— А у меня подход к монашкам имеется. Мне они отказать не могут. Тем более я тело обнаружил.
Бэр, погруженный в собственные мысли, кивнул и нервно забарабанил пухлыми пальцами по столу. Потом снова поглядел на Свена.
— Ну, ладно, давай выкладывай, что там у тебя нового в связи с убийством настоятельницы.
— Расследую, — коротко ответил сержант. — Необходимо допросить всех находившихся на месте преступления…
— Но-но, опять ты за свое! — сердито перебил Бэр. — Да кто ж тебе позволит с монашками разговаривать? Они ж не впускают в обитель никого из посторонних, тем более мужчину. Как тебе вообще удалось обнаружить труп на территории монастыря, не понимаю. Может, поделишься секретом?
— Да я и сам не понимаю, как-то так оно само получается, — скромно потупился Свен. — А только не родилась еще такая женщина, которая бы меня к себе не пустила, — неожиданно добавил он и очень нахально при этом ухмыльнулся.
Бэр вначале сердито нахмурился, но потом добродушно рассмеялся и погрозил Свену пальцем.
— Бойкий ты парень, как я погляжу… Хорошо. Мне как раз такой помощник и нужен. Здесь ведь как в страже? Ты вроде и на виду, и служба почетная, а положиться не на кого… Сам знаешь, как на нашего брата все косятся… хотя если какая беда — за помощью к стражникам бегут. Но едва миновала напасть, снова нас бранят… а то и похуже чего. Никому доверять нельзя, ни на кого рассчитывать, кроме как на своего же, на сослуживца. Главное, что обидно, ведь не для себя, для людей стараешься, ночей, понимаешь, не спишь, о них же, неблагодарных, беспокоишься. А в результате — кругом одни враги, так и норовят подлость какую тебе состроить или слух нехороший распустить.
Бэр многозначительно посмотрел на сержанта. Свен невольно насторожился. Никак не мог взять в толк, к чему это клонит начальник. Но слушал внимательно, стараясь ни слова не пропустить.
— Шутка ли сказать, два года назад банду самого Марольда разгромил! — меж тем продолжал разглагольствовать Бэр. — Тайных пособников переловил всех до единого! Мне ведь от его светлости Алекиана тогда благодарность в гербовой грамоте… Ну а врагов-то, конечно, прибавилось. И родня разбойничков, и прочие… завистники. Вся надежда только на верных людей, которые не за страх, а за совесть служат. Вот, слушай, был у меня как-то раз такой случай. Я тогда только-только на место погибшего начальника стражи заступил, не пообвык еще на новой должности. И приходит ко мне, значит, дочь одного из арестованных злодеев, просит отца выпустить из тюрьмы. Не виноват, мол, мой батюшка, чист, как ангел Гилфингов. А у того, между прочим, дома — вещи из ограбленного обоза. Два тяжеленных серебряных слитка, представляешь? Да мало того, еще и реестр с казначейской печатью! Да с его же, арестованного, собственноручными пометками — по реестру добычу свою разбойничью пересчитывал! Не иначе, он из главных в банде, сам у них за казначея… Как же я отпустить такого могу? Ну а девица и слышать ничего не хочет! Сбрасывает одежду, пытается, в общем, меня соблазнить. А когда поняла, что не на того напала, сразу такое началось! Жутко вспомнить. Бросилась на меня с кулаками, да еще заорала на весь дом, что это я к ней якобы приставал. Еле отбился. Хорошо, прислуга у меня понятливая. Быстро красотку за порог выставили, да без лишнего шума, тихо. Больше я ее в городе не видел. А главное, слухов никаких не пошло, будто бы ничего и не было. Я у себя в доме случайных людей не держу. Иначе нельзя, служба, понимаешь, такая…
Бэр замолчал и глубоко задумался. Свен внимательно смотрел на начальника и тоже не знал, что сказать.
— В общем, сейчас в связи с ограблением обоза ситуация очень непростая, — хмуро продолжал Бэр. — Опять же разговоры по городу пошли… Тут медлить нельзя, разбойника нужно обезвредить. А дело-то здесь нечисто, видать, и правда магией попахивает. Значит, ничего не поделаешь, придется привлечь колдуна.
— Ежели надо, привлечем, — бодро ответил сержант.
Бэр исподлобья посмотрел на Свена. Недоверчиво покачал головой.
— Да тут, понимаешь, такие дела творятся, лишь бы кому не расскажешь. Нужен свой человек, которому доверять можно…
— Ну так, а рыжий на что?
