Эффект озарения
Сборник фантастических рассказов
Аркадий Марьин
© Аркадий Марьин, 2016
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Беглые пальцы
Разогнать толпу? – Нет ничего проще!
Конечно, если вы экипированы в костюм с защитными пластинами из углеводородного пластика на основе нано-кобальтипларового волокна, на голове обзорный тактический шлемофон из ударо- и жароустойчивого пластилмоза, в одной руке ударный щуп с подачей на шаровидный наконечник статического разряда в несколько сотен тысяч вольт, а в другой модуль-защита, – щит, способный становиться как частью общего заграждения, так и самостоятельной оборонительной единицей. Добавьте к его возможностям выброс парализующих игл или едкого раздражающего газа. И ещё одно условие, – у вас должна быть группа товарищей, именуемых для субординации сослуживцами, которые помогут вам почувствовать себя такой силой, которая способна развеять и морально подавить любые толпы.
Как выражался непосредственный начальник Ивана Блика, сотрудника Подразделения Подавления Беспорядков: «Нет возможности растоптать сапогом – раздави морально!». Этот старый волкодав помнил то время, когда была полиция. Его отец, как он рассказывал, даже служил в ней, на территории ещё существующей Российской Федерации. Тогда у силовых структур, подобной той, в которой сейчас служил Иван, такой экипировки не было. И разогнать недовольную, орущую, беснующуюся толпу было куда сложнее. Но, правда, сотрудники и не получали таких ранений и увечий. Ведь со временем модифицировалось в первую очередь оружие и средства поражения, а затем уже, в след за этим, средства защиты. Теперь недовольные люди выходили на улицы не просто с ножками от столов с торчащими из них погнутыми и ржавыми гвоздями. Раньше самым опасным предметом в руках протестующих могло оказаться кем-то прихваченное для острастки служителей закона охотничье ружьё. Теперь у толпы, чаще облачённой в строительную или горнодобывающую защиту, могла оказаться лёгкая переносная термическая пушка или даже ультразвуковой дробильник, который при прокладывании тоннелей неплохо крошит гранитную породу, а в случае уличной баталии – чужие кости.
О ручных гранатах и метательных минах и упоминать не стоит. Хотя нет, об одной всё-таки стоит. Именно одна из таких мин прилетела под ноги Ивану. И именно она лишила его обеих ступней. Взрывное устройство, простейшее по своей конструкции, по виду напоминающее шайбу для игры в хоккей на льду. Когда взрывалась эта мина, то её ударная волна не разлеталась хаотично в разные стороны, а срезала всё как бритва на высоте пятнадцати сантиметров от поверхности в радиусе двух метров. Прекрасно срабатывала на ровных поверхностях, какой, к примеру, являлась заасфальтированная проезжая часть любого обустроенного населённого пункта.
Разгоняли как-то горняков одного северного городка. Сначала это больше походило на пьяный дебош. Думали, справиться с ними будет просто и к утру всё подразделение вновь окажется на базе, расположенной на севере Уральского региона. Но сначала в толпе раздались редкие выстрелы, затем полетели бутылки из-под пойла с какой-то вонючей горючей смесью, а уже потом, совсем неожиданно, одна за другой такие шайбовидные мины, всего четыре штуки. От трёх их группа успела отгородиться модуль-защитами, сцепив между собой всего пять щитов. Четвёртая мина, брошенная не по поверхности, не прикатившаяся колесом как предыдущие, а прилетевшая сверху, отскочила от щита стоявшего позади сотрудника их подразделения и упала как раз под ноги Ивану. Увидевший, что происходит Руслан Мамбеков, только успел крикнуть: «Берегись!». Иван присел, сжавшись в комок за щитом. А делать нужно было совсем другое. Просто отпрыгни он тогда в сторону, ходил бы сейчас на своих двух ступнях, а не на протезах. Врачи попытались сделать всё возможное, но, отчаявшись, вынесли вердикт: приживить оторванное и раздробленное не удастся, – добро пожаловать к ортопеду!
С того самого момента Иван понял, что о карьере в Подразделении Подавления Беспорядков или вообще в Силовых структурах нужно забыть. Пусть даже на высококлассных, эластичных протезах, но на протезах, толпу на улице не погоняешь, от выстрелов дробовика и летящих зажигалок и гранат не поуворачиваешься. Сразу переходишь в ранг пушечного мяса и лёгкой добычи. Профессию придётся поменять, это точно.
