Фиалка Триколор смеялась до упаду, впрочем, как и остальные. Она говорила, что они все — "шахматоманы", а Розанчик ещё и идолопоклонник.
— Ты скоро бросишь чёрного ферзя в печку на камбузе или проткнёшь ему сердце иглой, чтобы раз и навсегда покончить с Неро`, — подшучивала монахиня над Розанчиком.
Паж сохранял невозмутимый вид:
— Если бы это помогло, я бы давно так и сделал. Но пока это лишь тренировка перед настоящим боем.
— Ты не шахматист, а магистр чёрной магии! — заявляла Фиалка. — Нат, ну зачем ты всё это придумал?
— Потому что это правда, — спокойно вступался за друга Розанчик. — А ты — лицемерка. Сыграем?
— Да я в две минуты поставлю тебе "мат", — самоуверенно заметила сестра Триколор, садясь напротив пажа.
— Попробуй!
Виола знала о шахматной лихорадке на борту "Дельфиниума" и с радостью объявила им "карантин" в кают-компании. Но, к сожалению, команда и флорентийский гарнизон тоже, вскоре заразились этой игрой, и королева решительно объявила им всем "шах", пообещав конфисковать доски, если заметит их у команды во время работы. На её счастье, наборов шахмат на "Дельфиниуме" всего два: один — пассажирам, другой отдали флорентийскому гарнизону. И, при желании, забрать их не составило бы труда.
В первые же сутки плавания "шахматный вопрос" был решён. Команда удовлетворилась тем, что разыгрывает настоящую партию среди мачт и парусов "Дельфиниума". А шахматы — в свободное от вахты время.
Благодаря такому решению, "Дельфиниум" на второй день пути находился уже около Балеарского архипелага.
10. Жертвы ночного призрака
.
После полудня состоялось совещание в капитанской каюте. Адансон-Дигит, штурман Фенхель и Виола обсуждали дальнейший курс. Боцман высказал предположение:
— Если "Геснер" пройдя Гибралтар, собирается куда-то дальше в Атлантику, к берегам Англии, например, то он вероятно зайдёт в Барселону. Это его порт приписки, принцу нечего бояться, ведь он уверен, что погони не будет. Мы ведь не знаем, кто похититель, по его мнению.
— А если он не был в Барселоне, тогда что? — спросила Виола.
— Получится, что, скорее всего, он действительно идёт в Испанию, в свой форт, где может пополнить запасы воды и провизии или отремонтировать судно, если потребуется.
— Тогда ему вообще ни к чему заходить в порт Барселоны, — сказала графиня. — Он в любом случае пойдёт в Испанию.
Фенхель провёл тупым кончиком карандаша по карте:
— Он пойдёт к Ла-Корунье только в том случае, если у него курс не в Африку и не в Южную Америку. Иначе, это верных пятьсот миль задержки. Проще зайти в Барселону.
— Значит, — решила Виола, — поворачиваем в порт. Надо узнать, был ли там "Геснер" и, главное, когда был. Баобаб… то есть, месье Адансон, передайте рулевому поворачивать на север к испанскому берегу.
Боцман вышел на палубу:
— Право руля! Держи к берегу Страны Грандов, чтоб она сгорела!
Виола невесело улыбнулась, понимая, чем вызвано пожелание Баобаба. В каюту бегом влетел Кориандр.
— В чём дело, юнга?
Малыш взволнованно показал за дверь:
— Человек за бортом! Там лодка…
Слева по борту, на расстоянии около двух кабельтовых, качалась на волнах небольшая рыбацкая лодка без вёсел. В ней явно находились люди, потому что над бортом чьи-то руки махали кусками материи, призывая на помощь встречную яхту. Сколько человек в лодке, не видно, ясно только, что не один.
— Наверное, их отнесло с одного из островов в открытое море, — предположил Поль Люпин.
— Угу, или рыбаки, или бандиты, — сказал Клевер. — Но с островов, это точно.
— Приводи в бейдевинд! — приказала рулевому Виола. — Мы должны им помочь.
Почувствовав, что творится что-то необычное, пассажиры поднялись из кают-компании.
— Что случилось? Кто-то тонет? — спрашивали наперебой мальчишки и Фиалка.
