Ветер становился все сильнее, пока не уничтожил дом крестьянина вместе со всеми его запасами. Остаток своей жизни Кахтан прожил в нищете и болезнях. Так Демон Пустыни наказал хвастливого крестьянина, обещавшего осчастливить всю деревню, и пожалевшего нескольких кур для того, кто спас ему жизнь.
– Ренди! – рассердился я. – Намекаешь, что я равнодушный?! Что я только разглагольствую о бескорыстии и доброте, а сам не хочу помогать Мише?!
– Ты, как никто другой, должен понимать, что значит сделать неверный выбор в восемнадцать лет, сразу после школы.
– Ах так! – Я кипел от гнева. – Ну, ты меня достал!
Схватив сумку, я прямо в домашних штанах и дырявой рубашке выскочил из квартиры. До школы Миши я не шел, а бежал. Мимо охранника, не успевшего меня остановить на входе, я пролетел пулей. На первом этаже около раздевалки я поймал за плечо какого-то школьника.
– Где кабинет истории? – спросил я на повышенных тонах.
– Шестнадцатый… – пролепетал в ответ мальчишка.
Мигом я кинулся в шестнадцатый кабинет. Резко открыв дверь, я увидел сидевшего за столом пожилого, аккуратно одетого мужчину.
– Это вы Павел Андреевич, учитель истории, организовавший военный клуб?! – сердито спросил я.
– Молодой человек, смените тон, – последовал назидательный ответ.
– Я говорю с вами так, как вы заслуживаете! – орал я. – Кто дал вам право промывать детям мозги патриотической брехней да еще и брать с них клятвы?! Что уставился, сенсей недоделанный, я говорю о Мише!
– Вы рассуждаете о том, чего не знаете. – Павел Андреевич попытался перехватить инициативу.
– Зато вы знаете, – немного спокойнее заметил я. – Вы же служили в Чечне. Скажите, только честно, Миша сможет там выжить? Я спрашиваю не про армию времен Великой Отечественной войны, а про современную.
– Я не могу предсказать будущее, – учитель явно старался уйти от ответа. – Возможно, служба станет для него проверкой на прочность и…
–…могилой, – добавил я, – а еще хуже – пыточной, откуда он вернется инвалидом или алкашом. Миша – умный, вежливый, честный парень. Как, по-вашему, он заслужил искалеченную жизнь?
– Нет, – произнес Павел Андреевич после долгого молчания. – Кто вам Миша, что вы так о нем беспокоитесь? Брат?
– Сосед по лестничной клетке, – сказал я, – но я очень хорошо знаю, что значит после школы сделать неверный выбор.
– Как вас зовут?
– Джерри. Ну, то есть Георгий.
– Так вот, Джерри, я никого не заставлял давать клятву и тем более не стану требовать ее исполнения. Решение о своем будущем принимает сам Миша, а не я.
– Прошу об одном, – продолжил я, – расскажите ему о своей службе в Чечне так, как есть, без прикрас и без акцента на героизме.
– Хорошо, – согласился Павел Андреевич, – я с ним поговорю.
– Только горькую правду? – переспросил я.
– Да, – коротко подтвердил учитель истории.
По его интонации и сосредоточенному лицу я понял, что он настроен серьезно. Что именно рассказал Мише Павел Андреевич так и осталось для меня тайной, но слова учителя отрезвили парня. После школы Миша поступил в институт, потом стал инженером. Уже будучи взрослым мужчиной, он признался в том, что благодарен Павлу Андреевичу, мне и родителям за то, что вовремя его остановили.
Глава 23
Я бы на его месте
– Я уйду через неделю, когда начнется навигационный сезон. – Ренди поставил меня перед фактом.
– Как скажешь. – Я старался выглядеть взрослым и невозмутимым, хотя от одной мысли о предстоящем расставании мне хотелось рыдать.
Немного помолчав, я взял свой мобильный и позвонил на работу, сообщив коллегам, что всю неделю меня не будет.
– Что ты делаешь? – поинтересовался Ренди.
– Беру внеплановый отпуск. У меня еще будет время поработать, когда понадобится отвлечься от переживаний. А пока хочу быть с тобой, наслаждаться каждой минутой, проведенной вместе. С этого дня и до начала сезона навигации будь рядом, твои обязанности подождут.
– Уговорил. – Ренди поцеловал меня.
Последние дни с любимым были насыщенны разными приключениями. Мы ударились во всевозможные развлечения – от полетов на воздушном шаре до стрельбы из лука; много рассуждали и все не могли наговориться. За всю свою последующую жизнь я больше ни с кем не был так свободен и откровенен. О том, что скоро счастье закончится, я старался не думать, а в моем сердце до последнего теплилась надежда, что Ренди передумает и мы всегда будем вместе.
