Мне грезились голоса, шею и грудь невыносимо жгло, голова готова была расколоться на части. С трудом заставила себя приоткрыть глаза, первое, что я увидела, было темное пятно, оказавшееся дорожным плащом. Вокруг сверкали вспышки, слышался треск, словно кто-то пробирался через бурелом. Подняла взор и увидела сосредоточенное мужское лицо. Я чуть не заорала в полный голос, когда рассмотрела его глаза, начисто лишенные белков и зрачков, бесконечная и бездонная черная пропасть. Более того, я находилась на руках у этого пугающего незнакомца. Я невольно продолжила рассматривать его, больше сил ни на что не оставалось: длинные иссиня-черные волосы заплетены в сложную косу, украшенную серебристыми вставками, над левой бровью начинается причудливая вязь татуировки, уходящая вниз почти до скулы. Но лицо покрыто свежими, чуть зажившими рубцами, от этого напоминающее застывшую в жуткой гримасе маску неведомого и жестокого бога. Леденящий душу взгляд медленно, словно нехотя, мазнул по моему лицу, а я с облегчением погрузилась в забытье.
Когда снова открыла глаза, увидела своего меатлисса, сидящего рядом со мной на кровати. Он мысленно вздохнул и ответил на мой недоуменный взгляд: «Тебя же совсем никуда нельзя отпускать одну! Это же надо нарваться на мавейника!» «Кого? — также мыслями переспросила я, опасаясь говорить вслух. — Что еще за зверь такой?». Котик переступил с лапки на лапку и пояснил: «Пьющий души или как его называют в простонародье, мавейник, редкая и очень опасная нежить, по поверьям, эта тварь обитает в пределах Грани, пожирая души отъявленных преступников. Но иногда вырывается в мир живых, испить чистой и светлой энергии, питаясь магической и жизненной силой жертвы, до полной смерти последней, насылая мороки и наваждения на выбранного несчастного». «Ясно», — возвестила я, откинувшись на подушку. Во рту было сухо, Тисс взглядом указал на кружку с каким-то отваром на столике рядом. Резко хлебнула варева и закашлялась — на вкус ничего омерзительнее не пробовала. Стук в дверь отвлек меня, послышался голос Риджа:
— Севирана, как вы? Можно войти?
Я только сейчас поняла, что нахожусь под одеялом в одном нижнем белье. Нехорошая привычка, надо сказать, постоянно вот так находиться в компании то одного, то другого мужчины. Пожалуй, стоит прикупить панталоны, да подлиннее. Я досадно наморщилась, но ответила:
— Да, можно.
Сероглазый как-то виновато посмотрел на меня:
— Севирана, я отчасти виноват, что вы чуть не погибли, не надо было отпускать вас одну.
Я улыбнулась:
— Просто у меня, видимо, талант навлекать на свою голову приключения.
«И не только на голову», — добавила уже про себя. Тисс мысленно согласился и фыркнул. Ридж тоже сдержал ухмылку, посмотрев на него. Я опять невольно призадумалась, может, Светлые умеют читать мысли? Ладно, об этом позже. Вспомнился темноволосый мужчина, только собиралась спросить о нем своего провожатого, как тот ответил:
— Дейран прибыл ночью. Очень вовремя. Ваш маленький меатлисс прибежал весь взъерошенный, будто бестии гнали его, я последовал за ним, увидел серую потустороннюю мглу, а над ней угасающие, зачарованные цветы. Пьющий души сильный и умный противник, тем более такой древний, но, к счастью, Дей успел. Пока я прикрывал его, он вытащил вас, да и осенний медальон помог, вы получили меньше повреждений, чем если бы артефакта не было.
После некоторой паузы добавил:
— Сочувствую, вкус у отвара ужасный, но необходимо все допить.
Я, морщась, осушила жидкость из кружки до дна и снова закашлялась, когда Ридж дополнил:
— Дей нанес вам на кожу особую мазь, она поможет быстрее залечить раны от клыков и щупалец мавейника.
Поежилась, представив омерзительное потустороннее создание Грани, вознегодовала и покраснела, подумав, что Темный дотрагивался до меня и видел почти голой. Наплевать, все равно ничего уже не изменить! Обратилась к Светлому:
— Ридж, я благодарна вам за свое спасение, вашей вины в случившемся нет.