— Что, что ты сказал, голубчик? — удивленно вскинул брови начальник стражи.
— Да есть тут у меня один колдун на примете, свой парень в доску, с детства знакомы.
— Свой в доску, говоришь? С детства? Ну, вот и славно, это как раз то, что нам и надо, — сразу обрадовался Бэр.
После разговора с начальником Свена так и подмывало поскорей отправиться к Петеру, рассказать, как ловко подыскал ему хорошее местечко. Но прежде следовало исполнить поручение начальника — Бэр велел сходить еще раз к монастырю, прихватив с собой старика Виллема, который считался хорошим следопытом.
День выдался душный и жаркий, так что напарник Свена запыхался, пока они шли по дороге. В лесу было прохладней, и старый стражник попросил о небольшой передышке. «Свернем, — сказал, — здесь неподалеку дом стоит заброшенный, а рядом ключ бьет. Напьемся, да и я дух переведу». Сержант пожал плечами: «Ладно, только недолго. У меня еще в городе дел невпроворот».
Пока Виллем утолял жажду, Свен молча стоял рядом, стараясь не выказывать нетерпения. А что делать, напарников не выбирают. Конечно, сержанту больше нравилось патрулировать с молоденькими солдатами, которые раскрыв рот слушали рассказы о военных подвигах Свена. Да и не только о военных. Сержант любил похвалиться многочисленными победами над красотками в Гонзоре, новобранцы восхищались потрясающими историями о столичных барышнях…
В Пинеде, конечно, девушки тоже привечали героя, даже такие привередливые, как красавица Лора. Именно она-то сейчас и поджидала Свена со службы, обещала остаться до утра. Благо, мамаша убралась к двоюродной сестре в деревню. Та приболела и упросила городскую родственницу пожить хотя бы лето, помочь. Теперь-то только у Свена и началась настоящая жизнь! Эх, рассказать бы кому-нибудь, как он с Лоркой прошлую ночку провел… Но с занудным старикашкой Виллемом не очень-то побеседуешь. «Хорошо, хоть сам молчит, не учит уму-разуму», — подумал Свен.
Напившись, старый стражник кряхтя выпрямился, хмуро обвел взглядом заросшую травой лесную тропинку, ведущую прямо к дому, где жил когда-то художник.
— Эх, ежели бы не служба, обходил это место стороной, от греха подальше. Нечистая сила тут водится, — опасливо косясь на заброшенное строение, пробормотал он.
— Это еще почему? — удивился Свен.
Старик, тяжело вздохнув, начал вспоминать арест художника, облик которого, по его мнению, так не вязался с образом свирепого разбойника.
— …Впрочем, чужая душа потемки, — чуть подумав, закончил он. — Чего бы ни говорили о Лукасе, а я-то при обыске самолично присутствовал, своими глазами видел, все улики оказались налицо… даже удивительно, что плохо прятал краденое… В общем, выходит, поделом его казнили.
— Ясно, что поделом, а то как же иначе? — пожал плечами Свен.
Виллем при этих словах еще больше нахмурился и грустно посмотрел на сержанта.
— Тебе, парень, легко говорить. А вот мне каждый раз, как здесь оказываюсь, прямо не по себе становится. Пару раз даже шел в обход, вон туда сворачивал, направо, мимо березняка, сквозь дубовую рощу, там по тропинке и снова на дорогу. Крюк небольшой, зато на душе спокойней.
— А зачем в обход-то идти? — не понял Свен.
Старик огляделся по сторонам. Подошел поближе к сержанту.
— Привидение в доме водится, — испуганно прошептал он. — Люди говорят, призрак покойного Лукаса здесь обитает.
— Брехня! — убежденно прервал его Свен.
— Да много ты понимаешь! — рассердился Виллем. — Я сам, собственными глазами видел, в окошке тень мелькала и вроде стонал кто-то… Да вот и сейчас, погляди, дверь приоткрылась и снова захлопнулась! Что это, по-твоему?
— Да ветер, чего же еще, — с досадой проговорил Свен.
Но все-таки решил заглянуть в дом. Сержант подошел к строению, толкнул незапертую дверь, и та с жалобным скрипом отворилась. Свен вошел внутрь, огляделся. Потом стал медленно обходить полупустые комнаты, разграбленные солдатами и жителями окрестных деревень. Старик робко следовал за ним. В доме, похоже, никого не было.
