Не могу тебе выразить, какое тяжелое впечатление произвело на меня это печальное зрелище. Столько воспоминаний вызвало оно во мне. Я снова увидела покойного стоящего в дверях своей гостиной, в парадной форме, встречающего гостей, и его жену, сияющую от сознания своей красоты и успеха. Зала полна, сверкает огнями, танцы, музыка, всюду веселье, а теперь скорбь, слезы, монахи, несколько мужчин в траурной одежде и три дамы – единственные из некогда столь многочисленного общества. Ни жены, ни дочери не было, они были около старой матери, которой только что сообщили новость и теперь приводили в чувство после обморока. Я увидела сына. Мы молча обменялись рукопожатиями, и больше я его не видела. Он сопровождал тело до монастыря. Тетушка и княгиня пошли к госпоже Комбурлей, а я вернулась домой. Мрачное настроение не оставляло меня весь вечер. Твой брат провел его с нами, и невольно разговор принял серьезное направление. Мысли о смерти и наши упования на будущее были единственной печальной темой. В полночь мы разошлись».
Наталья Николаевна не говорит о Пушкине, она щадит чувства Ланского, но все ее письмо пронизано мыслями о нем… Сколько воспоминаний, по ее словам, вызвало это печальное событие. Не только жену Бутурлина, но и себя вместе с Пушкиным увидела она в этих залах. И траурная церемония так живо воскресила в ней те чувства, которые пережила она двенадцать лет тому назад… Сколько горечи в ее словах, что только несколько человек из некогда столь многочисленного общества, бывавшего в этом доме, пришли проводить в последний путь его хозяина.
Среди дошедших до нас портретов Натальи Николаевны этих лет наиболее интересен портрет, приписываемый кисти художника Макарова. Иван Кузьмич Макаров, сын бывшего крепостного художника, окончил Академию художеств, впоследствии стал академиком. В 1849 году ему было 27 лет, но он уже был известен как талантливый портретист. Его кисти принадлежит ряд семейных портретов Пушкиных, не только Натальи Николаевны, но и известный портрет Марии Александровны Пушкиной-Гартунг, а также девочек Пушкиных Марии и Натальи (о них упоминает Наталья Николаевна в своем письме) и два портрета сестер Араповых, внучек Натальи Николаевны.
Ко дню рождения Ланского Наталья Николаевна послала ему свой портрет, подробно описывая историю его написания. Сначала она хотела сделать мужу сюрприз и не говорила, какой именно подарок она ему готовит, потом обстоятельства вынудили ее сказать, что именно она ему посылает.
«Необходимость заставляет меня сказать, в чем состоит мой подарок. Это мой портрет, написанный Макаровым, который предложил мне его сделать без всякой просьбы с моей стороны и ни за что не хотел взять за него деньги: «Я так расположен к Петру Петровичу, что за щастие поставлю ему сделать удовольствие к именинам». Прими же этот дар от нас обоих» (4 июля 1849).
«…Сегодня или завтра ты получишь мой портрет. Отчасти я сдержала слово: так как я не могу сама приехать в Ригу, моя копия тебе меня заменит, и все же я тебе послала очень хорошенькую женщину – все, кто видел портрет, подтверждают сходство, это мне очень льстит и заставляет предполагать, что мои притязания иметь успех у тебя (клянусь тебе, я не стремлюсь ни к какому другому) не покажутся смешными – я любовалась собой; увы, чуточку тщеславия все же проскользнуло, и я тебе в этом смиренно признаюсь. Прости мне отступление по этому поводу, но оно необходимо.
Макаров, автор этого сюрприза, с нетерпением ждет сообщения о впечатлении, которое на тебя произведет портрет. Надо мне тебе рассказать, каким любезным образом он предложил свои услуги, чтобы вывести меня из затруднения с дагеротипом и фотографией, которые у меня были, потому что оба они были неудачными. Он пришел однажды утром к нам работать над портретами детей, и мне пришла в голову мысль посоветоваться с ним, нельзя ли как-нибудь подправить фотографию, и не поможет ли в этом случае кисть Гау. «Да, – сказал он, – может быть». Потом, глядя на меня очень пристально, что меня немного удивило, он сказал: «Послушайте, сударыня, я чувствую такую симпатию к вашему мужу, так его люблю, что почту себя счастливым способствовать удовольствию, которое вы хотите ему доставить. Разрешите мне написать ваш портрет, я уловил характер вашего лица и легко набросаю на полотне только голову». Ты прекрасно понимаешь, что я не заставила себя просить, в таком я была отчаянии, не имея ничего после стольких хлопот. Он назначил мне сеанс на следующий день, был трогательно точен, и заставил меня позировать три дня подряд. Не утомляя меня, делая большие перерывы для отдыха, он закончил портрет удивительно быстро. Я спросила его о цене, он не захотел мне ее назвать и просил принять портрет в подарок, который он счастлив тебе сделать. Не забудь выразить ему свою благодарность, я непременно ее передам. Мы расстались с ним очень тепло, он обещал время от времени бывать у нас. Положив руку на сердце, он меня всячески уверял в своем уважении и преданности. Теперь он начал писать портреты г-на и г-жи Айвазовских» (8 июля 1849).
«Жду твоего первого письма с нетерпением, чтобы узнать, доволен ли ты сходством».
Посылая портрет, Наталья Николаевна в конце письма упоминает о портретах супругов Айвазовских. Знаменитый художник-маринист Иван Константинович Айвазовский был знаком с Пушкиным. Один из современников в своих воспоминаниях рассказывает, что в 1836 году Пушкин с женой были в Академии художеств на осенней выставке и там поэт разговаривал с Айвазовским. Но и после смерти Пушкина Айвазовский продолжал знакомство с семьей поэта. Так, в 1847 году он подарил Наталье Николаевне свою картину «Лунная ночь у взморья». Недавно эта картина Айвазовского была обнаружена в Риге и приобретена Картинной галереей имени И. К. Айвазовского в Феодосии. На обороте имеется полустершаяся дарственная надпись: «Наталье Николаевне Ланской от Айвазовского. 1 Генваря 1847 г. С. Петербург».
В письмах 1849 года Наталья Николаевна не раз упоминает о визитах Айвазовского, а 4 июля записывает, что, будучи в городе, заезжала к Айвазовским, но они в это время обедали. Она уехала, передав через слугу о своем сожалении, что не видела их, и обещала заехать в другой раз. «Айвазовский прибежал вечером на Острова, – пишет Наталья Николаевна, – и, не застав меня дома, передал через Сашу, что он пришел извиниться за глупость своего слуги, который не захотел обо мне доложить».
Часто бывал у Натальи Николаевны летом 1849 года и Петр Александрович Плетнев, живший поблизости на даче. Видимо, он приезжал представить ей свою молодую жену, и Наталья Николаевна в один из вечеров решила запросто всей семьей навестить друга своего покойного мужа.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