Мы еще немного поговорили, и он вышел, прикрыв дверь. Пока одевалась, до меня долетали обрывки фраз: «…ловушка…», «придется использовать…» Когда вышла на улицу, увидела, что мужчины уже собирают вещи в дорогу. Дейран снова был в плаще с капюшоном и, несмотря на летний зной, в кожаных перчатках. Подивилась последнему факту, хотела подойти поблагодарить за освобождение из лап (или что там у чудища) нежити, но просто ограничилась коротким приветствием. Легкое качание ткани капюшона, видимо, означало приветственный кивок. Отчего-то оба мужчины напряглись, я тоже прислушалась и уловила приближающийся глухой стук копыт. Несколько секунд и Ридж оповестил:
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
— Это Ранниэль.
Я с интересом вгляделась в лесную глушь, высматривая эльфийку. Через какое-то время она появилась верхом на аллударе. Обе были прекрасны, не поспоришь: кобылка, великолепной эльфийской породы, белоснежная, с темно-фиолетовыми прядями в гриве и хвосте. И сама всадница со светло-сиреневыми волосами, забранными в идеальную прическу, из которой не выбивается ни волоса, а яркие, сияющие, фиолетовые глаза похожи на драгоценные камни. Тандем вне конкуренции, совершенный и безупречный. Я быстро пригладила свои космы, но коса безнадежно растрепалась, так как заплетала ее наскоро. Ранниэль, не обращая на нас со Светлым никакого внимания, дивной птицей спустилась с лошадки и подлетела к Дейрану:
— Дей, я как узнала о твоем возвращении из-за Грани, все бросила. Ридж показал мне все случившееся, я словно находилась рядом с вами в тот момент!
Высокая и изящная, но не худосочная (как некоторые), эльфийка напоминала солнечный зайчик, такая же, наполненная живой и чистой силой, быстрая и светлая. Ее очи увлажнились, но слезы она не проливала. Вот бы мне такое умение! Когда я расстраиваюсь, сырость льется градом, нос краснеет и соперничает цветом с переспелым помидором, да к тому же его закладывает, из-за чего я начинаю шмыгать и утирать сопли. Весьма плачевная картина. А тут такое искусство! Впрочем, чему тут удивляться, эльфийские женщины вообще все делают красиво. Тем временем, Ранниэль продолжала:
— Момент, когда Ридж поднял твои останки из морской бездны… Пустые глазницы, заполненные илом!.. Я буду помнить вечно!..
Я все представила и содрогнулась от отвращения, но справилась с накатившей волной тошноты, обещающей, что мой недавний завтрак окажется у всех на виду. Тем временем, девушка прижалась к Темному, а я бессовестно слушала дальше ее звенящий от переживаний голос:
— Пока тебя не было, жизнь моя потеряла яркие краски. Я искала, но Ридж не отвечал, обезумев от горя, я вернулась в Риз'Аривэль и …
Дейран остановил поток мелодичной речи, прижав эльфийку к себе. Она все пыталась посмотреть на его лицо, скрытое капюшоном, но он не разрешал это сделать. Она внезапно вскинулась:
— Сердце Риина?! Откуда?!
Темный жестом прервал ее, но Ранниэль возмущенно продолжила:
— Ты же знаешь, каковы последствия от использования этого артефакта!
— Ранни, — снова мягко остановил он разбушевавшуюся эльфийку, — не надо пугать нашу спутницу.
Он указал в мою сторону. Девушка мигом преобразилась: слезы исчезли, на лице засияла приветливая улыбка, она представилась:
— Я Ранниэль, давняя знакомая Дея и Риджа.
— Севирана, — коротко представилась я.
— Она начинающая магиня, — дополнил Ридж, — с примесью крови Светлых.
Он выразительно посмотрел на Ранни и Дейрана. Я нахмурилась — опять какие-то тайны эльфийско-светло-темного двора, в которые меня, естественно, никто не посвятит. Я взяла Тисса на руки и направилась к лошади, намекая, что ни о чем больше говорить не буду.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Выехали на довольно широкую дорогу. Дейран и Ранниэль ехали впереди, мы с Риджем чуть отстали. Темный и эльфийка о чем-то переговаривались, при этом девушка оживленно жестикулировала одной рукой, а второй непринужденно удерживала поводья. Прислушиваться было бесполезно и от скуки я вертела головой по сторонам. Сероглазый нарушил затянувшееся молчание:
