меня.
