Анатолий Будниченко
Дед Мороз и компания
(криминальный роман)
Вместо пролога
Охранников положили на пол и связали. Каждому ввели дозу снотворного, двое из них при этом стали сопротивляться, но на них просто сели и прижали к полу. Вскоре тела охранников расслабились и они уснули. Их развязали и отнесли в микроавтобусы. То же самое проделали с женщинами.
Сержант на посту ГАИ равнодушно проводил взглядом проезжающие мимо знакомые машины. Лениво прошёлся вдоль шоссе в одну, потом в другую сторону, поглядывая по сторонам, затем резко повернулся и решительным шагом пошёл на пост.
Спустя какое-то время колонна свернула в сторону, проехала ещё немного по асфальту и опять свернула, но уже на просёлочную дорогу. Миновала несколько развилок и подъехала к невзрачному домику, почти незаметному за высоким забором.
Из «Вольво» вышел пассажир, открыл замок на воротах и распахнул обе половины, а когда машины заехали во двор, закрыл их, накинул щеколду и всунул в неё висевший рядом на цепочке стопор.
Из домика выбежал человек и, оставив широко раскрытыми двери, пошёл открывать гараж.
Из автомобилей выскочили люди, открыли салоны, вытащили спящих и быстро занесли их в дом. Один из приехавших прошёлся по комнатам, присел у одной девушки и, одёрнув на ней платье, хлопнул ладошкой по попке.
– Отдыхайте.
Вышел во двор. Микроавтобусы уже заперли в гараж, и все ждали только его. Он махнул рукой:
– Всё, поехали.
От лесного домика неторопливо отъехал «Вольво» с пятью пассажирами в нем. За собой тащил привязанные сосновые ветки, которыми заметал следы от резиновых покрышек.
Первый внимательно осматривал территорию. Четыре монитора показывали все стороны света. Вокруг забора была чистая тридцатиметровая полоса, на которой ничего не росло и только с четвертой стороны, где подходила дорога и находились ворота, полоса расширялась до пятидесяти метров и превращалась в площадку. Росшие вокруг, в один-два обхвата, сосны стояли почти неподвижно. Легкий ветерок едва шевелил их верхушки, не задевая ветки пониже. Мелкой поросли и кустов между ними не было. Снег ровным горизонтом лежал между деревьями и, хотя он выпал этой ночью, таять не собирался. На его фоне незаметно подобраться было невозможно.
На втором мониторе произошло движение. Небольшая стайка сорок опустилась на ветку сосны, та под тяжестью изогнулась, и налипший на нее снег свалился вниз. Ветка закачалась, птицы с неё улетели, и снова все стало тихо.
Второй сидел рядом и занимался компьютером. Открыл кейс, достал дискету, осмотрел её и вставил в дископриёмник. Поднял руку, сделал паузу и опустил. Сказал:
– Письмо отправлено и получено.
Первый обернулся, взгляды их встретились.
– Удачи.
Второй мотнул головой и вышел. Первый вместе с креслом отодвинулся немного назад, чтобы в поле зрения находился компьютер. Теперь он будет следить и за ним.
* * *
Ветра не было и белые пушистые снежинки медленно, как парашютики, опускались на ночные улицы. Снег улёгся ровным слоем, полежал, чтобы все увидели, вот он – я. Какой! К утру начал таять. Льдинки – водичка смешались с песком и превратились в некрасивую серую кашицу.
Прошли дворники с метёлками и совками, сгребая остатки былой красоты с тротуаров на мостовую.
Проехали снегоуборочные машины, собирая эту кашицу и увозя с собой неизвестно куда.
Поехали автомобили, раздувая крупинки и капельки по сторонам и осушая шинами асфальт.
Зашагали пешеходы, заходя-выходя в магазины и автобусы, а то и просто путешествуя никуда не сворачивая.
Проехали двое подростков на роликах, размахивая руками, обгоняя друг друга и перепрыгивая с тротуаров на мостовую и обратно и иногда проезжая спиной вперёд.
Двое охранников у входа в «Альянс-Банк» лениво наблюдали это каждодневное движение на улице. Один из них не сразу почувствовал, что в руке у него, вдруг, очутился конверт. Он ошеломленно уставился на него, затем интуитивно посмотрел вдоль улицы. Двое подростков, перестав обгонять друг друга, переехали на противоположную сторону и скрылись в переулке.
На конверт была наклеена бумажка, а на ней написаны два слова:
«ОСЕНЕВУ. СРОЧНО».
