которым он гнался до дома Джеда. Ему захотелось узнать, кто это. Тоже путешественник, как и он сам? Человек, провалившийся в трещину ломающегося – или уже разрушенного – мира?
Нейт осторожно встал с кровати, хрустя суставами, превозмогая боль в боку. Этот дом был ему знаком как свои пять пальцев, поэтому он осторожно вышел на лестницу, зная, что нужно наступать на край ступенек, чтобы их скрипучие жалобы звучали тише.
Внизу Нейт застал старика, выглядывающего в застекленную дверь.
Его руки крепко сжимали ружье.
Карл не вздрогнул, когда Нейт подошел к нему сзади. Он повернул к нему свое лицо, омытое мягким лунным светом.
– Ты тоже это слышал.
– Слышал. Мне нужно знать, что это было.
– Если б я сам знал, сказал бы. Похоже, там какой-то придурок. Или просто животное.
– Из тех животных, которых я знаю, такого голоса нет ни у кого.
– Конечно, потому что это животное не из тех, кого ты знаешь. Практически все звери передохли. Время от времени я встречаю опоссума. Иногда енота. Но по большей части животных, с которыми… что-то не так. Как-то раз видел белохвостого оленя с шестью ногами. Видел хищную свинью; у нее с рыла свисали червяки, словно черные спагетти.
– Ты полагаешь, это просто какое-то животное?
– Нет. Скорее всего, нет.
– Может, это те ублюдки в масках, что охотились за мной. Нули Риза.
– Возможно. Думаю, кто-то из того тоннеля в Рэмбл-Рокс.
Тоннель. Рэмбл-Рокс.
– Я вышел из тоннеля. Из «Тоннеля ужасов». Хотя там, откуда я, это заброшенный железнодорожный тоннель. Ставший частью парка.
– Точно. А в нашем мире это был крытый мост.
– Он просто… меняется? Становится другим?
– Похоже на то. – Карл пожал плечами. – В последнее время здесь был парк развлечений. До того – торговый центр. Путешественники, которых я встречал, рассказывали, что в их мире это была угольная шахта, парк или даже тюрьма. Но тоннель есть всегда. И всегда каменное поле. И всегда, всегда это называется Рэмбл-Рокс.
– А на поле валунов, полагаю, всегда есть тот камень. Похожий на стол.
– Это алтарь. Именно на нем умер Оливер. Или умирает. Снова и снова.
Кровь Нейта превратилась в ледяное месиво.
– Вот как я вернусь обратно.
– Как именно? С помощью камня?
– С помощью тоннеля. Я попал сюда через тоннель. И смогу вернуться обратно через тоннель. Один мой друг… – начал было Нейт, затем поправился: – Один мой знакомый сказал, что стена между мирами там тонкая. Совсем уже не стена, а высушенная кожа.
– Нет. Там опасно.
– Не вижу другого выхода.
– Ты остаешься здесь. Со мной.
– Нет. – «Я уже уходил. И должен уйти снова».
– Ну, от меня никакой помощи не жди, – напрягшись, Карл шмыгнул носом. – Тут тебе придется полагаться только на себя, Нейт.
– Точно. От тебя никакой помощи. Это тот отец, которого я помню.
– Ох, да пошел ты! – негодующе обернулся старик. – Я спас тебе жизнь, если ты забыл. Кормил тебя, вливал в тебя воду, убирал за тобой дерьмо и блевотину. А как ты правильно заметил, ты даже не мой сын. Ты просто… путешественник. Для меня совершенно чужой человек. Я сделал доброе дело, но теперь все. Хочешь исчезуть во тьме? Вперед, тигр!
– Пошел на хрен!
– Угу. Точно. Пошел я на хрен.
Нейт поднялся наверх и стал ждать наступления утра. Больше он не слышал безумного крика-смеха, доносящегося из леса. И почему-то от этого было только хуже.
* * *
На следующий день Нейт стоял перед входом в парк развлечений Рэмбл-Рокс, чувствуя себя маленьким, будто ребенком в палеонтологическом музее, смотрящим снизу на скелет тираннозавра. Иглы размытого света пронзали опоры и рельсы скоростных горок, словно скрепляя их между собой.
Конструкция покрылась мхом и была увита плющом. Везде упадок, разруха.
Но Нейт никого не видел. Не слышал диких завываний, безумного смеха.
У него имелось всего одно оружие: колун на длинной рукоятке. Нейту хотелось бы захватить с собой пистолет, но он ожидал, что Карл ему ни хрена не даст. И сначала так и казалось. Когда Нейт спустился вниз, старика там не было. Он сидел у себя в комнате, за закрытой дверью. Однако не успел Нейт отойти и на пятьдесят шагов, как Карл его окликнул.
– У меня таких два, – протянув ему колун, сказал он. – Возьми. Тебе он пригодится.
И это стало его прощальным напутствием.
Карл вернулся в дом, а Нейт тронулся в путь.
И вот теперь он стоял здесь.
У него даже не было никакого плана. Трудно было строить планы в этой бредовой вселенной: ничего не понять, так зачем нужны планы? Нейт решил зайти в тоннель и посмотреть, что там. Просто увидеть то, что можно увидеть. Зайти вглубь. Оглядеться по сторонам.
Проходя через парк развлечений, Нейт снова разглядывал написанные баллончиками с краской послания. Одно было выведено на опоре горок:
НЕ ЕШЬ ЧЕРНЫЕ ЯБЛОКИ
Нейт не понял, что оно означает, как и не видел никаких черных яблок, которые можно было бы съесть.
Он рассеянно поднял взгляд вверх, все выше, выше и выше, и ему потребовалось какое-то мгновение, чтобы понять, что чужеродная штука, на которой взгляд остановился, – труп. Труп болтался на веревке – петля стягивала шею. Он был вздернут высоко, почти у самых рельсов. Висел совершенно неподвижно. Лицо превратилось в месиво белых струпьев – различить черты было невозможно.
Нейт поспешил дальше.
Впереди показалась зияющая пасть «Тоннеля ужасов». Нейт остановился у границы света, и ему показалось, будто он стоит на краю обрыва. И будто обрыв крошится, угрожая низвергнуть его навстречу погибели. Зазвенело в ушах. Участился пульс. Все естество вопило, требовало развернуться, бежать прочь, забыть обо всем этом. Однако Нейт сказал себе: «Именно этого оно и хочет. Оно хочет, чтобы ты убежал. Поэтому иди вперед». Он не мог сказать, как понял это. И понял ли вообще – ведь полный абсурд считать это место живым существом.
Однако именно такое ощущение вдруг возникло у Нейта.
Тоннель живой. По крайней мере, настолько близок к живому, насколько близко может быть место.
У самого входа в тоннель лежал труп. Давно разложившийся, с лицом, похожим на хеллоуинскую тыкву, долежавшую до февраля. На нем была одежда фермера: рабочий комбинезон с грязными коленями, сапоги. Настоящий труп? Нейт опасался, что так оно и есть. В скрюченной руке он разглядел что-то блестящее…
Зажигалка.
Шагнув в темноту, Нейт быстро метнулся к трупу и взял зажигалку, уверенный в том, что труп вскочит на ноги и бросится за ним.
Этого не произошло.
Зажигалка оказалась холодной.
