— Ты права, вечер чудесный, — он прикусил кожу за ухом и поймал мой тихий, но отчетливый стон. — Ты такая вкусная… отзывчивая… Кари… Я хочу еще…
— Рус… — выдохнула я, замирая под его умелыми пальцами, расчерчивающими горящую кожу. — Опять?
Он довольно хохотнул, развернув меня и устраиваясь между моих бедер.
— Снова, красавица и совершенно по-новому. Мне нравится тебя учить.
Меня несколько покоробил его покровительственный тон и явная уверенность, что он не получит отказа. Упираясь в его плечи, я создала нужную мне дистанцию и холодно улыбнулась.
— Мои желания в расчет не принимаются? С каких пор я стала бесправной?
— Кари? — мужчина растерялся и нахмурился. — Тебе же понравилось.
— Не отрицаю, — согласилась я. — Но вчера ты собирался показать мне записи. Ты ведь еще не решил, что со мной делать…
— Дура… — он обхватил мой затылок и притянул, грубо кусая губы и проталкивая язык в рот.
Мне бы ударить его, впиться зубами до крови, заорать, толкнуть от себя, но тело изогнулось, теснее прижимаясь к нему, и сердце, выламывая ребра, отбивало нестройную дробь. Мужчина рванул полы рубашки в разные стороны, и ткань затрещала, пуговицы запрыгали по полу. Обхватив за спину, Руслан подтянул меня на самый край стола и, не сводя горящего злостью взгляда, скользнул в меня — влажную и горячую, одним движением, вырвав вскрик.
— Смотри на меня, — рявкнул он, другой рукой сгребая волосы на затылке и не позволяя откинуть голову.
Я повиновалась. С каждым толчком это было все мучительней. Хотелось закрыть глаза, уткнуться в его взмокшее плечо. Зажмурившись на несколько мгновений, я ощутила как он замер, слегка покачиваясь, и со стоном уставилась на него вновь. Удовлетворенно ухмыльнувшись, он продолжил движения, и я, обхватив его ногами, подавалась навстречу, едва сдерживая стоны сквозь закушенные губы. Проникновения стали жестче, и сквозь рваное дыхание послышался хрип:
— Моя… Слышишь?
Я выгнулась от ошеломительной вспышки удовольствия, тонко взвыла, царапая напряженные руки, удерживающие меня. Тело сотрясали судороги, на краю сознания я услышала протяжный низкий стон, принадлежащий Руслану. Меня накрыло волной наслаждения и, наконец, когда я перестала крупно дрожать, мужчина прижал меня к себе, устроив голову на своем плече. По щекам катились слезы, но разбираться в их причинах или сдерживаться мне не хотелось. Было так уютно ощущать объятия мужчины, подарившего мне… не удавалось подобрать название тому, что было со мной. Это было восхитительно. Кажется, я сказала это вслух, потому что Руслан отстранился, заглядывая мне в лицо:
— Ты неподражаема. Скажи мне, откуда ты взялась?
— Из Железнограда, — не в силах соврать, ответила я.
— Твой мир в другом измерении?
Отголоски наслаждения в тот же момент сразу покинули меня. Стало зябко. Изнутри. Тонкие щупальца морозящего страха скрутили сознание. Слабо дернувшись в кольце крепких рук, я зажмурилась, опустив голову и понимая, что с этого момента любое мое слово может привести… к чему-то, что не сделает меня счастливой.
— Кари, милая, — Руслан большим пальцем подцепил мой подбородок и приподнял. — Чего ты испугалась? Я уже все понял.
— Все? — повторила я, сморгнув слезную пелену. — Что понял?
— На записях Яну убивают. Ее тело было мертвым, в этом сомнений нет, а потом… У тебя остался след на шее от ее раны. Оболочка ее, но то, что внутри, даже отдаленно не напоминает ту девушку. Я точно знаю, я говорил с ней и… она — не ты. Ты другая. Совершенная, Кариса…
Я со стыдом поняла, что мужчина все еще во мне и попыталась отодвинуться. Усмехнувшись, он обхватил мои ягодицы и втиснул в меня свою, вновь ставшую твердой, плоть. Не в силах сдержаться, я всхлипнула, упираясь в его плечи, но Руслан преодолел мое вялое сопротивление, толкнувшись в меня опять.
