нечего сказать?
— Да! Больше нечего!
Глава 4
В присутствии величественной, затянутой в черное миссис Бишоп Эркюль Пуаро стал вдруг робким и незаметным.
Завоевать доверие миссис Бишоп была задача не из легких. Воспитанная в старых традициях, она порядком недолюбливала иностранцев. А Эркюль Пуаро был просто вопиющим иностранцем. От ее ответов веяло ледяным холодом, а во взгляде сквозило неодобрение и недоверие.
То обстоятельство, что его представил доктор Лорд, ничуть не смягчило суровость этой дамы.
— Разумеется, — заметила она, когда доктор Лорд ушел, — доктор Лорд — весьма одаренный врач, и у него доброе сердце. Но доктор Рэнсом, его предшественник, прожил здесь столько лет!
Из чего следовало, что доктор Рэнсом вполне соответствовал требованиям местного общества, и ему можно было доверять. А у доктора Лорда, еще весьма молодого человека, чужака, занявшего место доктора Рэнсома, было одно-единственное достоинство — «одаренный» врач.
Судя по тому, как это было сказано, для миссис Бишоп одной одаренности было явно недостаточно!
Эркюль Пуаро пустил в ход все свое красноречие, всю свою находчивость, обаяние, но, увы, миссис Бишоп оставалась холодна и непреклонна.
Смерть миссис Уэлман очень, очень опечалила ее. Покойную так уважали во всей округе. Арест мисс Карлайл был, по мнению миссис Бишоп, «просто позорным!» и явился результатом «этих новомодных методов работы полиции». Относительно смерти Мэри Джерард она не могла сказать ничего определенного. «Ничего не могу сказать наверняка» — вот, в сущности, все, что от нее удалось добиться.
Эркюль Пуаро разыграл свою последнюю карту. С простодушной гордостью он сообщил о своем недавнем посещении Сандрингема[1018], горячо восторгаясь очаровательной простотой и сердечностью королевского семейства.
Миссис Бишоп, которая по «Придворному циркуляру»[1019] неукоснительно следила за жизнью высочайших особ, была покорена. Если даже Они, Их Королевские Величества, пригласили мосье Пуаро… Это, естественно, в корне все меняет. Пусть он даже и иностранец, но кто такая она, Эмма Бишоп, чтобы давать ему от ворот поворот, если Само Королевское Семейство распахивает перед ним двери?
Вскоре они с мосье Пуаро погрузились в приятную беседу на поистине захватывающую тему — обсуждали наиболее подходящего кандидата в супруги принцессы Елизаветы.
Наконец, когда все вероятные кандидаты были оценены как Не Вполне Достойные, они переключились на менее возвышенные темы.
— Женитьба, увы, чревата опасностями и ловушками! — назидательно изрек Пуаро.
— Да, действительно. А эти разводы! — с брезгливой гримаской воскликнула миссис Бишоп, словно речь шла о какой-нибудь заразной болезни вроде ветрянки.
— Полагаю, миссис Уэлман желала видеть свою племянницу хорошо устроенной? Чтобы, как говорится, спокойно умереть.
— Да, это так, — кивнула миссис Бишоп. — Помолвка мисс Элинор с мистером Родериком была для нее большим утешением. Она всегда очень надеялась, что это свершится.
— А не была ли их помолвка вызвана — в какой-то мере — желанием сделать приятное тетушке? — рискнул спросить Пуаро.
— Что вы, мистер Пуаро, я бы так не сказала. Мисс Элинор всегда любила мистера Родди, еще с той поры, когда была крохотной симпатичной малышкой. Мисс Элинор — чрезвычайно цельная и преданная натура.
— А он?
— И мистер Родерик был предан мисс Элинор, — строго сказала миссис Бишоп.
— Однако помолвка, кажется, была расторгнута?
Лицо миссис Бишоп запылало от гнева.
— Исключительно из-за коварства одной змеи, которую тут пригрели! — заявила она.
Изобразив невероятное потрясение, Пуаро воскликнул:
— Да что вы говорите!
Миссис Бишоп, еще больше краснея, пояснила:
— Я знаю, мистер Пуаро, что не принято дурно говорить о покойных. Но эта молодая женщина втайне творила неблаговидные дела.
Пуаро задумчиво посмотрел на нее и потом сказал с самым простодушным видом:
— Признаться, вы меня очень удивили! У меня сложилось впечатление, что она была очень простой, скромной девушкой.
Подбородок миссис Бишоп слегка задрожал:
— Она была очень хитрой, мистер Пуаро. И люди попадались в ее силки. Сестра Хопкинс, например! Да и моя бедная милая хозяйка тоже!
Пуаро сочувственно покивал головой и поцокал языком.
— Вот так-то! — воскликнула миссис Бишоп, подстегнутая его сочувствием. — Она быстро стала сдавать, моя бедняжка, и эта молодая особа втерлась к ней в доверие. Уж она-то своей выгоды не упустила бы! Все вертелась рядом, читала ей книжки, приносила букетики цветов. Все время только и слышалось: «Мэри то», «Мэри это», «Где Мэри?» А сколько денег на нее тратила! Дорогие школы, потом учеба за границей — и все это для дочери жалкого старикашки Джерарда! Уверяю вас, ему это тоже было не по вкусу! Он часто жаловался на ее высокомерные замашки. Выскочка, вот кто она была!
— Вот так так! — вновь сочувственно покачал головой Пуаро.
— А уж как она опутывала мистера Родди! А он, простая душа, попался на ее удочку. Мисс Элинор, этой благовоспитанной молодой леди, конечно, и в голову не могло прийти, что творится за ее спиной. Но мужчины все одинаковы: их ничего не стоит поймать на лесть и смазливую мордашку.
Пуаро вздохнул.
— У нее, наверное, были поклонники и из ее собственной среды?
— Разумеется, были. Например, Тэд, сын Руфеуса Бигланда, симпатичный парень, таких поискать. Но нет, наша благородная леди слишком для него хороша! Тошно было смотреть на это ее жеманство!
— Неужели его не задевало ее пренебрежение? — спросил Пуаро.
— Еще как задевало. Он ее упрекал в том, что она строит куры мистеру Родди. Это я точно знаю. Я не виню бедного юношу — он так переживал!
— Я тоже ему сочувствую, — поддержал ее Пуаро. — Вы чрезвычайно меня порадовали, миссис Бишоп. Некоторые люди обладают искусством в нескольких словах дать ясную и четкую характеристику. Это великий дар! Теперь наконец я получил точный портрет Мэри Джерард.
— Я вовсе не собиралась в чем-то ее упрекать, — подчеркнула миссис Бишоп. — Как можно! Ведь она умерла. Но совершенно очевидно, что именно она явилась причиной многих бед!
— Интересно, чем бы это кончилось? — тихо проговорил Пуаро.
— Вот и я говорю! — воскликнула миссис Бишоп. — Поверьте, мистер Пуаро… если бы моя дорогая госпожа не умерла тогда… Да, это меня ужасно потрясло, но теперь я вижу — то было… милосердие Всевышнего. А сложись все иначе, я даже представить не могу, чем это могло кончиться!
— Что вы имеете в виду? — спросил Пуаро, вызывая ее на дальнейшие откровения.
Миссис Бишоп со скорбной миной продолжила:
— Мне приходилось сталкиваться с подобными случаями. Свидетельницей одного была моя собственная сестра — она служила у этих людей… Это когда умер старый полковник Рэндолф и оставил все до последнего пенни не своей бедняжке жене, а особе сомнительного поведения, проживавшей в Нотбурне. И еще мне рассказывали про
