БО КАТЛЕТТ. Может, мы как-нибудь вытащим сюда Чили Палмера? Ты что-нибудь сделаешь с перилами, ослабишь крепления, как в кино. Я приглашу его выйти на балкон, полюбоваться окрестностями. Он перегнется через перила, чтобы посмотреть на голых девчонок там внизу... "несчастный случай, офицер"...
Медведь смотрит на него.
МЕДВЕДЬ. Кат, это самая идиотская идея, которую я когда-либо слышал.
БО КАТЛЕТТ. Понимаешь, Медведь, мне скучно. Я хочу делать кино.
Медведь смотрит на него.
БО КАТЛЕТТ. Какой смысл жить в Лос-Анджелесе и не заниматься кинобизнесом?
Бо Катлетт облокачивается на перила, снова смотрит вниз на Йайо.
БО КАТЛЕТТ. Я имею в виду, по-настоящему заниматься. (поворачивается к Медведю) Вот почему Гарри должен сделать "М-ра Лавджоя" со мной. А не с Чили Палмером.
МЕДВЕДЬ. "М-ра Лавджоя"? Просто великолепно, Бо.
БО КАТЛЕТТ. Какая разница, как он называется? Гарри договорился с Мартином Виром, и это будет крупный проект.
МЕДВЕДЬ. Все они крупные на стадии переговоров.
СН. ДОМ МАРТИНА ВИРА - УТРО.
Карен останавливает свой БМВ-кабриолет у обочины, смотрит в зеркало заднего вида, все ли в порядке у нее с косметикой. Мы видим, как сзади останавливается арендованный минивэн Чили. Карен поворачивается, смотрит назад... и быстро выходит из машины.
Чили тоже выходит из своего минивэна... в руках у него карта...
ЧИЛИ. Слушай, какая точная штука! Я купил ее за десять баксов у какого-то пацана на бульваре Сансет...
КАРЕН. Ты должен был ждать меня в ресторане вместе с Гарри.
Чили показывает на звездочку на карте...
ЧИЛИ. Вот, смотри... Дом Мартина Вира... а напротив - дом Джорджа Гамильтона.
ГОЛОС. Чили, Господи!
Оба смотрят на дверь в дом, где стоит высокая худая ЖЕНЩИНА с растрепанными, черными как смоль волосами.
ЖЕНЩИНА. Это ты...
Она спускается, прыгая через ступеньки, с разбегу бросается к Чили и обнимает его... Карен не верит своим глазам.
ЧИЛИ. Николь?
ЖЕНЩИНА . Теперь я - Ники. Поверить не могу.
ЧИЛИ. Я тоже. (обращаясь к Карен) Мы знакомы.
Карен улыбается, затем смотрит на Ники.
КАРЕН. Здравствуй, Ники.
НИКИ. Карен. Черт. Я тебя не заметила. Как дела?
Карен начинает было отвечать, но Ники уже тащит Чили внутрь...
ВН. ДОМ МАРТИНА ВИРА - УТРО.
Все кругом белое. Далеко на з.п. - вид на огромный задний двор. Кто-то чистит бассейн. Кто-то поливает цветы.
Огромная коллекция фотографий занимает всю стену. Чили подходит ближе, смотрит: большинство фотографий - портреты самого Мартина.
НИКИ. Мартин сейчас придет. (обращаясь к Карен) Чили был единственным человеком у Момо, кто не пытался меня трахнуть.
КАРЕН. Какой джентльмен.
НИКИ. Тебе нравятся мои волосы? (поднимает руки, трогает волосы) Такие черные?
ЧИЛИ. Очень милые. Особенно подмышками.
Почему-то от этих слов Карен становится несколько легче на душе.
НИКИ. Мартин не разрешает мне брить подмышки. Думаю, ему это зачем-то нужно. Возврат в шестидесятые, что-нибудь вроде этого.
Где-то з.к. слышится звук спускаемой в туалете воды.
НИКИ (смотрит з.к.). Глас дьявола...
Чили смотрит туда же, куда и она, и мы видим...
МАРТИНА,
который спускается по лестнице, застегивая ширинку. Они с Карен замечают друг друга. В воздухе повисает некоторая неловкость, затем Мартин спешит к ней...
МАРТИН. Карен. Ух ты. Вы только посмотрите...
КАРЕН. Здравствуй, Мартин.
Он обнимает ее. Все это время Чили и Ники стоят, чувствуя себя идиотами.
МАРТИН. Мммм. Ты великолепно пахнешь. (обращаясь к Ники) Она всегда так хорошо пахнет.
НИКИ (вне себя от счастья). Кайф. (пауза) Мартин, это Чили Палмер.
МАРТИН. Это такое имя - Чили?
ЧИЛИ. Да, Мартин, очень рад встрече.
НИКИ. Чили - гангстер. Я раньше играла в одном клубе в Майами, который принадлежал еще одному гангстеру, а Чили этим клубом управлял. Как там Момо поживает?
ЧИЛИ. Он умер.
Карен с трудом сдерживает улыбку. Ники скорбно кивает...
НИКИ. Мда. (пауза) Ну что ж, не буду мешать вам болтать про ваше кино. Чили, не уходи, не попрощавшись со мной.
СМЕНА ПЛАНА: ЖИВОПИСНЫЙ ПОРТРЕТ МАРТИНА ВИРА
Холст, масло, все как надо.
КАМЕРА ОТЪЕЗЖАЕТ, И МЫ ВИДИМ: КОМНАТА В ДОМЕ МАРТИНА
Мартин, Карен и Чили сидят на белой кушетке. Мартин дотрагивается до Карен, кивает...