Баобаб с сомнением покачал головой:
— Неизвестно. Возможно, это пираты. Попросят помочь, высадить их в какой-нибудь бухте, а там нас уже ждут… Приём известный. Или вообще, нападут на нас, едва поднявшись на палубу. Кто знает, сколько их там. Лодка не такая уж маленькая.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Возьмите оружие, боцман, и вооружите команду, — ответила Виола. — На всякий случай… Я считаю необходимым помочь этим людям. Мы возьмём их на борт.
— Но, капитан, берега слишком близко. Они могли бы добраться вплавь, если б хотели, — проворчал Баобаб. — Я думаю, это ловушка.
— Прикажите спустить трап на корме, — не обратила внимания на предостережение графиня.
— Госпожа, я бы вам не советовал так рисковать, — определённо заявил боцман. — Один уже попался на удочку заботы о ближнем, и где он теперь?
Виола холодно сверкнула глазами:
— Месье Адансон, на судне командую я! Приказ капитана не обсуждается. Спустить трап!
Они уже поравнялись с неизвестной лодкой. Сверху можно было рассмотреть четверых мужчин на дне. Один из них лежал неподвижно, трое других казались умирающими.
Боцман ворча приказал матросам поднять незнакомцев на палубу. По виду это действительно рыбаки, а не потерпевшие кораблекрушение с какого-то корабля. Они все оказались очень слабы, и пожилой матрос Вереск, разбиравшийся в медицине, постарался оказать им необходимую помощь.
Спасённых было четверо: двое молодых мужчин, старик и совсем мальчишка, почти ровесник Кориандра, на пару лет старше. Один из молодых лежал без сознания, но видимых опасных повреждений у него не обнаружили. У пожилого мужчины оказались сломаны два ребра, остальные рыбаки тоже имели серьёзные раны, будто со всего размаху ударились о камни.
Баобаб, вздыхая от горячего чувства раскаяния в своей подозрительности, взглянул на Виолу. Та ничего не сказала боцману, её, как и всех, занимали эти неизвестно откуда взявшиеся люди.
— Что с вами случилось? — спросила она у одного из спасённых.
Они понимали по-французски, но сами отвечали на испанском, и маркизе Матиоле пришлось поработать переводчиком. Она хорошо знала испанский, и её последняя дипломатическая миссия проходила в Гранаде, в знаменитой Альгамбре — царстве Красных Роз.[1]
Матиола переводила ответы спасённых. Оказалось, они рыбаки с острова Ивы. С большой рыболовной артелью работали сезон на Мальорке. Старик доводился отцом того рыбака, который так и не приходил в себя — у него был шок от удара.
Старик рассказал, что вчера ночью на них налетел проходящий корабль, явно идущий к Мальорке. Король шел без огней и возник, словно призрак из ночной тьмы. На полном ходу он слегка зацепил корму рыбацкой лодки. Она чудом не раскололась надвое, как ореховая скорлупка, и со страшной силой отлетела в сторону. Корабль-призрак даже не заметил этого или не пожелал останавливаться, чтобы оказать помощь.
Если бы не яркий свет луны, им вообще не найти бы друг друга среди волн. Оглушённые ударом рыбаки с трудом добрались до лодки и втащили в неё своего товарища, который с тех пор ещё не приходил в сознание.
Их вышло в море шестеро, осталось четверо. Брат и дядя юного рыбака погибли. Он сам находился при смерти. Его второй брат пострадал меньше всех, так как сидел на носу лодки, когда случилось столкновение. Он успел заметить корабль и прыгнуть в воду на долю секунды раньше, чем другие. Он и рассказал, что произошло после.
Они очутились не особенно далеко от берега, полторы мили, не больше, но были не в состоянии добраться туда. Старика ударило бортом падающей лодки, вёсла уплыли, мачту снесло, и не иначе как Божье произволение, что им вообще удалось перевернуть лодку и забраться в неё. Их уносило всё дальше в открытое море, а вдалеке они видели серебряные в лунном свете мачты корабля-призрака, который стал на якорь у берега, а вскоре вновь тронулся в путь и исчез.
— Как выглядел этот корабль? — спросила Виола.
