Вернувшись в цитадель, она устало опустилась на стул у камина и, превозмогая умственное истощение, заставила себя думать, что Люпус еще жив, что их секретная миссия не провалилась. «Ведь он же ночной гвардеец, Бора ради, причем один из лучших», – твердила она себе, но это не уменьшало ее страха. Она пообещала себе, что, как только он вернется, они вдвоем сразу унесут отсюда ноги куда-нибудь подальше. Конечно, работа для него – самое главное, но если на этот раз он выживет, то они отправятся куда-нибудь в поисках мира.
В дверь постучали, и вошел солдат.
Беами резко выпрямилась:
– Ночные гвардейцы вернулись?
– Нет, мисс, их пока нет, – отвечал молодой человек. – Тут одна культистка, она только что пришла и кого-то ищет. Остальные все спят, может быть, вы ей поможете?
– Кто она? – спросила Беами, чувствуя, как у нее тяжелеет на сердце.
– Говорит, что ее зовут Беллис, она совсем старая.
– Скажи ей, что я сейчас выйду.
Стоя в полутемном коридоре, где мимо них то и дело проносились солдаты, Беллис толково объяснила, кто она и что ей нужно.
– Я ищу двух парней, Рамона и Абариса, прошло уже несколько дней с тех пор, как я видела их в последний раз.
– Я их помню. – Беами старалась говорить как можно спокойнее. – Они сами пришли и предложили свои услуги, но, мне кажется, их считают погибшими в бою. Они соорудили невероятно мощный голем из частей мертвых тел и смогли задержать нашествие на некоторое время… Они были очень смелыми…
– Старые дурни, – прошептала Беллис, изо всех сил сдерживая слезы.
Беами подошла к ней, обняла за плечи:
– Мне так жаль. Они были вашими друзьями?
– Как мне объяснить, какие именно узы связывали нас в этом мире, где все считали нас бесполезной обузой? – На глазах у женщины показались слезы, и она крепко зажмурилась.
– Идемте, – предложила Беами. – Найдем вам местечко потеплее.
Они вернулись в комнату Беами, где она налила им обеим по стаканчику виски.
– Беды оно не отменит, но боль смягчит. Расскажите, а что вы трое делали здесь?
Беллис подробно и обстоятельно объяснила ей все об ордене Седых Волос, и о том, чем они занимались в Виллирене, что искали и какая помощь требуется ей сейчас, чтобы вызвать к жизни то, что они нашли. Заинтригованная ее рассказом, Беами неожиданно для самой себя, нисколько не колеблясь, предложила ей помощь.
– Но ты понимаешь, что оно будет большое? – предостерегла ее Беллис. – И наверняка причинит огромные разрушения.
– Если ты полагаешь, что оно сможет склонить чашу весов в нашу пользу, то попробовать, несомненно, стоит. Хотя я, конечно, не совсем уверена, что представляю себе его масштаб.
Беллис кивнула:
– Ничего, дорогая, я тебе его покажу.
Две культистки двигались сквозь город, сквозь ночь, скользя мимо солдатских постов, караулов и плакальщиков у погребальных костров. Достигнув первой цели, они окутали себя тьмой.
Беллис достала откуда-то лом и повернулась к Беами:
– Спина у меня уже не та, что прежде. Помоги-ка мне поднять вот эту плиту.
И она указала на мостовую, где на одной из плит был нарисован необычный знак, незнакомый Беами. Может быть, ведьмовской? Вместе они всунули конец лома в щель между камнями, поддели край плиты и сдвинули ее вбок. Под ней, утопленная в землю, лежала реликвия. Сверху виднелся только шар.
– Хефья, – пояснила Беллис.
Судя по тому, как посмотрела на нее пожилая женщина, Беами должна была понять, что это значит. Она решила, что это древнее слово со значением «поднимать» или «вызывать», и так и сказала.
– Абсолютно верно, в самом прямом смысле. Красивая и умная – какое чудо!
И тут Беами поняла, как это работает, как они все работают. Беллис уже объясняла ей, что таких символов по всему городу несколько и что Седые Волосы, не щадя трудов и времени, отследили их все по лей-линиям.
– Расположены с точностью до дюйма, – добавила Беллис. – Если активировать их разом, этого должно хватить.
– Откуда ты знаешь, сработают они или нет? – спросила Беами. – Ведь ты не можешь быть во всех местах сразу, когда активируется последняя?
– Их всего десять, остается лишь надеяться на лучшее. Понимаешь, я же не в первый раз… – И Беллис улыбнулась так, что ее лицо все пошло сеткой морщинок.