Вечером в четверг мы устроили внеплановый день рождения. В подарок Ренди преподнес мне импровизированный торт из бутербродов с колбасой, ветчиной и прочими мясными полуфабрикатами, которые я обожал. В качестве напитков у нас были мои любимые травяные чаи.
– Потрясающе! – Я еле говорил с набитым ртом. – Ренди, ты чудо.
– Скорее это тебе для счастья нужно очень мало, – заметил мой любимый.
– Великолепное продолжение дня после полета.
– Ах да, ты же впервые пилотировал самолет.
– С тобой многое для меня было впервые. – Я сделал хитрые глаза. – Кстати, если у меня день рождения, сколько мне исполнилось лет?
– Сам выбери, – предложил Ренди. – Цифры в паспорте крайне редко соответствуют реальному возрасту.
– Тогда путь будет тридцать три, возраст, в котором Христос отказался от прежней жизни и стал пророком.
– Символично, – одобрил мой любимый. – Возможно, тебе тоже предстоит выполнить одну миссию, если ты на нее согласишься.
– Какую? Я заинтригован.
– Не стану портить сюрприз.
– Тогда выпьем за меня и за новый этап моей жизни. – Я торжественно поднял кружку с чаем.
– Удачи! – Ренди сделал то же самое.
– Помнится, ты обещал рассказать продолжение истории о Демоне Пустыни?
– Я никогда не отказываюсь от своего слова. Скажи, часто ли ты слышал фразы «я бы на его месте», «мне бы твои проблемы»?
– О! Если бы мне платили по рублю каждый раз, когда я это слышу, то я бы не работал, а жил в собственном замке.
– А часто ты сам думал, что шансы выпадают тем, кто не умеет ими пользоваться?
– Да, бывало, – признался я.
– Точно так же рассуждали Басим, Вагис и Галиб.
Небольшой оазис с источником воды и несколькими пальмами много лет давал путешественникам возможность отдохнуть, напоить животных и напиться самим, – начал Ренди. – Именно здесь неблагодарный Кахтан встретился с Демоном Пустыни, но не смог пройти его испытание. Здесь же трое путников устроились на привал.
Они жили в разных городах и зарабатывали на жизнь своими ремеслами: Басим был плотником, Вагис – кузнецом, а Галиб – ювелиром. Всем троим часто случалось торговать на рынке и работать по заказу в соседних городах. Под приятной тенью финиковой пальмы путешественники постепенно расслабились и разговорились. После традиционных речей о ценах и погоде Вагис вспомнил легенду о крестьянине, лисе и змее.
– Мне рассказал ее мой покойный батюшка вот на этом самом месте, – сообщил кузнец.
– Знаю, мне эту легенду рассказывала на ночь матушка, – подтвердил Басим.
– А я впервые услышал ее от своего наставника, когда еще ходил в подмастерьях, – вспомнил Галиб. – Эх, почему удача благоволит тем, кто ее не заслуживает? – возмутился ювелир. – Вот мне бы точно хватило благоразумия отдать лису пять кур.
– Совсем простое испытание, – поддержал кузнец Вагис. – Мне бы тоже не помешала помощь потусторонних сил, а взамен пусть забирают хоть весь курятник.
– Случись мне встретиться с Демоном Пустыни, – заявил плотник Басим, – я бы точно был достаточно благоразумен, чтобы не просить слишком много и пройти испытание.
– Не только ты, но и любой более-менее здравомыслящий человек, – пробурчал Галиб. – Только умным людям демон не является. Наверное, боится быть побежденным.
– Конечно! – воскликнул Басим. – Может пострадать его репутация, когда придется выполнять свою часть договора, да и поучительных сказок убавится.
– Точно, точно. – Оба его собеседника одобрительно закивали головами.
В этот момент налетевший ветер поднял песок вокруг них; миллионы песчинок закружились в воздухе, образовав столб пыли. Когда столб осыпался, путешественники увидели перед собой мужчину в традиционном для жителей пустыни белом балахоне, стянутым на талии широким поясом, а на его голове развевался белый платок, удерживаемый жгутом-ободом.
– Так вы называете себя благоразумными людьми, – с усмешкой в голосе произнес незнакомец. – Что ж, посмотрим, так ли это на самом деле. Я приду к каждому из вас и дам возможность проверить, легки ли мои испытания.
После этих слов песок вновь закружился вокруг мужчины, а потом его фигура рассыпалась на множество песчинок.
– Вы его тоже видели? – неуверенно произнес Басим спустя несколько минут молчания.
– Должно быть, у меня голова перегрелась от солнца, – проворчал Вагис. – Нечего сидеть тут и болтать, как женщины!
