Часовые жизни
Тихая, вроде бы приветливая поляна, каких много на Орловщине, таила смерть. Сорок с лишним гектаров земли — на них можно было бы выращивать хлеб. Но колхозники всегда стороной обходили эту поляну: на ней прятались противотанковые мины, безобидные на вид «тарелочки».
Минувшая война густо, слишком густо начинила политую кровью нашу землю металлом и взрывчаткой. Бомбы, снаряды, мины... Те из них, что не разорвались, затаились, до сих пор подстерегают неосторожного путника. Тяжелые, заржавелые крупнокалиберные снаряды: фантасты закапывали их вглубь с разбойничьей предусмотрительностью, соединяли «пачками» специальными проводами, чтобы сильнее был взрыв, чтобы больше смертей... Прыгучая гибель, шпринг-мины: потревожишь такую злодейку, притаившуюся в густо разросшейся траве, взметнется она на высоту человеческого роста, оглушит взрывом, продырявит шрапнелью...
Сколько полей смерти оставили фашисты перед бегством с Орловщины, Брянщины, из Подмосковья и Белоруссии! Большинство ловушек обезврежено. Иные до сих пор ждут своего часа.
Живительная нитка Северокрымского канала пересечет места, в которых в военные годы кружила кровавые хороводы жесточайшая битва. На новый, мирный штурм Перекопа рядом с бульдозеристом, вчерашним солдатом, выходит и сегодняшний солдат, юноша в серой армейской шинели — храбрец из храбрецов, труженик из тружеников, сапер.
Тогда, в годы боевой страды, саперы зачастую шли впереди главных сил наступления. Перед атакой надо проделать проходы в проволочных заграждениях: вперед, саперы! Разминировать пути наступления, навести переправы — опять саперам приказ: вперед!
А сегодня они на переднем крае мирных атак — там, где когда-то прошла война и где теперь советские люди, строители, переделывают землю. Их, саперов, немногословных парней, в любой час дня и ночи поднимают по тревоге. Для них битва за жизнь не окончена!
Тихая, приветливая поляна на Орловщине... Она дождалась своего часа. Тонны взрывчатки извлечены и обезврежены. Два десятка лет поле ждало приложения человеческих рук — и теперь его можно вспахать, засеять.
Легко сказать — вспахать! Кто же проложит первую борозду? Плуг не миноискатель. Дрогнули, замялись трактористы. Так и мерещится им черный фонтан взрыва.
Встреча с опасностью требует привычки. У молодых ребят такой привычки покуда не было: не привелось обзавестись. А вот у Асрора Давлятова такая привычка стала второй натурой. Асрор Давлятов — сапер. Усмехнувшись на то, как хлопцы поглядывают на разминированное поле, он попросил командира:
— Разрешите мне! Я же тракторист.
Пиротехники приделали к трактору специальное оборудование, укрепили стенки кабины. И вот загудел, забасил тракторный двигатель.
Одна борозда, другая. Сорок три гектара плодородной земли вернул русским колхозникам бывший тракторист из Таджикистана, сапер Асрор Давлятов. Это было накануне XXII съезда партии. Это был его, Асрора, личный подарок съезду.
У Давлятова много друзей-однополчан. Офицеры, сержанты, солдаты. Разные люди, застенчивые и веселые, с разными наклонностями и интересами — всех их роднит одно качество, которое воспитала в них непростая воинская работа и которое стало чертой характера: все они научились работать безошибочно. Сказать так про сапера — это значит сказать достаточно много. Это значит и высочайшее самообладание, и подлинное, непоказное мужество, и мастерство — знание всех деталей своего дела. А порой и тончайшая интуиция.
В том же подразделении, что и Давлятов, служит командир расчета Николай Дьяков. Однажды ему пришлось пережить опасный — даже по представлениям саперов — момент.
Приборы установили: в земле глубоко лежит бомба большого калибра. Воины расчета Дьякова упорно пробивались к ней. Днем и ночью, при свете переносных ламп, шла работа. Уже на десять метров углубились в землю, и вот солдат Иван Драй дает наверх сигнал: «Есть!»
Николай Дьяков сам спустился в шахту. Долго орудовал лопаткой и обнаружил, наконец, стабилизатор, оторвавшийся от бомбы. Задача осложнялась.
Дьяков отдает приказ: всему расчету удалиться. А сам в одиночку продолжает работу. Вот и бомба. Рукой, осторожной, как у археолога, смахивает прилипшие к корпусу комья земли. Вот видна уже маркировка — цифры, обозначения. Конструкция бомбы и взрывателя неизвестна!..
