– Подожди, не говори, кого ты там собираешься изображать, – попросил Мейер. – Попытаюсь догадаться, – он задумчиво наморщил лоб. – У тебя роль администратора крупного универмага. Верно?
– Именно за него он и должен сойти, – изрек Клинг. – Только, Энди, ты забыл о гвоздике в петлице.
– Ладно, хватит меня разыгрывать, – сказал Паркер без тени юмора.
– Нет, погодите, я все-таки попробую угадать, – продолжал Мейер. – Вот теперь ты должен там сойти за распорядителя на какой-нибудь роскошной свадьбе!
– Ну ладно, кончайте трепаться, – сказал Паркер, и в этот момент через дверцу в перегородке пулей влетел лейтенант Бернс.
– Помяните мое слово, – проговорил он, – в этом участке назревает крупнейшая транспортная проблема: вот увидите, что будет, когда они закончат строительство этого чертова торгового центра. Я только что проезжал мимо стройки, так там строители так запрудили улицу своими машинами, что пробраться совершенно невозможно. А представляете себе, что будет тут твориться, когда они построят эти магазины, и весь район хлынет сюда? – Бернс сокрушенно покачал головой и сказал, обращаясь к Паркеру: – А я думал, что ты уже давно сидишь в кондитерской.
– Так это же к десяти тридцати, – сказал Паркер.
– Мог бы прийти и пораньше, ничего бы с тобой не случилось.
– А я буду изображать наркомана, который не любит рано вставать.
– По-моему, эту роль ты играешь с первого дня работы у меня в отделе, – мрачно заметил Бернс.
– Не понял?
– А знаете, ребята, за что нашего лейтенанта произвели в начальники? – сказал Мейер. – За его редкостную наблюдательность.
– Вот увидите, Фрику придется держать в этом центре как минимум шесть патрульных машин, – объявил Бернс, полностью игнорируя вопрос Паркера. – Вы видели вывеску на стройке, где перечислено все, что там будет? Смотрите: пекарня, кинотеатр, универмаг, банк, магазин деликатесов, магазин самообслуживания, да еще... А ну их всех к черту, – махнул рукой Бернс и направился в свой кабинет слева от перегородки. Уже в дверях он приостановился и спросил: – Стива еще нет?
– Нет, еще не приходил, – сказал Мейер.
– А кто дежурит у телефона?
– Я, – отозвался Клинг.
– Как только Стив появится, скажите мне, хорошо?
– Слушаюсь, сэр.
На столе у Мейера зазвонил телефон. Он торопливо снял трубку.
– Восемьдесят седьмой участок. Мейер у телефона. Очень хорошо. Соедини его со мной. – Прикрыв ладонью трубку, он сказал Клингу: – Сейчас меня соединят с Нью-Бедфордом.
– Детектив Мейер? – спросил голос в трубке.
– Да.
– Соединяю вас. Одну минуточку.
Мейер подождал еще немного.
– Говорите, – сказал оператор.
– Алло?
– Бумажные изделия Сандхерста, – проговорил, прорываясь сквозь помехи, голос в трубке. – Доброе утро.
– Доброе утро, – сказал Мейер. – С вами говорит детектив Мейер из Восемьдесят седьмого полицейского участка в городе...
– Доброе утро, господин Мейер.
– Доброе утро. Мне необходимо проверить заказ, который был...
– Извините, одну минуточку. Я соединю вас с нашим отделом заказов.
Мейер снова принялся ждать. Не истекло и обещанной минуты, как в трубке послышался мужской голос:
– Отдел заказов. Доброе утро.
– Доброе утро, с вами говорит детектив Мейер из Восемьдесят седьмого полицейского участка в...
– Доброе утро, господин Мейер.
– Доброе утро, не могли бы вы помочь мне? Тут некий Дэйвид Раскин, живущий здесь, у нас в Айсоле, получил от вас несколько упаковок с фирменными конвертами и бланками, но он их не заказывал. Так не могли бы вы сказать, кем был сделан этот заказ?
– Повторите, пожалуйста, его имя и фамилию, сэр.
– Дэйвид Раскин.
– По какому адресу был доставлен заказ?
– “Компания Даракс Фрокс. Дамское платье”. Дом 1213 по Калвер-авеню.
– И когда он поступил, сэр?
– Только вчера.
– Одну минуточку, сэр.
Мейер снова принялся ждать, а в это время в дежурку вошел Стив Карелла. Мейер прикрыл ладонью трубку и сказал ему:
– Стив, тебя хотел видеть лейтенант.
– Хорошо. Из лаборатории не звонили?
– Нет.
– А по поводу фото?
– Тоже молчание. Ну, тут придется обождать. Ведь фотографии опубликовали только вче... Алло?
– Детектив Брейер? – спросил голос в трубке.
– Да.
– Заказ был сделан самим мистером Раскиным.
