Приказом народного комиссара обороны СССР № 70 от 7 марта 1942 года 69-й истребительный авиаполк был преобразован в 9-й гвардейский иап. Ему было присвоено почетное наименование — «Одесский».
Весной 1942 года 9-й гвардейский истребительный авиаполк, в котором служит капитан Полоз, участвует в Изюм-Барвенковской операции под Харьковом. В одном из боевых вылетов самолет Полоза был подожжен. Летчик получил сильные ожоги и контузию. Во фронтовом госпитале Герою были созданы особые условия для лечения. Ухаживала за ним молоденькая медсестра, персонально прикрепленная по приказу командования. Длительное общение переросло во взаимное чувство, и она стала его новой женой.
С июня 1942 по январь 1943 года Петр Варнавович Полоз — летчик-инспектор по технике пилотирования ВВС Московского военного округа. В январе—марте 1943-го — летчик-инспектор по технике пилотирования 7-й воздушной армии (Карельский фронт), в марте 1943-го — мае 1945-го — летчик-инспектор Главного управления боевой подготовки ВВС Красной Армии.
В конце войны П.В. Полоз принимал участие в Берлинской наступательной операции. В фашистской столице шли кровопролитные бои. В этой обстановке Военный совет фронта принял решение сбросить над Рейхстагом алые знамена. Было изготовлено два красных полотнища. На одном из них было написано «Победа», на обратной стороне — «Слава Советским воинам, водрузившим Знамя Победы над Берлином», а на другом — «Да здравствует 1-е Мая».
В полдень 1 мая 1945 года с аэродрома Альтено взлетели 16 «яков». Первую восьмерку вел командир 115-го гиап подполковник А.Ф. Кос-са, вторую — майор из 1-го гиап В.К. Ищенко. Летчики-инспекторы
Главного штаба ВВС дважды Герой Советского Союза А. Ворожейкин и Герои Советского Союза В. Буянов, И. Лавейкин, П. Песков, А. Ткаченко, П. Полоз, К. Трещев летели почетным эскортом 1-го гиап. Через десять минут над Рейхстагом повисли на парашютах огромные, горящие на солнце полотнища. На следующий день Полоз вместе с другими летчиками-инспекторами посетил поверженный Берлин, был в Рейхстаге.
Война продолжалась еще неделю. До 8 мая П. Полоз выполнил еще несколько боевых вылетов на прикрытие войск 1-го Украинского фронта, пришедших на помощь восставшей Праге.
За время Великой Отечественной войны Петр Варнавович Полоз совершил 254 боевых вылета и лично сбил 7 самолетов противника. После войны продолжал службу в Главном управлении боевой подготовки фронтовой авиации ВВС.
В июле 1947 года Герой Советского Союза подполковник Полоз П.В. из-за язвы желудка был уволен в отставку с правом ношения военной формы и именного наградного оружия.
Поселился Петр Варнавович в Киеве. Ему всего 32 года, а он уже ветеран и в отставке. Смириться с этим он не мог, так как жизни своей без неба не представлял. Поступил на службу в Гражданский воздушный флот. Учитывая его боевые заслуги, поручили ему ответственные задания — возить за границу высокопоставленных партийных и хозяйственных работников. Находясь во время одного из рейсов в Югославии, на приеме в советском посольстве познакомился с супругой нашего дипломата. Женщина ответила летчику-Герою взаимностью. В результате она бросила мужа и стала новой женой П.В. Полоза.
Однако новая женитьба не только не принесла счастья, но и стала роковой в судьбе Петра Варнавовича. Дважды Герой Советского Союза А.В. Ворожейкин так описал свою последнюю встречу с ним: «Возвращаясь из санатория, я заехал в Москву к старому своему приятелю майору Петру Варнавовичу Полозу. Мы с ним дружили еще с Халхин-Гола, вместе воевали в Берлинской операции, участвовали в почетном эскорте двух истребительных авиаполков, которые сбросили знамена на Берлин. В войну он служил в гвардейском полку, который теперь возглавил я.
Ехал к нему домой с опаской. Я знал, что его жена — женщина неуравновешенная, властная. У них возникали частые ссоры, поэтому сразу же поинтересовался:
— А где твоя женушка?
Он с грустью опустился на диван и показал рукой на вторую комнату:
— Там. Мы развелись. Нашла хахаля с большими деньгами.
— С тобой живет, здесь?
— Да.
Я внимательно посмотрел на товарища и только теперь заметил, как он похудел. Цвет поношенной пижамы было трудно определить, а тапочки и без того невысокого Петю сделали совсем маленьким. Всегда спокойный, уравновешенный, сейчас он говорил зло и с раздражением:
— Ты бы только знал, какая это женщина! Злая. Ленивая. Я все хозяйство вел, продовольствие покупал, готовил еду, полы мыл. А она только и знала спать да красоту наводить.
Вскоре стол был накрыт: мясная тушенка, капуста, черный хлеб. Оглядев угощение, он сказал:
— Это я получаю по карточке. А из армии уволился из-за язвы желудка и сильной аритмии.
Я знал только про его язву, поэтому спросил:
— А сердце-то отчего забарахлило?
— Забарахлит, когда женушка в тюрьму упрячет.
— За что? Что ты натворил?
Долго мы с ним сидели, он тихо и печально рассказывал свою трагедию. С женой жил плохо. В один из осенних вечеров возвратился с работы раньше обычного. Жены еще не было. Приготовил ужин, взял книгу. Жена пришла поздно. Застав его за чтением, зло бросила:
— Лодырь! Все читаешь, а ужин не приготовил!
— Ужин готов, а вот где ты гуляла...
— Ах ты негодник! Я гуляла?! — она начала хлестать его руками по лицу. Он схватил ее за руки, завел их за спину. — Помогите! Убивают! — истошно закричала она.
В комнату ворвались двое здоровенных парней, схватили его, но Петр вырвался — в злобе силы человека неизмеримо увеличиваются. Он схватил попавший под руку нож:
— Зарежу! Не подходите!
Парни вышли. Жена тихо и мирно стала уговаривать:
— Петя, успокойся, — усадила на диван, взяла нож.
В этот момент в комнату вошел врач и те два парня. Не успел он опомниться, как на него надели смирительную рубашку и отправили в психиатрическую больницу...
— Ты серьезно или шутишь? Сам же говорил, что она тебя упрятала в тюрьму? — спросил я.
— Для меня психиатричка была хуже тюрьмы. Я был возмущен, ничего не ел. Всем врачам твердил, что не сумасшедший. Они поддакивали: "Хорошо, хорошо. Успокойтесь, и все прояснится". Сколько труда стоило себя сдерживать, — продолжал Полоз. — От этого у меня и появилась аритмия. Сердце к несправедливости чуткое.
— А как же ты вырвался из больницы?
—Допустили ко мне Лешу Пахомова. У него кто-то из родственников работает на самом верху. Он и вызволил меня.
Мы расстались, и больше встретиться нам не пришлось. Вскоре Петр Полоз умер...»{5}
Книга А.В. Ворожейкина вышла в 1991 году. Но даже во время перестройки и гласности он не стал рассказывать в своих мемуарах всю правду о дальнейшей судьбе Полоза.
В июле 1962 года в состоянии аффекта Петр Варнавович Полоз совершил убийство двух человек. Из ружья он застрелил начальника личной охраны первого секретаря ЦК КПСС Н.С. Хрущева Фомичева и его жену. Фомичев был рядом с Хрущевым много лет и был ему очень предан. Уголовное дело носило закрытый характер, как и само судебное заседание, вот почему никто долгое время не мог сказать, за какое преступление осудили Петра Полоза. Отсюда различные версии, легенды. Зная обстоятельства дела, все известные киевские адвокаты ввиду явной безнадежности отказались от защиты подсудимого.
Лишь недавно видный киевский адвокат Семен Александрович Островский в интервью сотруднице киевского издания «Телеграфъ» Елене Диль, вспоминая о начале своей деятельности юриста, рассказал:
«Однажды ко мне зашла шикарно одетая миловидная женщина, приехавшая из Москвы, представилась бывшей женой некоего Полоза и попросила выступить в роли защитника по делу об убийстве, которое совершил ее бывший муж. Все знаменитые киевские адвокаты ей отказали, и она надеялась только на меня. Я был очень удивлен. Такого уровня клиентов у меня еще не было, да и как она вообще узнала о моем существовании? Когда я познакомился с делом, мне все стало понятно.
Следствие по данному делу вел ныне покойный Георгий Стоянов. Поддерживал обвинение начальник отдела прокуратуры Киева Дмитрий Попенко — оба высококвалифицированные юристы. Дело было проведено с точки зрения качества следствия прекрасно, за исключением коллизии между заключениями московских и киевских экспертов о признании параноидальной шизофрении у Полоза, в связи с чем он был уволен из армии в отставку и снят с воинского учета. На этом я решил построить защиту. Я понял: только опровергая заключения киевских экспертов, признавших Полоза вменяемым, мне удастся спасти жизнь этому человеку, доказав, что он совершил преступление в состоянии аффекта. Я очень много времени потратил на изучение характеристики личности обвиняемого, анализ состояния его психического здоровья и предмета судебной психиатрии как такового. А что из себя представлял Полоз? Несмотря на то, что у него было всего 7 классов образования, он был человеком недюжинного ума, интересен в общении, много читал, но целенаправленность у него была одна — военное искусство. Человек, совершивший столько боевых вылетов на истребителе, как мне кажется, не может иметь абсолютно нормальную психику. Полоз заслуживал того, чтобы принять участие в его судьбе. Тем более что преступление было настолько нелепым, что психически здоровый человек вряд ли мог его совершить.