* * *
Возвращаться – плохая примета. Если вернулся назад, то не повезёт. По сути, это означает, что если кто куда-то направляется, то и должен идти к успешному достижению цели: собранный, сосредоточенный, целеустремлённый. А если вернулся, то, собственно, и не хотел, внутренне сопротивляясь. В любом случае если сознание с подсознанием не дружит, то ничего не получится. У бедного Ванюшки – всю дорогу камушки: то дорогу чёрная кошка перейдёт, то кто-нибудь с пустым ведром. И человек с облегчением вздыхает – примета! – и прекращает затею. Это с одной стороны.
С другой выглядит несколько иначе. Человек хочет что-то сделать, но не может толком организоваться: то одно забыл, то другое. Это означает, что он по природе своей несерьезный человек, у которого никогда ничего не получится. Всё по примете – нулевой результат.
Сашка Лукашов в приметы не верил а если бы и верил то сегодняшняя ситуация к нему никак не подходила. Ему выпала неожиданная командировка с выездом в соседнюю область. Там сложилась какая-то ситуация и срочно потребовались газоэлектросварщики.
Он только-только забрался с напарником на четырнадцатую отметку, уселся, опустил на лицо щиток и пару раз брызнул искрами, проверяя прочность соединения с электрическим кабелем, как к ним поднялся запыхавшийся мастер и сообщил эту новость.
На ТЭЦ каждый метр от земли называется «отметка». «Четырнадцатая отметка» означает, что высота от земли равняется четырнадцати метрам. Добираться сюда приходится по железным лестницам и железными переходам между ними, которые сами по себе являются конструкциями не совсем устойчивыми. Этот путь извилист и тесноват, так как пролегает среди различного оборудования.
Непросто по нему передвигаться, имея с собой пачку электродов, весящую пять килограммов и уже раскрытую и из которой высовываются отдельные электроды и стараются выпасть или, хотя бы, за что-нибудь зацепиться. Ещё приходится тащить с собой резак, хоть и заткнутый за пояс он, как и сварочная маска, одетая на локоть, не сидят на месте, постоянно сдвигаются и мешают движению. Сварочный костюм, не прожигаемый искрами, слабогнущийся, весящий сам по себе несколько килограммов, с засунутыми в карманы двумя комплектами рукавиц – один сварочный, а второй – хлопчатобумажный, тоже не придаёт ловкости в движениях. А ещё имелась обыкновенная строительная каска, без которой работать рискованно, в первую очередь, в целях безопасности собственной премии, лишить которой могли запросто, как только увидят без неё. Она так и норовила свалиться вниз, зацепившись за поручень или что иное, включая амуницию хозяина и его же плечи.
Ещё была пыль. И не простая пыль, которую можно встретить на улице, а мельчайшая её часть. Практически порошок. После сжигания в котле, несгорающая часть угля смачивается водой и крупные фракции через очистные сооружения – скрубберное отделение – смываются в водохранилище, а мелкие – огромными дымососами выдуваются в дымовую трубу. Это в идеале. Каким-то образом ничтожное количество мелкой пыли всегда оказывается на самой станции. Она обитает в воздухе, постепенно оседая на горизонтальные поверхности, или прилепляется сбоку на какие-нибудь, почти невидимые, выступы. Эта пыль всегда стремиться к человеку. Если её не успевают вдохнуть ещё из воздуха, то, собравшись где-нибудь вместе, она старается свалиться вниз при малейшем сотрясении и попасть в глаза, в рот или, хотя бы, за шиворот.
Спускаться намного труднее, чем подниматься, глаза-то – впереди. В дополнение ко всем неудобствам над головой пыхтит спускающийся следом напарник-слесарь, без которого никакого сварщика к работе не допускают. И вот он норовит то на руки наступить, то уронить на голову собранный им кабель, который принёс сюда, а теперь тащит обратно да ещё всю дорогу возмущается по адресу работы, начальства и себя самого, нервируя этими высказываниями всех окружающих.
Командировка предстояла на две недели. В таких поездках платили очень хорошие деньги. Получался не твёрдый месячный оклад с небольшой премией при успешной работе, а сдельная система. Выделялась твёрдая сумма за конкретную работу, и оговаривался срок, за который она должна будет выполниться. Сделай хоть в три раза быстрее, а эту, оговоренную сумму, всё равно получишь. Они всегда работали аврально, оставляя время только для сна. Быстрее сделаешь – раньше уедешь – больше получишь в расчёте за один календарный месяц.
Время от времени куда-нибудь приходилось выезжать, и каждый знал, что нужно брать с собой кроме документов. Пару-тройку рубашек, трусов, носков – это чтобы не стирать, а только менять. Зубную пасту со щёткой, бритвенные принадлежности, мыло, шампунь, полотенце, иногда дезодоранты. За всем этим их, несколько человек, отправили на автобусе, который развёз всех по домам. Он же их заберёт, когда поедет обратно, чтобы успеть к 14.00 на работу. Надо ещё командировочные получить, бухгалтерия к этому времени как раз начислит. В 15.00 будет отправка.
