Этот остров, известный европейцам лишь благодаря кораблекрушению голландского «Спервера» в 1653 году, в настоящее время является владением правителя Кореи. Мы подошли к нему 21 мая при самой ясной погоде, какая только может быть, и обстоятельствах, наиболее благоприятных для лунных наблюдений. Мы определили положение его южной оконечности: 33° 14′ северной широты и 124° 14′ восточной долготы. Я прошел вдоль всей его южной стороны на расстоянии двух лье, снимая берег на протяжении двенадцати лье, на основании чего мсье Бернизе начертил его карту.
Едва ли можно найти остров, являющий собой более красивое зрелище. Горный пик высотой около тысячи туазов, который можно увидеть с расстояния восемнадцати-двадцати лье, занимает среднюю часть острова и, несомненно, служит для него источником воды. Склоны постепенно опускаются к морю, на них амфитеатром располагаются поселения. Как нам показалось, почва возделывается до очень большой высоты.
В подзорные трубы мы рассмотрели угодья островитян: они разделены на очень маленькие участки, что говорит о большом населении. Многообразие оттенков этих участков на разной стадии возделывания делает вид острова еще приятнее для глаз. К сожалению, он принадлежит народу, которому запрещены любые сношения с иноземцами: последних обращают в рабов, если они имели несчастье потерпеть кораблекрушение у этих берегов.
Несколько голландцев с корабля «Спервер», после восемнадцатилетнего плена, во время которого их многократно подвергали избиениям, нашли способ украсть лодку и бежать в Японию, откуда они отправились в Батавию и затем, наконец, вернулись в Амстердам. Рассказ об этой истории сейчас перед нашими глазами, и он отнюдь не побуждает нас к тому, чтобы отправить на берег шлюпку! Мы увидели, как две пироги отошли от острова, однако они не приблизились к нам даже на одно лье и, вероятно, должны были только следить за нами и, возможно, передать сигнал тревоги на корейское побережье.
Я продолжал идти курсом на норд-ост-тень-ост, а в полночь лег в дрейф, чтобы дождаться рассвета. Погода была пасмурной, но без густого тумана. На весте я увидел северо-восточную оконечность Квельпарта и взял курс на норд-норд-ост, чтобы приблизиться к материковой Корее. Каждый час мы не переставали бросать лот, который показывал от шестидесяти до семидесяти саженей.
На рассвете мы увидели множество островов и скал, которые протягивались цепью вдоль материка на протяжении более пятнадцати лье. По пеленгам они располагались приблизительно между норд-остом и зюйд-вестом от нас, и наши наблюдения поместили их северную оконечность на 35° 15′ северной широты и 127° 7′ восточной долготы. Густой туман скрывал от нас континент, хотя он был не более чем в пяти-шести лье от нас.
На следующий день около одиннадцати часов мы увидели его. Он простирался за островками и скалами, которые по-прежнему его окаймляли. В двух лье к югу от этих островов наш лот неизменно показывал от тридцати до тридцати пяти саженей и илистый грунт. Небо оставалось беловатым и тусклым, однако солнце сквозило сквозь туман, что позволило нам произвести превосходные измерения широты и долготы, очень важные для географической науки: насколько известно, ни один европейский корабль еще никогда не пересекал эти моря, очертания которых в наших атласах срисованы с японских и китайских карт, изданных иезуитами.
Олферт Даппер. Жители Формозы.
1670 г.По правде говоря, эти миссионеры исправили их, проследив с большой настойчивостью все берега с суши и подчинив их точным измерениям широты и долготы в Пекине, поэтому их ошибки незначительны. Также нужно признать, что они оказали неоценимые услуги географии, ибо только благодаря их трудам нам известна эта часть Азии, и их карты очень близки к истине. Мореплавателям остается желать лишь гидрографических подробностей, которые отсутствуют на их картах, поскольку иезуиты путешествовали сушей.
25 мая ночью мы прошли Корейский пролив. После захода солнца мы пеленговали японское побережье, которое простиралось между ост-тень-нордом и ост-зюйд-остом от нас, в то время как корейское было между норд-вестом и нордом. Море казалось ничем не прегражденным в направлении норд-оста, и большая волна, пришедшая оттуда, подтверждала это предположение. Довольно свежий ветер дул от зюйд-веста, ночь была очень ясной. Мы шли по ветру на зарифленных парусах, делая не более двух узлов, чтобы на рассвете проверить наши вечерние измерения и начертить точную карту пролива.
Наши пеленги, привязанные к наблюдениям мсье Дажеле, не оставляют возможности желать большего в отношении точности нашей карты. Каждые полчаса мы бросали лот, и поскольку корейское побережье казалось мне более интересным для изучения, чем японское, я приблизился к нему до расстояния двух лье и взял курс вдоль него.
Ширина пролива, разделяющего материк и Японию, составляет до пятнадцати лье, однако она уменьшается до десяти лье скалами, которые начинаются после острова Квельпарт и неизменно сопровождают южное побережье Кореи. Скалы закончились лишь тогда, когда мы обогнули юго-восточную оконечность этого полуострова, чтобы вблизи проследить направление континента, рассмотреть дома и города и разведать входы в бухты.
На вершинах гор мы видели несколько укреплений, которые в точности напоминают европейские форты. Все главные средства обороны корейцев направлены, вероятно, против японцев.
Крестьяне с Формозы.
Фотография. Начало XX в.Эта часть побережья очень хороша для судоходства, поскольку в трех лье от берега мы не увидели никакой опасности и глубина составила шестьдесят саженей при илистом грунте. Однако эта страна гориста и кажется довольно засушливой; в некоторых расщелинах снег еще не до конца растаял, и почва, похоже, малоплодородная. Тем не менее поселения очень многочисленны. Мы насчитали дюжину сампанов, которые ходили вдоль берега и по виду ничем не отличались от китайских. Их паруса также были сделаны из циновок.
Нам показалось, что наше появление мало их устрашило. Впрочем, они были очень близко к берегу, и им не понадобилось бы много времени, чтобы уйти под его защиту, если бы наши действия вызвали у них подозрения. Я был бы счастлив, если бы кто-то из них осмелился подойти к нам и заговорить, однако они продолжали свой путь, не интересуясь нами — вид наших кораблей, хотя и необычный для них, не привлекал их внимания.
Однако в одиннадцать часов два судна вышли в море, чтобы проследить за нами, и приблизились к нам на одно лье. Они шли за нами два часа и затем вернулись в гавань, из которой отплыли утром. Весьма вероятно, что наше появление встревожило корейцев, поскольку вечером зажглось множество огней на всех береговых выступах.
