Под охраной большой группы всадников мычали и блеяли штук шесть коров и две дюжины овец, в то время как солдаты тащили из амбара к фургону набитые мешки, не обращая внимания на стоящих тут же с поникшими головами фермера и его семейство, одетых в темную домотканую одежду и мрачно взирающих на происходящее. Маленькая девочка плакала, уткнувшись в юбки матери. Кое-кто из мальчишек зло сжимал кулачки, словно собираясь драться. Конечно, фермеру заплатят, хотя и не столько, сколько на самом деле стоит то, что у него забрали. Но даже если бы у него хватило духу попытаться помешать двадцати солдатам в полном боевом облачении и при оружии, он не стал бы этого делать, памятуя о сожженных фермах. В сгоревших развалинах солдаты Брина нередко находили обугленные трупы мужчин, женщин и детей, причем сплошь и рядом двери и окна оказывались заколочены снаружи.
Как хотелось бы Эгвейн найти способ убедить деревенских жителей и фермеров в том, что существует разница между разбойниками и армией! Однако пока она видела лишь один – предоставить собственным солдатам умирать с голоду и в конечном счете дезертировать. Если даже Айз Седай не видят разницы между отрядом и бандитами, вряд ли на это способны простые люди. Ферма осталась позади, и Эгвейн с трудом сдержала желание обернуться. Что от этого изменится?
Ехать, как сказал лорд Брин, и вправду оказалось недалеко. Всего три или четыре мили от лагеря – это если по прямой; учитывая характер местности, дорога оказалась примерно вдвое длиннее. Едва всадники обогнули выступ холма, поросшего кустарником и редкими деревьями, лорд Брин натянул поводья. Солнце было уже на полпути к зениту. У подножия холма, внизу, тянулась еще одна дорога, более узкая и извилистая, чем та, которая проходила через лагерь.
– Они думали, что, если будут двигаться ночью, им удастся избежать нападения разбойников, – сказал он. – Сама по себе идея неплоха, но им, можно сказать, страшно не повезло. Они ехали из Кэймлина.
На нижней дороге расположился длинный торговый караван, штук пятьдесят больших, запряженных десяткой лошадей повозок, окруженных солдатами Брина. Они наблюдали за тем, как их товарищи перетаскивают мешки и бочки с повозок торговцев к полудюжине собственных. Женщина в простом темном платье, энергично размахивая руками, указывала то на одно, то на другое, по-видимому, протестуя или торгуясь. Рядом в хмуром молчании стояли ее спутники. Чуть поодаль от дороги на широко раскинутых голых ветвях огромного дуба висели, покачиваясь, трупы. Дерево выглядело так, точно его покрывала черная листва, столько на нем сидело ворон. Этим птицам, конечно, повезло несравненно больше, чем той, которая выловила в ручье рыбу. Даже издали зрелище оказало ужасное воздействие на больную голову Эгвейн, как и на ее желудок.
– Что вы хотели мне показать? Торговцев или разбойников?
На первый взгляд среди трупов были только мужчины, хотя обычно разбойники не щадили ни детей, ни женщин. Впрочем, причиной появления этих трупов мог быть кто угодно, в том числе и солдаты Брина, и отряд Красной Руки – тот факт, что последние вешали любого, кто выдавал себя за Преданных Дракону, кого им удавалось схватить, все равно не убеждал Айз Седай, что между ними есть хоть какая-то разница, – или даже кто-то из местных лордов или леди. Если бы у благородных мурандийцев хватало ума действовать сообща, все разбойники давным-давно висели бы на деревьях, но это было так же невозможно, как научить кошку танцевать. Постой, одернула сама себя Эгвейн. Он что-то сказал о Кэймлине.
– Это имеет отношение к Ранду? Или к Аша’манам?
На этот раз Брин совершенно недвусмысленно перевел взгляд с Эгвейн на Мирелле и обратно. Шляпа Мирелле отбрасывала тень на ее лицо, так что разглядеть его выражение было невозможно. Однако сейчас она тяжело осела в седле, совершенно не напоминая ту уверенную всадницу, какой казалась недавно; открывшаяся перед ними картина явно сказалась и на ее нервах. Через некоторое время Брин, похоже, принял решение.
– Мне казалось, что вы должны узнать об этом раньше всех, но возможно, я что-то неправильно понимаю... – Брин снова посмотрел на Мирелле.
– Узнать о чем, чурбан ты эдакий с ушами, заросшими шерстью? – не выдержав, взорвалась Суан, ударами пяток заставляя кобылу подъехать ближе.
Эгвейн жестом постаралась успокоить ее.
– Я полностью доверяю Мирелле, лорд Брин. Можете говорить спокойно. – Зеленая сестра вздрогнула и обернулась. Ее испуганный вид совершенно не вязался со словами Эгвейн, тем не менее Брин кивнул, соглашаясь.
– Похоже, ситуация несколько... изменилась. Хорошо, Мать. – Сняв шлем, Брин повесил его на седельную луку. Говорил он с явной неохотой, осторожно подбирая слова. – Торговцы разносят слухи, как собаки блох, это всем известно. И эти, внизу, тоже кое-что... рассказывают. Может, конечно, это и неправда, не берусь судить, но... – Было странно видеть, как он проявляет нерешительность. – Мать, караван принес слух, что Ранд ал’Тор отправился в Белую Башню и присягнул на верность Элайде.
Мгновенно, как только до них дошло, что означают его слова, Мирелле и Суан смертельно побледнели; покачнувшись, Мирелле с трудом удержалась в седле. В первый момент, опешив, Эгвейн лишь молча уставилась на Брина, а потом расхохоталась, напугав этим неожиданным взрывом и себя, и остальных. От неожиданности Дайшар загарцевал; успокаивая его, она сумела успокоиться и сама.
– Лорд Брин, – сказала Эгвейн, похлопывая коня по шее, – это не так, поверьте. Я абсолютно уверена в этом – как в том, что сейчас день, а не ночь.
Суан испустила вздох облегчения, а следом за ней и Мирелле. Выражение их лиц и неправдоподобно распахнутых глаз чуть не заставило Эгвейн снова расхохотаться. Точно дети, которым сказали, что у них под кроватью не прячутся Отродья Тени. И это обычно спокойные и хладнокровные Айз Седай!
– Приятно слышать, – ровным голосом произнес Брин, – но даже если я отошлю подальше всех моих людей, находящихся здесь, этот слух все равно рано или поздно доползет до лагеря и мгновенно распространится по всей армии.
От этих слов веселость Эгвейн сразу же пошла на убыль. То, о чем он говорил, могло кончиться катастрофой. Тем, что она просто останется одна.
– Завтра же я отправлю сестер сказать вашим солдатам правду. Шестерых Айз Седай хватит, как вы думаете? Мирелле здесь, она в курсе, еще Шириам, Карлиния и Беонин, Анайя и Морврин.
Эти сестры, хоть им и не нравится встречаться с Хранительницами Мудрости, не смогут отказать ей. Да и с какой стати? Они сами заинтересованы в том, чтобы пресечь распространение слухов. По крайней мере должны быть заинтересованы.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