МАРТИН. Вот сижу здесь, смотрю на тебя - а перед глазами эти вспышки. Ну, в смысле, вспышки памяти, воспоминания. (дотрагивается до ее волос) О нас.
КАРЕН. Неужели?
МАРТИН. Да, и я никак не могу понять - что пошло не так? Почему все это разрушилось?
КАРЕН. Оно не разрушилось, Мартин, это ты все разрушил, когда решил трахнуть Ники прямо на вечеринке по поводу моего дня рождения.
МАРТИН. Да. Хорошая была вечеринка.
ЧИЛИ. Знаешь, Марти, ты отлично сыграл в "Циклоне".
МАРТИН. Называй меня Мартин, пожалуйста. Это была прекрасная роль. Все, что мне нужно было сделать - это найти центр персонажа, рычаг, который приводит его в движение. Я нажал на это рычаг - и он заиграл, да, он заиграл.
Карен выглядит так, как будто ее сейчас вырвет.
ЧИЛИ. Да, ты был великолепен. Когда я смотрел фильм, то временами мне казалось, что ты - настоящий, ты не играешь. Даже когда началась эта часть про осведомителя. Я сам никогда не встречал осведомителя и, даст Бог, никогда не встречу, но ты сыграл его таким, каким, наверно, и бывает настоящий осведомитель.
МАРТИН. За несколько недель до начала съемок я поехал в Бенсонхерст, просто послушать, как вы говорите. Понимаешь, я сам итальянец, но я вырос в Тарзане. Поэтому я хотел почувствовать ритм вашей речи.
ЧИЛИ. Мы как-то иначе говорим?
МАРТИН. Тут дело больше в отношении к собеседнику. Этот тон, манера речи показывает вашу уверенность в себе, в собственном мнении, ваше презрение к общепринятым правилам.
ЧИЛИ. То есть нам как бы наплевать на все?
МАРТИН. Да, вроде того. В общем, как только я по-настоящему почувствовал эту речь, ее ритм, patois, я смог думать так же, как эти люди, проникнуть, так сказать, им в голову.
Чили переглядывается с Карен, которая сейчас сидит выпрямившись. Похоже, она готова сдаться.
ЧИЛИ. Ну хорошо, я один из тех, о ком ты говорил. Я на самом деле один из них. О чем я думаю?
Мартин смотрит на Чили...
МАРТИН. Ты меня неправильно понял. Я не говорю, что метаморфоза происходит на самом деле. Тогда это бы перестало быть игрой.
Карен смотрит на Чили, качает головой...
ЧИЛИ. То есть ты не знаешь, о чем я думаю.
МАРТИН. Нет, не знаю. Хотя мне любопытно.
ЧИЛИ. То есть ты хочешь узнать?
МАРТИН. Ну, если хочешь сказать мне, да.
ЧИЛИ. Я думаю о фильме.
МАРТИН. О каком-то из моих?
ЧИЛИ. О том, который мы продюсируем.
МАРТИН. А, на деньги мафии?
Мартин очень доволен собой. Карен и Чили тоже довольны, Карен наклоняется к Чили...
КАРЕН. Наверно, это была плохая идея.
Чили продолжает смотреть на Мартина.
ЧИЛИ. Мартин, я больше не связан с этими людьми. С тех пор, как я бросил заниматься ростовщичеством в Майами.
МАРТИН. Что случилось? Не выдержал давления?
ЧИЛИ. Давления? Это я оказывал давление.
Чили откидывается назад. Карен начинает нравиться, как Чили ведет себя с Мартином...
МАРТИН. Об этом я и говорю, как это сказывалось на тебе. Когда тебе приходилось делать что-нибудь нехорошее, чтобы выбить долг.
ЧИЛИ. Как, например, сломать ноги какому-то раздолбаю?
МАРТИН. Да, или еще какие-нибудь формы устрашения.
ЧИЛИ. Бывало. Слушай, ты актер, тебе нравится изображать других людей. Представь себе, что ты ростовщик. Человек задолжал тебе пятнадцать штук и свалил, уехал из города. Что ты станешь делать?
Чили видит, как актер сгорбился, поднял плечи, сложил руки перед собой, его глаза забегали. Карен качает головой...
КАРЕН. Ой, ради Бога...
МАРТИН. Я знаю. Я изобразил не простого ростовщика, а Шейлока. Ну ладно, какая у меня мотивация? Получить деньги. Выбить долг. Причинить боль, если придется.
Карен видит, что Мартин смотрит на Чили, его лицо постепенно становится безразличным, сонным...
МАРТИН. Он задолжал мне пятнадцать штук и свалил? Я еду за ним. А ты что думал, а?
ЧИЛИ. Мартин, посмотри на меня.
МАРТИН. Я смотрю на тебя.
Карен тоже смотрит на Чили.
ЧИЛИ. Нет, я хочу, чтобы ты посмотрел на меня так, как я на тебя смотрю. Пусть твои глаза скажут: "Ты мой, засранец".
МАРТИН. Вот так?
ЧИЛИ. Что ты хочешь сказать, что ты устал? Засыпаешь?
МАРТИН. Постой. А так?
ЧИЛИ. Теперь ты сощурился, как будто тебе нужны очки.
Карен смотрит в сторону, стараясь не улыбнуться.
ЧИЛИ. Посмотри на меня. Я думаю: "Ты мой. Ты моя собственность". Но у меня нет никаких эмоций по этому поводу. Понимаешь? Ты для меня не человек, ты только строчка в долговой книге, ты тот, кто мне должен, вот и все.
Мартин кивает и вдруг смотрит на Чили остановившимся взглядом. Совсем неплохо. Карен явно наслаждается тем, как Чили манипулирует Мартином.
