― Две недели назад на меня напали. Этот человек укусил меня. Он сказал, что пришёл не взять, а наоборот ― дать…
― Во сколько это было? ― перебил Альфред.
Вербицкая недовольно посмотрела на него, но всё же ответила спокойно:
― Около полуночи. А что?
― Ничего. Прошу прощения, продолжайте, пожалуйста. ― Вежливость была у него в крови и действовала безотказно. Ещё бы ― интеллигент в третьем поколении.
― После этого стали происходить странные вещи: я перестала различать цвета. Я их просто не вижу, для меня сейчас всё серое. Только ягоды растения на вашем окне красные. Это я пока вижу. У меня постоянно температура. А ещё я слышу каждый шорох и каждый запах. Например, в железной чашке у вас какая-то хвоя лежит, на окошке сушится ягода, а парфюм явно не дешёвая подделка, ― она криво улыбнулась, ― и ещё мои глаза поменяли цвет.
― Раньше они были зелёные, ― пробормотал Альфред, вглядываясь в лицо клиентки. ― Куда он вас укусил?
― В плечо рядом с шеей. А что?
― Я могу взглянуть?
― Конечно. ― Клиентка с готовностью потянула широкий ворот кофты вниз, открывая взору Альфреда рваный, чуть заживший укус, который на первый взгляд напоминал человеческий.
Альфред включил настольную лампу, потому как тени за окном поглотили даже весну. Резкий электрический свет, казалось, не произвёл на клиентку никакого впечатления. Она лишь моргнула, хотя Альфред видел, как бьётся на её тонкой шее пульс сонной артерии. Тут он понял, что именно в первое же мгновение появления Анны смутило его. Примешалось скрытой нотой аромата к сладкому запаху работы бармена.
Тонкий, едва уловимый запах псины.
Паззл сложился, и Альфред произнёс, стараясь скрыть ликование:
― Мне жаль вам это говорить, но… вас укусил оборотень. Точнее, вервольф. И через две недели ― в следующее полнолуние ― вы обратитесь в волка.
========== Дело Вербицкой: Ученица чародея ==========
― Чего-о? ― Вербицкая во все глаза смотрела на Альфреда. ― Какого волка? Какой… какой оборотень?! ― Она тяжело дышала, заламывая руки.
Сейчас начнётся, мелькнула у Альфреда мысль. Он уже успел пожалеть, что вот так сказал Анне всё и сразу. Обычно такта ему хватало, но перспектива настоящего дела затмила осторожность.
Миг спустя Анна вскочила с кресла. Она резко отошла к окну и сжала разложенный на подоконнике терновник. Тонкие ветки хрустнули, а оставшиеся на них сморщенные синие ягоды рассыпались по полу.
― Чёрт! ― Она резко отбросила тёрн, сухо упавший на паркет. ― Укололась. ― Анна растерянно посмотрела на Альфреда, а на её ладони разливались алые капли.
― Дайте-ка мне руку. ― Альфред, мысленно обругав себя за бестактность, подошёл к застывшей Анне, карие глаза которой вмиг стали влажными.
Она несмело протянула руку. Пальцы чуть подрагивали, а кожа на ощупь была горячей. Альфред осторожно, как можно более деликатно, взял протянутую руку в ладонь. Смахнул крупные капли крови, выступившие из проколов, и сорвал несколько листьев водяного перца¹, росшего тут же в маленьком кашпо. Альфред старательно растёр пальцами листья, и, когда по руке зазмеились струйки сока, приложил кашицу к ладони Анны. Она вздрогнула, хотя её и до этого била мелкая дрожь: Альфред почти слышал, как колотится её сердце.
Дурак. Напугал девочку.
― Прошу прощения, что так сразу, без подготовки, выдал вам свой вердикт, ― негромко произнёс Альфред, глядя в карие с зелёной каймой глаза Анны. ― Стоило как-то подготовить вас.
― Да нет, всё нормально, ― быстро ответила Анна, рассеянно комкая лист. ― Что это за растение? ― вдруг спросила она, указывая здоровой рукой на аконит.
― Это аконит клобучковый, ― поспешил сменить тему Альфред. Оправдываться он не любил. ― Другое название ― борец. Он довольно часто используется в различных магических практиках. Любопытно, что вы обратили на него внимание: именно он может вам помочь.
Чуть порозовевшее лицо Анны вновь стало бледным, а заблестевшие глаза потухли. Она вынула руку из ладони Альфреда и вновь села в кресло.
