каждого нового поворота с надеждой устремлял взор вдаль: не появятся ли где-нибудь признаки цивилизации? Но всякий раз впереди виднелись только деревья. А к привычным лесным звукам не примешивалось ничего, что говорило бы о приближении села, — не было слышно ни шума машин, ни лая собак...
Ближе к обеду Леха стал настаивать на том, чтобы вылезти на берег и поразмяться. Сергей поначалу отнекивался, но капитан не отступал, ссылаясь на позывы организма. Пришлось сдаться.
Причалили за небольшим мыском. Взобрались по склону наверх — и почти сразу наткнулись на густой малинник. На некоторое время позабыв обо всем на свете, принялись рвать с кустов красные ягоды и кидать в рот. Малина была сладкой, не хуже садовой, разве что размером помельче.
— Ну что, не зря я вас пришвартоваться уговорил? — спрашивал Леха с таким по-хозяйски гордым видом, как будто это были его собственные угодья.
— Иди давай по своим делам, или забыл уже? — насмешливо блеснула очками штурманша. — А я пока котелок принесу под ягоду.
...Только через час они готовы были следовать дальше. Спустили лодку на воду, штурманша залезла первой, за ней — капитан. Сергей уже тоже готовился забраться на свое место и оттолкнуться от берега, как вдруг замер и прислушался.
Нет, не показалось: где-то неподалеку раздавались голоса! Леха с Юлькой тоже навострили уши.
И тут из-за мыска появилась лодка! На секунду Сергей замер как вкопанный, а потом его обдало жаркой волной, и он поспешно присел, стараясь укрыться за поросшей осокой бугром. И было отчего: в лодке сидели их копии!
Однако прятаться не имело смысла: двойники приближались. Леха с Юлькой заволновались, тревожно переглядываясь, и непроизвольно пригнулись к бортам, хотя было совершенно ясно: не заметить лодку у берега мог бы только слепой.
И тем не менее спустя несколько напряженных мгновений путники поняли, что их действительно не замечают. «Клоны» продолжали следовать своим маршрутом как ни в чем не бывало, едва скользя взглядами по сторонам и ведя неторопливый разговор. Спереди восседал двойник Лехи, на корме — двойник Сергея: оба голые по пояс, у каждого в руках по веслу. Между ними пристроилась копия Юльки. С первых же слов сразу стало понятно: вся троица обсуждает отсутствие моста, который хотя и был обозначен на карте примерно в двух третях пути от исходной точки, однако за всё время так и не встретился. Лехин близнец высказывал по этому поводу свое мнение:
— ...Карту эту твою еще при Союзе составляли. А с тех пор много чего позабросили и поразрушили — может, и мост на дрова растащили. Мало, что ли, таких примеров? Я, когда на Курилах был, знаешь сколько всего насмотрелся? Особенно на Симушире — это остров такой. На нем в советское время база подводных лодок была, ее где-то за год до этого закрыли. А когда мы туда прибыли, там уже народу почти не осталось, военный городок практически нежилой стоял. Всё побросали, всем всё стало по фигу. А сейчас, наверно, там вообще никого нет кроме погранцов. Да и тогда на всю заставу трое солдат было и прапорщик... Да что далеко ходить — помните у нас в Тынде поселок Северный?
— Еще бы, — отозвалась штурманша №2. — Я же как раз в том районе жила...
— Ну вот, а сейчас там половина бараков разрушена, пейзажик — как после ядерной войны...
— Жаль, — в голосе Юлькиной копии зазвучали грустные нотки. — Хотя у нас тут не лучше... Вон в Барнауле на горе раньше ВДНХ было, мы туда с классом на экскурсии ездили. А теперь там все павильоны заброшены, всё заросло — как в Чернобыле...
— О чем и речь, — кивнул Лехин «клон». — Так вот, я к чему веду? Может, никакого моста уже и в помине нет, а мы его высматриваем.
— Если так, то печально, — отозвался двойник Сергея, — потому что тогда мы остаемся без ориентира... Хотя, мне кажется, не мог же мост вообще бесследно исчезнуть — что-нибудь да осталось бы, сваи какие-нибудь...
— Так мы же ничего такого не встречали.
— Может, просто не доплыли еще?
— Ну, значит, продолжаем грести. Хрен ли нам еще остается?..
И гребцы с удвоенной силой замахали веслами. Эх, не знают бедолаги, что до моста им доплыть так и не суждено...
Притаившиеся у берега путники молча смотрели вслед удаляющейся троице. Сергей давно выпрямился, уже ничего не опасаясь... А в следующий миг так и обмер: его двойник, что сидел на корме, вдруг обернулся — и встретился с ним взглядом. С оледеневшим сердцем увидел старпом в глазах у близнеца недобрый, хищноватый огонек, а на лице — злорадную ухмылку...
На мгновение Сергей зажмурился, силясь протолкнуть увязший в горле скользкий и холодный комок. А когда вновь глянул на свою странную генокопию, то узрел лишь затылок да спину: двойник уже старательно орудовал веслом.
— Вы помните этот разговор? — шепнул спутникам Леха. — Это же где-то на третий день было, да?
— Ага, — так же тихо отозвалась Юлька.
Старпом всё не мог опомниться от увиденного. «А может, померещилось?» — трепыхнулась мысль. Спутники-то, похоже, ничего не заметили. Он хотел было уже спросить у них об этом, но тут Леха взбудораженно зашептал:
— Слушайте, а поплыли за ними?
— Это еще зачем? — едва заметно напряглась штурманша.
— Поглядим, что дальше будет. Надо выяснить: это они в наш день перенеслись или мы — к ним. Если они — тогда еще ладно. Но если мы — значит, глюки продолжаются. То есть бобр был принесен в жертву совершенно зря.
Сергея при этих словах покоробило. Черт, неужели все надежды опять рассеялись как дым?.. Хотя, с другой стороны, было бы неплохо переместиться в третий день похода, когда Аня еще и не начала всерьез волноваться... Стоп! Он же сам вчера просил духа сделать так, чтобы они приплыли в село пятого августа! А что если дух и впрямь соблаговолил внять мольбам?..
— Они же всё равно нас не видят, — продолжал между тем выдвигать аргументы капитан. — Нагоним и будем держаться сзади метрах в десяти.
— А что это нам даст-то? — повела бровями Юлька.
— Покамест не знаю. Вскрытие покажет.
И он решительно оттолкнул лодку от берега, выгребая на середину Бобровки.
За это
