========== Пролог ==========
Неважно, как люди встречаются. Они могут быть из совершенно разных миров, никогда не ходить одними путями, но однажды они сталкиваются, и их жизнь меняется.Натали Фосс
Где-то далеко, в Роттердаме, все присутствующие в Rotterdam Ahoy[1] зрители взорвались радостными криками и бурными овациями. А в четырехстах километрах от места проведения Евровидения, не отрывая глаз от экрана телевизора, сидела молодая женщина.
Оператор выхватил крупным планом ошалевшего от радости темноволосого парня в блестящем красном кожаном костюме. Кажется, он сам не верил в происходящее. Рядом с ним прыгали и орали другие участники группы, но она видела перед собой только его сияющие глаза цвета темного шоколада.
— Дами… — прошептала она, улыбаясь и чувствуя, как по щекам катятся слезы. Дрожащие пальцы едва коснулись изображения на дисплее, поглаживая такие знакомые острые скулы и красиво очерченный подбородок.
Слушай меня, Дами… Нет, слушай! Слушай! У тебя еще все впереди, малыш, понимаешь? Твое время скоро придет — и очень скоро… И ты станешь знаменитым на весь мир, я знаю это! Я знаю…
Она не видела его почти четыре года. Он изменился. Возмужал, стал еще увереннее и красивее — хотя тогда казалось, что ещё красивее быть просто невозможно…
Все еще улыбаясь, женщина прижалась лбом к экрану и закрыла глаза, погружаясь в пучину воспоминаний. Она словно вернулась в прошлое — в тот самый прохладный итальянский вечер. Нос ощутил почти забытую смесь терпкого запаха сигарет и легкого аромата цитрусового одеколона, а в ушах отчетливо зазвучал его насмешливый голос.
Bellezza…
Именно тогда она увидела его впервые. И с того момента уже не могла его забыть.
[1] Конференц-центр, расположенный в Роттердаме, где проходило Евровидение-2021
========== 1 ==========
Я сидела на одном из п-образных турников для парковки велосипедов около незнакомого здания, и бездумно курила уже третью сигарету за последние несколько минут. На часах было начало одиннадцатого — моя смена в баре закончилась и перед тем, как идти домой, я решила выпустить пар… Как оказалось — в буквальном смысле.
До приезда в Италию я не курила. От слова совсем. Однако, поработав недельку уборщицей в “Il tuo drink”[2], еще и не такому научишься. Сама по себе работа была ничего, убираться в квартирах итальянских стариков подчас было даже тяжелее — старики мало утруждали себя заботой о чистоте. Но в этих квартирах не было такого скопления обожравшихся алкоголем невменяемых мужиков, которые по вечерам просиживали штаны в нашем баре, так и норовя невзначай облапать меня и девчонок-официанток. Я каждый раз с трудом сдерживалась, чтобы не сломать пальцы очередному козлу. Останавливало меня только одно — я бы вылетела с работы быстрее, чем успела бы сказать «Arrivederci!»[3] Так что приходилось молча терпеть, сцепив зубы, и мило улыбаться, протирая столы и унося грязную посуду на кухню.
Я сама не могла ответить себе на вопрос — почему именно Италия? Знания итальянского у меня было практически нулевые, при том, что на английском я говорила, как дышала, даже не задумываясь (спасибо, пап).
Помню, когда я пришла устраиваться на работу, в бюро по найму на меня уставились как на идиотку. И правда, как еще можно обозвать двадцатипятилетнюю сумасшедшую, которая приехала работать в Италию, не зная практически ни слова на итальянском? «Stupida»[4] — пожалуй, отлично подойдет. Мне нравится.
Из предложенных вариантов я выбрала карьеру уборщицы. Так себе занятие, конечно, но утешало то, что эта уборщица имела возможность по вечерам и редким выходным созерцать один из красивейших городов мира…
Из раздумий меня вывело легкое покашливание откуда-то слева. Я повернула голову и заметила темный силуэт, почти слившийся со стеной. Сердце ушло в пятки. Что если это один из тех придурков, которые сегодня были в особенном ударе? Что если он следил за мной?
Пока я лихорадочно думала, куда бежать в случае нападения, незнакомец сделал несколько шагов ко мне, и я наконец-то смогла его рассмотреть. И, разглядев как следует, почувствовала, как у меня перехватывает дыхание.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Ehi, bellezza, hai una sigaretta?[5]— От его низкого голоса с хрипотцой у меня подкосились ноги.