Далее для Ивана вырисовывалось два пути развития событий в его жизни, предложенных опекунским советом по делам инвалидов-сотрудников ППБ. Нет, его не выбрасывали на улицу, как отработанный материал. Наоборот. Ему предложили даже выбор. Первое – это получать пособие по инвалидности в течение всей жизни равными долями по 155 азио каждый месяц. Либо второе – получить единовременную субсидию для организации дела, начала бизнеса, да всего чего угодно.
Возможность попробовать жить самостоятельно и зависеть только от собственных сил – это здорово. Но деньги в этом случае довались единожды. Их можно было, что называется, выпустить в трубу и остаться полностью на мели. Это означало конец не только нормальному существованию, но и в принципе существованию. Выплата составляла 10 тысяч азио. Стоило о чём подумать. Немалые деньги. Тем более, в самой твёрдой валюте на сегодняшний день.
С выбором опекунский совет не торопил. Был целый месяц, чтобы принять окончательное решение. Была возможность посовещаться со знакомыми, близкими или друзьями, взвесить все «за» и «против».
Отец с ним разговаривать бы не стал. Он был недоволен сыном с тех пор, когда тот после «семилетки» ушёл на курсы специальной физической подготовки, чтобы после трёх лет муштры стать сотрудником одной из силовых структур, отвечающей за порядок на территории Азиатского Единства. Работа для настоящих мужчин, как утверждалось в рекламных проспектах и в призывах на медиаканалах. Что могло быть привлекательнее для упёртого, не совсем успешного в учёбе и гордого паренька из средней рабочей семьи? Элементарно, вид строгой, без излишеств формы сотрудника ППБ приводил его в молчаливый, восторженный трепет. Что и сыграло, пожалуй, ключевую роль в его последующем выборе места службы.
Узнав о том, что Иван собирается стать «цепным псом грязных денежных воротил», отец поклялся, что не обменяется с сыном ни словом, пока тот не одумается и не выберет достойную для его фамилии профессию. Любую, связанную с настоящим физическим трудом.
Да что отец вообще знал об адском труде сотрудника ППБ? Он, видимо, думал, что там работают только по понедельникам, а в остальное время едят сладости, запивая их фруктовыми алкогольными напитками. Просто, его не устраивало, что сын не стал таким же работягой, как и он. И частенько стыдился, когда в кругу друзей кто-нибудь вспоминал, где работает его сын Иван.
Возмущалась ли мать? Нет, она совсем не возмущалась. Отнеслась к выбору сына спокойно, с пониманием. На то она и мать. Сидя за столом напротив мужа, она лишь сложила на коленях свои руки, тяжело вздохнула и произнесла: «Наверное, это его путь…». И Иван знал, что её сердце было открыто для него всегда.
Именно поэтому решил свой первый звонок совершить ей. Да, и, в принципе, больше звонить было некому. Все друзья остались в подразделении, а близких у него, кроме отца с матерью, не было. Не успел ещё обзавестись.
Мать ответила на вызов почти сразу. Большее время она проводила дома. Артрит мешал длительное время оставаться на ногах, а, значит, основную задачу по обеспечению семьи взял на себя отец.
– Да, слушаю, – ответила спокойным, своим мягким голосом женщина. И заметив в объективе видеофона Ивана, заметно тише добавила, – Ваня? Это ты?
– Я, мама. Здравствуй! – слегка улыбнувшись, заговорил Иван. – Отец дома? – решил сразу же поинтересоваться он.
– Да, он в комнате, но его лучше не беспокоить. Он очень устал за эту неделю. Отдыхает. Что-то смотрит по медиаканалу.
– Кто там звонит? – раздался резкий, с лёгкой хрипотцой голос отца.
– Не беспокойся, Борис, – тут же отозвалась куда-то в сторону женщина, – это статистический опрос.
– Политика? – раздражённо поинтересовался голос.
– Женская лига, – уточнила мать.
– Политика! – констатировал по-прежнему недовольный голос отца.
– Отец всё ворчит? – тут же поинтересовался Иван, изображая на лице натянутую улыбку.
– Он всегда ворчит…
– Понятно…
И, что-то почувствовав, мать спросила:
– Иван, у тебя всё в порядке? Ничего не случилось?
Что-то придумывать или делать длительные отступления было бы глупо. Для того и звонил, чтобы сообщить, перед каким выбором он оказался.
– Случилось, мама, врать не буду. Ты, главное, не пугайся. Договорились?