— Пожалуйста… — бессвязно пробормотала я, не понимая о чем прошу. — Рус…
— Все, что хочешь, — проурчал он в самое ухо и распластал меня на столешнице, оглаживая ладонями пылающую кожу. — Ты моя бесценная…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Меня скручивало, разрывало от небывалого удовольствия, граничащего с болью, сладкой и желанной. Я потерялась в этих ощущениях и хрипло умоляла дать мне еще, освободить тело от судорожного, накатывающего волнам наслаждения. И, когда его стало слишком много, мое сознание не выдержало, и я погрузилась в вязкую заботливую тьму, с сумасшедшей улыбкой и хриплыми стонами.
*****
Из забытья меня вывел аромат. Открыв глаза, я приподнялась на кровати и со стоном свалилась обратно. Ныло все. Даже те мышцы, о существовании которых я не догадывалась. Но даже в накатившей слабости и усталости я не могла отрицать, что тело мое поет от пережитого удовольствия. Проведя по себе ладонями, я ощутила тонкую ткань поверх местами болезненной кожи. Осмотрев одеяние, я вздохнула от умиления: потертая и явно любимая футболка до середины бедер явно принадлежала хозяину. Меня почему-то порадовало, что он не надел на меня, как в первый день, женскую вещь с чужого плеча. Это было бы… унизительным что ли. Источник аромата щекотал нос, и я, наконец, смогла обнаружить на низком столике рядом с кроватью чашку кофе и что-то желтеющее на тарелке. При ближайшем рассмотрении оказалось, что это конструкция из хлеба, листьев сочной зелени, полужидкого яйца, сыра и мяса. Благоговейно осмотрев это произведение искусства, я дрожащей рукой взялась за вилку. Говоря по совести, в последние несколько дней я толком не ела, и сейчас даже голова немного кружилась от голода, но перед тем, как попробовать блюдо, я поднесла его к лицу и еще раз вдохнула исходящий от него аромат. Смакуя каждый кусочек, и открывая для себя совершенно новый мир вкуса, я прикрыла глаза. Как же можно было уничтожить подобную идиллию, и превратить этот мир в мой? От этой мысли я помрачнела.
— О чем бы ты сейчас не подумала — перестань, все это глупости.
Руслан сидел в кресле в углу комнаты, и в полутьме задернутых штор я не смогла его заметить раньше. Он пружинисто поднялся и через пару секунд оказался рядом со мной, пытливо заглядывая в смущенное лицо. Я закусила губу от иррационального желания к нему прикоснуться.
— Понравилось? — он провел пальцем по вороту футболки, и я вздрогнула, нехотя отодвигаясь. — Пока я спрашиваю о еде.
— Понравилось… все.
— Все? — иронично приподнятая бровь сделала его лицо игривым, и я не удержалась и очертила его лицо ладонью.
— Все. С таким врагом я не хочу друзей.
— Я тебе не враг, — мужчина ухватил меня за руку и потерся о нее небритой щекой. — Ты пришла ко мне и теперь моя…
— Рус, — обеспокоенная его немного чрезмерными собственническими манерами, я все же попыталась казаться беспечной. — Ты догадываешься, как я пришла?
— Конечно. Ты активировала чип, точнее Яна и…
— Как выглядит этот чип? — заинтересовалась я.
— Вообще-то, это — моя разработка, — довольно заявил Руслан, усаживая меня на колени. — По сути, это — что-то сродни батарейки, способной накапливать и отдавать энергию. Вместимость колоссальная и сферы применения разнообразны…
— Как он выглядит? — повторила я, замирая от нехорошего предчувствия.
— Небольшой овальный камень…
— …белого цвета, — прошептала я, обхватывая себя за шею.
— Ты помнишь? — удивленно воскликнул мужчина, разворачивая меня к себе лицом и, заметив мое состояние, перестал улыбаться. — Кари?
— Как… ты создал… ты… — оттолкнувшись, я отошла от него к окну и, сгорбившись, обхватила себя руками. — Зачем ты сотворил… это?
— По моей теории, — осторожно подбирая слова, заговорил мужчина. — При определенных обстоятельствах в чип может затягиваться энергия из подпространства.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
— В каких обстоятельствах? — мертвея, прошептала я, и он запнулся, уставившись в пол и, когда поднял лицо, я точно знала, что он собирается солгать. — Не смей…
Руслан тряхнул головой и зло вскинул подбородок.
— Я, прежде всего, ученый и некоторые принципы в моей работе лишние. Тебе не понять всех нюансов, это довольно сложно…