Уверенность женщины воодушевила Беами, к тому же, надо признать, это маленькое задание развлекло ее. Лучше уж заниматься делом в городе, чем сидеть одной и без конца думать о Люпусе.
Она проследила за тем, как Беллис активировала механизм, подкручивая ручки настройки, а затем приложила руку к сферической поверхности. Когда старуха убрала ее, Беами увидела на сфере призрачный отпечаток ее ладони.
– Этот готов, – объявила Беллис с довольным вздохом.
– Отлично, идем искать следующий.
Они миновали несколько районов темного города, шагая где по пустынным переулкам, а где пробираясь через настоящие завалы трупов, пока вдалеке ухали взрывы и гаруды то и дело пролетали над головами.
К счастью, восемь из десяти устройств продолжали еще находиться на джамурской территории или, на худой конец, на ничейной земле. Беами помогала старухе ворочать камни, для чего иногда приходилось сначала оттаскивать трупы. Чтобы добраться до двух механизмов на вражеской территории, пришлось задействовать реликвии, помогающие перемещаться между временны`ми пластами. Культистки скользили туда-сюда, с точностью до секунды стараясь достичь своей цели в реальном времени, незадолго до того, как они активировали первый механизм. Разумеется, все дело было в синхронизации.
Беллис все сильнее поражала Беами. Казалось невозможным, чтобы один человек был наделен таким запасом мудрости, таланта и воображения, какими обладала эта женщина, которая к тому же оказалась еще удивительно сильной и проворной. Каждый раз, когда они останавливались передохнуть, старуха вынимала из-под полы фляжку с шерри, и по ее лицу расплывалась довольная ухмылка, словно все тяготы жизни оставались позади.
На горизонте забрезжила заря, и Беами почувствовала, как нарастает опасность, ведь едва совсем рассветет, боевые действия возобновятся.
– Не беспокойся, милая, – сказала Беллис. – Мы уже почти готовы.
Последний механизм ждал их в центре Дипинга, района на окраине города и, к счастью, в самой глубине территории, подконтрольной Джамурской империи.
– А ты хотя бы знаешь, что оно будет делать, когда встанет? – поинтересовалась Беами.
– Ну, этого никогда нельзя знать наверняка, – сказала Беллис, в общем-то уходя от ответа.
Вместе они взобрались на плоскую крышу, откуда открывался вид на весь район Шантиз. Позади них вздымалось Ониксово Крыло, чуть дальше – цитадель, так что ничто не загораживало им обзора.
– А джамурские военные знают, чем ты занята? – спросила старуху Беами.
– Не имеют ни малейшего представления.
– А что, если там остались люди и кто-нибудь попадется ему на пути?
Взгляд Беллис погрустнел, и она громко вздохнула:
– Будем надеяться, что там никого уже нет. Ведь все, что нам остается, – это надежда, не так ли?
Не успела Беами ответить, как Беллис уже извлекла откуда-то сферу поменьше, размером с яблоко, и стала возиться с ней, бормоча что-то себе под нос.
– А-га! И вот так. Три… два…
Виллирен издал стон.
– …один.
Часть городских магистралей вспыхнула бледным фиолетовым светом, завибрировала и закачалась, на весь район Шантиз внезапно словно накинули яркую световую сеть.
Беллис схватила Беами за руку и возбужденно выдохнула:
– Будем надеяться, что он пойдет туда, куда надо нам!
Раздался топот марширующих войск, он приближался, как вдруг строения вдали стали колебаться и клониться из стороны в сторону. Утренние птахи зачирикали, как безумные. Люди в панике выскакивали на улицы.
Булыжники из мостовой брызнули в трех направлениях. И вдруг нечто, имеющее электрические контуры, вознеслось над крышами зданий и продолжало подниматься все выше – тридцать, сорок, семьдесят, сто футов в вышину, оно росло и росло, пока не увеличилось вдвое и его форма не обозначилась отчетливо. Его щупальца извивались, круша и без того покореженные войной здания.
Гигантский спрут, целиком состоящий из света.
Беами была в шоке, в настоящем шоке. Хотя ее предупредили о том, что это будет, хотя Беллис рассказала ей все заранее, действительность превзошла своими размерами и мощью все, что она только могла себе вообразить.
Как только город изверг чудовище из своей утробы, произведя его на свет через каналы своих улиц, Беллис восторженно захлопала в ладоши, подпрыгивая на крыше.
– Эта тварь, этот головоногий, – объясняла она взволнованно, – пролежал под Виллиреном тысячелетия. Архипелаг полон таких электрических призраков, которые только и ждут реактивации, так что, покопавшись как следует в электрической теутологии, мне оставалось только поставить нужную реликвию на нужное место.
