следующего содержания: «Его Величество Государь Император высочайше повелел ввести православное богослужение на еврейском языке в одной из церквей Бердичева, открыв при ней школу». В сопроводительном письме граф Протасов предлагает Синоду принять меры к осуществлению царской воли. Спас положение Киевский митрополит Филарет, указав на нелепость плана насаждать просвещение среди евреев посредством введения православного богослужения на еврейском языке.
Нет ничего удивительного в том, что первые годы существования еврейские казенные училища обоих разрядов, как и раввинские училища в Вильне и Житомире, возникшие в 1847 г. влачили жалкое существование. Отталкивание в еврейской среде от школьной реформы было столь глубоким, что зажиточные еврейские семьи посылали в казенные школы вместо собственных — чужих детей, вербовавшихся из среды городской бедноты. Самыми непримиримыми противниками казенных училищ были, естественно, представители еврейской ортодоксии.
Результаты уваровской реформы оказались почти ничтожными. В 1854 — 55 гг. насчитывалось всего 70 казенные еврейских училищ первого разряда и 13 — второго. В обоих типах школ обучалось 3200 учеников. В 1852 г. в Шкловской казенной гимназии было 27 евреев, а в Витебской всего 19. Та же картина была в Могилеве, Слуцке, Любавичах. В Пружанах в казенной школе не было ни одного еврейского ученика. Исключением были только Одесса, Житомир и Вильна. О неудаче школьной реформы докладывает министр народного просвещения в 1858 году: 2476 учеников в 105 школах первого и второго разрядов, а некоторые школы за отсутствием учеников бездействовали.
О банкротстве казенного образования убедительно свидетельствуют данные о состоянии традиционно-еврейского школьного образования в ту же эпоху. В 1854 г. зарегистрировано было по всей стране 5282 хедера, с числом учащихся в 69454 душ.
В 1857 году число хедеров возросло до 6161, а число учеников до 75584 человек. Цифры эти, однако, далеко не полны, ибо число незарегистрированных хедеров измерялось многими тысячами. Так школьная политика Николая I, видевшая в казенной еврейской школе орудие русификации евреев, потерпела сокрушительное поражение.
Первые годы царствования Александра II, овеянные духом либерализма, сказались и на судьбе русского еврейства, в частности на распространении среди него светского образования. С занятием Н. В. Головиным в 1861 году поста министра народного просвещения дело школьной реформы пошло быстрее. 19-го сентября 1864 г. появился устав гимназий и прогимназий, согласно которому в эти учебные заведения был открыт доступ детям без различия вероисповедания.
Анкета Общества распространения просвещения среди евреев в 1864 году установила основные причины, вызвавшие непопулярность казенных еврейских училищ в еврейской среде. Одна из причин — это невежество христианских смотрителей школ; вторая причина — преподавание еврейских предметов под руководством учителей, чуждых по духу своему евреям-ученикам и родителям. Поэтому особенно важным шагом явилась постепенная замена, начиная с 1862 года, смотрителей-христиан — евреями.
Были внесены изменения и во внутренний уклад казенных училищ, — в частности, увеличенные часы преподавания общих предметов и русского языка. Ранее из 24 часов в неделю преподаванию еврейских предметов (изучению молитв, Библии, Мишны, Шулхан-Аруха, Маймонида) отводилось 13,5 часов, причем предметы эти преподавались на немецком языке (по учебникам Л. О. Мандельштама). Сейчас было проведено сокращение часов, отводимых на изучение еврейских предметов, а немецкий язык заменялся русским. С целью распространения русской грамоты среди евреев были открыты бесплатные казенные обязательные школы грамотности — 2 в Ковно и 8 в Вильно, в которых обучалось 732 ученика. В 1873 году последовало коренное преобразование казенных училищ. Училища первого разряда преобразовываются в еврейские начальные училища и делятся на одноклассные и двухклассные, с курсом в 3 и 6 лет. Они состоят в ведении попечителей учебных округов и во главе каждого училища находится заведующий, окончивший учительский институт. В результате этой реформы из 100 оставшихся в 1872 — 73 гг. казенных училищ, с числом учеников 4732, 50 училищ закрылись.
В 1873 г. школы грамотности были переименованы в народные еврейские училища. Раввинские училища были закрыты и вместо них возникли два учительских института, подготовлявших преподавателей для народных еврейских училищ. Среди учительского персонала казенных, а затем и народных еврейских училищ мы встречаем ряд видных еврейских писателей: Б. Лебензона, А. Готлобера, X. 3. Слонимского, Л. Гордона, А. Мапу, К. Шульмана и других.
Это был период перелома в отношении еврейства и его интеллигенции к русской школе.
Еврейская интеллигенция, вышедшая, по преимуществу из «Гаскалы», горячо приветствовала новый курс правительственной школьной политики, всячески идя ей навстречу. Прогрессивный слой русского еврейства жил под обаянием освободительных идей шестидесятых годов, владевших умами лучшей части русской интеллигенции.
«Среди еврейской молодежи, — пишет об этом времени С. М. Дубнов, — порывы к обновлению сливались с идеалом ассимиляции, обрусения. Наиболее сильным фактором культурного обновления являлась общеобразовательная школа. В гимназии, университеты и высшие технические школы хлынул из всех закоулков «черты» поток молодежи, охваченной радужными надеждами на свободную человеческую жизнь среди свободного русского народа».
Привлечение еврейского юношества в русскую школу облегчалось займами и стипендиями, выдававшимися студентам «Обществом распространения просвещения среди евреев». В 1886 г. на медицинском факультете Харьковского университета обучалось 41,5% евреев. В Одессе в том же году на медицинском факультете числилось 30,7%, а на юридическом 41,2%. Если в 1881 г. во всех российских университетах было зарегистрировано 8,8% евреев-студентов, то шестью годами позже — в 1887 г. — число их возросло до 13,5%. Число евреев в гимназиях составляло в 1865 г. - 3,3%, в 1870 году - 5,6%, в 1877 - 10%, в 1881 г. - 12,3% и продолжало расти.
Однако, школьная реформа затронула лишь тонкую прослойку народившейся еврейской буржуазии и интеллигенции. Широкие массы оставались верны традиционным хедерам и ешиботам. В противоположность положению в гимназиях и университетах, процентный состав еврейских питомцев в элементарных общерусских школах был очень низок, не обнаруживая почти никаких признаков роста. В 1865 году во всех городских школах числилось всего 323 еврейских ученика, то есть 1,3%. Двадцатью годами позже число это возросло до 2546, т. е. 4,4%. Аналогичное явление наблюдалось и в начальных школах грамоты, где в 1865 было зарегистрировано 338 евреев, а в 1880 году — 6025. Выводы из подобного положения вещей сами собой напрашивались. В то время, как дети зажиточных еврейских семей рвались к среднему и высшему образованию, сулившему разные льготы, — право жительства вне «черты», сокращение срока военной службы, как и другие преимущества, — их сверстников из бедной среды не влекла элементарная школа, ничего в смысле привилегий им не дававшая. Русификация, проникшая в быт верхнего слоя еврейства, не затронула широкие еврейские массы.
Польское восстание 1863 г., и значительное участие