― Я не могу даже курить, ― жалобно произнесла она, шмыгая носом. ― Сразу задыхаюсь. Я умру?! ― Она подняла на Альфреда взгляд расширившихся в полутьме глаз. ― А можно это как-то остановить? Вылечить, я не знаю…
― Увы, но нет. ― Ему было почти физически больно расстраивать клиентку. Но и врать о том, что всё будет хорошо, он не мог. ― Только купировать. И то не первую трансформацию.
― Почему? ― Альфреду показалось, что в голосе Анны промелькнул интерес.
― Первое обращение нельзя прерывать, ― терпеливо произнёс Альфред, усаживаясь в кресло. ― Вы можете просто умереть. Ваш организм и так подвергается значительной перестройке, пытается адаптироваться под насильственные изменения, которые особенно сильны со стороны нервной системы. Ликантропия, по сути, это вирусное заболевание. И, как, например, СПИД, оно не лечится.
― Вы сказали, что процесс можно как-то купировать, ― откликнулась Анна. ― Как?
― Есть несколько способов. Можно приготовить аконитовую настойку, но для этого нужно цветущее растение, а сейчас ещё не время. Также перед полнолунием можно вводить внутривенно ионы серебра². В малых дозах они действуют как лекарство, в больших же ― как яд.
― И я стану волком? ― Анну передёрнуло.
― О, нет! ― воскликнул Альфред. ― Подобная трансформация убила бы вас на месте. Нет, вы станете волком в смысле инстинктов. Ваше зрение уже сейчас регрессирует в сторону собачьего. В обратном порядке исчезают цвета. Вы ведь сейчас видите красный и жёлтый? ― Анна кивнула. ― С этих цветов начинают переходить на цветное зрение дети. Также вы остро чувствуете запахи и звуки. А то, что у вас температура, это опять же следствие физиологических изменений: у собак температура тела выше, чем у человека. И вот с этим явлением бороться можно и нужно.
― И я стану думать, как волк? ― Анна, не отрываясь, смотрела на Альфреда, как будто только он мог дать ответы на все её вопросы.
В сущности, именно так оно и было.
― Практически. Но вы сможете сохранить элементы человеческого разума. Главное ― это не сойти с ума от перестройки нервной системы во время первой трансформации.
― И сколько будет стоить, чтобы не сойти с ума? ― Анна подобралась. Альфред почти видел, как пролетают перед её глазами купюры.
― Давайте прикинем. ― Альфред откинулся на спинку кресла и тряхнул головой, отбрасывая светлые пряди со лба. ― После трансформации вам придётся делать уколы с ионами серебра. Также необходимо купить серебряные кольца: пяти штук для начала будет достаточно. Кроме этого уже сейчас можно начать носить талисман с цветком аконита. Ну и, конечно, неплохо бы вам поучиться различать запахи и звуки. Итого, я думаю, тридцать тысяч.
― Ну, если поработать недели две без выходных, я отобью, ― усмехнулась Анна, рассеянно потирая плечо.
«Чёрт. Из-за ядовитой слюны оборотня плечо-то у неё не заживает».
Альфред быстро поднялся и, открыв один из многочисленных ящичков в высоком шкафу, достал оттуда небольшой стеклянный пузырёк.
― Что это? ― Анна внимательно наблюдала за его действиями.
― Настойка аконита³. ― Порывшись в соседнем ящичке, Альфред нашёл ватные диски, один из которых щедро смочил терпко пахнувшей жидкостью.
― Но ведь вы сказали, что сейчас не сезон. ― Анна поморщилась от резкого запаха лекарства.
― Для наружного применения и простого заживления сгодится и обычная заводская настойка. ― Альфред протянул Анне ватный диск. ― Вот, приложите к ране.
― Давайте лучше вы сами, ― неожиданно произнесла Анна. ― У меня руки трясутся. ― Она вытянула вперёд руки, и Альфред увидел, как подрагивают в последнем свете умирающего дня длинные пальцы.
― Хорошо, ― кивнул он и подошёл ближе.
Мягко отвёл в сторону воротник, оголив тонкое бледное плечо. Запах псины уже не чувствовался. Должно быть, Альфред так сильно хотел его услышать, что обострённое магией обоняние уловило тончайшие ноты аромата оборотня. Сила была его частью, срослась с ним, пустила корни глубоко в теле и душе.