Вот в такие моменты и у бывалого сапера пробегают по спине холодные струйки. Решить головоломную задачу со многими неизвестными, и каждый «икс» в ней может оказаться роковым. Выполнение такого задания требует напряжения всех сил души и характера. Требует особого, саперского чутья...
Обезвреженная Дьяковым бомба весила две тонны.
Вдумаемся в смысл одной только цифры: подразделение майора Демиденко за последнее время уничтожило свыше 68 тысяч мин, снарядов, бомб разного калибра. Кто скажет, сколько жизней спасли воины подразделения!
В мирное время как на войне. За подвиги Родина наградила отважных парней: накануне 45-й годовщины Октября вместе с другими получили награды и Николай Дьяков — орден Красной Звезды, и Асрор Давлятов — медаль «За отвагу».
Труд воинов-саперов, непосредственно помогающих строителям и колхозникам, в сущности, глубоко символичен. В нем наглядно проявляется самый смысл армейской службы: оберегать спокойствие и труд советских людей, охранять мирную жизнь народа. Мастера воинских специальностей — это друзья и братья по духу мастерам выплавки металла в укладки бетона, выращивания хлеба и исследования тайн материи. Потому что наша армия — поистине плоть от плоти нашего трудового народа, занимающая свой, очень ответственный пост в шеренге строителей коммунизма. Пока империализм угрожает миру новой войной, пока капиталисты и политики буржуазного мира будут препятствовать великой идее нашего века — всеобщему и полному разоружению — будет стоять на страже коммунистического строительства самая современная армия, армия воинов-мастеров, Советская Армия.
Припоминается мне встреча, которая произошла у Асрора Давлятова прошлой весной. В столицу на комсомольскую конференцию Московского военного округа приехал паренек из Сибири, Леонид Мостовой. Скромный юноша в гражданском пиджаке, гость конференция, он когда-то тоже носил армейскую форму: служил в том же округе механиком одной из авиационных частей. Сейчас Леонид — член бригады коммунистического труда, сварщик на строительстве Западно-Сибирского металлургического завода.
С вниманием слушали воины-комсомольцы своего бывшего товарища по оружию. Все, чем живет страна, волнует и интересует каждого солдата. Многие из них так же, как и Леонид Мостовой, после окончания службы поедут по комсомольским путевкам на ударные стройки Сибири. Может быть, туда, куда и Леонид, — в новый город, выросший на берегах Томи.
Гость рассказывал о жизни своих товарищей по ТРУДУ, о том, как работают в учатся они.
— Если нас пригласят на следующую конференцию, — закончил он свое выступление, — мы привезем в подарок комсомольцам Московского округа слитки металла, выплавленного на Запсибе.
И, наверное, яростней всех аплодировал этим словам Асрор Давлятов, делегат конференции. В перерыве они встретились — сапер в сварщик, солдат и строитель, таджик и украинец.
— Очень честные слова вы сказали, — сверкнул улыбкой Асрор, — искателям длинного рубля на Запсибе делать нечего.
— Зато таким трактористам, как вы, — ответил ему Леонид, — у нас в Сибири честь и место. Приезжайте к нам после армии!
Асрор поблагодарил. Затем объяснил, что решил остаться в армии...
Я не случайно вспомнил об этой .встрече. Два парня. Рабочий и солдат. Общее дело делаете вы. Прав Леонид: люди армейской закалки очень нужны на стройках, в цехах и на полях. Прав и Асрор: сейчас Родине нужны кадровые бойцы, опытные мастера боевого труда. Ракетчики, локаторщики, подводника, истребители, саперы, танкисты, артиллеристы...
Стволы-хоботы — к небу. Лапы-станины — в землю. Это орудия.
Идет состязание на быстроту и точность — фестиваль огневого мастерства. Условия трудные, как говорится, «максимально приближенные к условиям современной войны».
Это один из уроков боевой учебы. Но для спортивного огонька командир решил: пусть расчеты посоревнуются.
Это был турнир гроссмейстеров! Лидерство на «старте» захватывает расчет Эдуарда Ксеневича. Он быстрее других привел орудие в боевое положение и сориентировался. Точность наводки безукоризненная.
Но остальные расчеты упрямо наступают на пятки лидеру. И вдруг на «финишной прямой» наводчик Павленко из расчета Андрианова малость ошибается в установке уровня. Если открыть огонь — снаряд отклонится от цели...