Он был хорош. И не просто хорош, а ОСЛЕПИТЕЛЬНО, НЕВЕРОЯТНО хорош. Я в жизни не видела таких красивых парней. Каждая черточка на его лице излучала привлекательность, образуя идеальный ансамбль — острые скулы, породистый нос с горбинкой, пухлые губы и глаза цвета растопленного темного шоколада.
Парень провел рукой по длинным вьющимся волосам (с каких пор мне стали нравиться длинноволосые парни?!) и, насмешливо глядя на меня, повторил:
— Beh?[6] Sigaretta!
Я моргнула и, чувствуя, как загораются мои щеки, протянула ему пачку и зажигалку.
Его длинные пальцы вытянули одну сигарету. Он зажал ее в зубах, поднес к лицу зажигалку и, прикрывая пламя сложенной чашечкой ладонью, ловко затянулся. Свет от вспыхнувшей сигареты на мгновение осветил его впалые щеки и твердую линию подбородка.
— Grazie[7].
Он протянул мне сигареты и зажигалку, попутно кивнув на соседний турник — мол, можно присесть? Я кивнула. Он тут же грациозно опустился рядом, сделал еще одну затяжку и красиво выпустил дым изо рта. Я продолжала украдкой разглядывать его. На вид ему было лет двадцать — двадцать два, высокий — примерно на голову выше меня. На фоне ночного неба он выглядел, как чертова римская статуя в костюме.
Неожиданно его темно-шоколадные глаза с прищуром уставились на меня.
— Perché mi guardi così?[8]
Я почувствовала, что опять краснею.
— Scusa, non parlo bene l’italiano. Solo inglese[9], — выдавила я, чувствуя, что под этим его внимательным взглядом, мои внутренности превращаются в кисель.
Он хмыкнул и с сильным акцентом сказал уже по-английски:
— Судя по цвету твоих щек, ты меня поняла.
Ах ты, высокомерный придурок!
Я предпочла не развивать тему, сделав вид, что наслаждаюсь сигаретой. С минуту мы молча курили, пока он, наклонившись ко мне, не нарушил молчание очередным нахальным вопросом:
— Ну и как это?
— Что — как? — не поняла я, задержав дыхание. На меня пахнуло смесью табака и одеколона с цитрусовыми нотками. Убийственно — нереальное сочетание…
— Жить в Италии и не говорить по-итальянски. Наверное, это очень интересно.
Я почувствовала, что медленно закипаю. От его очарования не осталось и следа. Каким бы красавчиком он не был, но лезть ко мне в душу я ему не позволю.
— Слушай, это не твое дело, ясно? И вообще…я в процессе изучения. — Что, между прочим, было чистой правдой. Правда, процесс продвигался крайне медленно, но я не унывала.
— Ладно, ладно. — Он примирительно поднял ладони руки вверх, как бы признавая поражение. Между большим и указательным пальцем правой руки по-прежнему тлел огонек сигареты. — Извини. Давай сначала. Что ты тут делаешь?
Замечательный вопрос. Очень оригинальный.
— Отдыхаю после работы.
— Так ты…работаешь где-то недалеко?
— Да.
— И где ж тут можно работать, не говоря на итальянском?
Я окончательно разозлилась. Вот пристал же с этим итальянским!
— В баре, например.
В его глазах вспыхнул неподдельный интерес.
— Да ну? И что за бар?
— Тут недалеко, за углом.
— Это «Il tuo drink», что ли?
Теперь настал мой черед удивляться.
— Ты там был?
Он неопределенно пожал плечами и задумчиво проговорил:
— Нет, но пару раз проходил мимо. Думал зайти, но… вдруг там все говорят исключительно на английском, я ж этого не вынесу. — В его глазах блеснуло явное веселье.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Ну, все, пожалуй, хватит с меня на сегодня красивых, загадочных и невероятно бесящих незнакомцев. Я резко встала с насиженного места, чувствуя, как ноет затекшая пятая точка.
— Мне пора. Удачи тебе и…
Не найдя подходящих слов, я неопределенно махнула рукой и повернулась к нему спиной, кипя от негодования.