– А когда?
– Десять дней назад. У нас заказ исполняется обычно за семь-десять дней.
– Следовательно, его сделали первого апреля? Так?
– Если уж быть точным, то тридцать первого марта, сэр.
– Его прислали по почте?
– Нет, сэр, мистер Раскин сделал заказ по телефону.
– Значит, он сам позвонил вам и заказал все эти вещи, я вас правильно понял?
– Совершенно верно, сэр. Он лично обратился к нам по телефону и сделал заказ.
– А как это звучало?
– Не понял, сэр, о чем вы спрашиваете?
– Я спрашиваю, какой у него был голос.
– Нормальный приятный голос, сэр. По крайней мере, так мне показалось. Сейчас я уже не помню.
– Может быть, вы хоть что-нибудь припомните?
– Ну, едва ли. У нас такая масса заказов каждый день, что, сами понимаете, это очень трудно...
– Конечно, я понимаю. Ну что ж, большое, вам спасибо...
– Правда, была одна особенность.
– И какая же, сэр?
– Он попросил, чтобы я говорил немножко громче. Мистер Раскин специально попросил об этом. Он прямо так и сказал мне: “Извините, говорите, пожалуйста, погромче, хорошо? Я немного глуховат”.
– Так, понятно, – сказал Мейер, пожав плечами. – Ну хорошо, большое вам спасибо за содействие.
Зазвонил телефон на соседнем столе, и Энди Паркер, который продолжал слоняться от стола к столу, убивая время, снял трубку.
– Восемьдесят седьмой участок полиции, детектив Паркер слушает.
– Карелла на месте? – спросили на другом конце провода.
– Ага, минуточку. А кто это?
– Питер Крониг из лаборатории.
– Сейчас позову, Крониг, – Паркер положил трубку рядом с аппаратом, крикнул: “Стив, это тебя!” и только после этого оглядел дежурку. – А куда же делся Карелла, черт бы его побрал? Он же только что был здесь.
– А он у лейтенанта, – сказал Клинг.
Паркер снова взялся за трубку.
– Крониг, ты слушаешь? Он сейчас зашел к лейтенанту. Сказать ему, чтобы он перезвонил тебе, когда выйдет, или ты можешь передать и через меня?
– Мне нужно сообщить ему результаты экспертизы носков и ботинок, которые прислали нам из морга. У вас есть карандаш и бумага?
– Найдутся, одну минуточку, – мрачно отозвался Паркер. Он совсем не собирался впрягаться в чужую работу, по крайней мере, в это утро. Его дело было отправиться в кафе-кондитерскую и спокойно сидеть там. Тут он дал себе зарок никогда больше не брать телефонных трубок без крайней необходимости. Присев на краешек стола, он достал карандаш и блокнот. – Крониг, ты слушаешь? Давай, что там у тебя, – сказал он замогильным голосом и, прижимая плечом трубку к уху, приготовился записывать.
– Носки самые простые и купить их можно где угодно, понимаете, Паркер? Известно лишь то, что материал их содержит шестьдесят процентов дакрона и сорок процентов хлопка. Конечно, можно было бы установить пять или шесть фирм, выпускающих такие носки, но особого смысла в этом нет. Дело в том, что их можно купить в любой лавке.
– Так, понятно, – сказал Паркер. – Значит, с ними у тебя все?
В своем блокноте он записал лишь одно: “Носки – производитель неизвестен”.
– Нет, остаются еще ботинки, – сказал Крониг. – Про них мы знаем немножко больше, хотя я представить себе не могу, каким образом эти данные можно увязать со всем остальным.
– Все равно, давай, что там у тебя, – сказал Паркер.
– Ботинки простые, черные, самой обычной модели. Никаких дырочек, узоров, нормальный каблук и задник. Полное отсутствие каких-либо украшений. Мы сопоставили их с имеющимися у нас образцами и выяснили, что их производит обувная компания в Питтсбурге. Фирма эта очень крупная, Паркер, она в огромных количествах выпускает простую, немодельную обувь – и мужскую, и женскую, понятно?
– Ага, – подтвердил Паркер. Пока что он не записал ни единого слова о ботинках. – Так что же особенного вы обнаружили в этой паре?
– Видишь ли, эта компания, как выяснилось, поставляет ботинки для военно-морского флота США, но только одну-единственную модель – простые черные ботинки.
– Так, – сказал Паркер.
– Вы понимаете?
– Понимаю. Это и есть те самые ботинки?
– Совершенно верно. Но как они оказались на этом старике – непонятно.
– А в чем дело?
– Они утверждают, что этому типу шестьдесят лет. А видели вы когда-нибудь военного моряка, которому шестьдесят лет?
Паркер задумался.
– Могу спорить на что угодно, что шестидесятишестилетние адмиралы у нас есть, – сказал он. – А ведь адмирал тоже считается моряком?
