— Товарищ профессор, а что значит «первые признаки перехода экономической и политической власти к капиталистам»?
— А вы подумайте сами. Я как раз и учу вас размышлять… Что такое капитализм — но не с точки зрения ученого-политэконома, а с точки зрения самого обычного рядового человека?
— При капитализме меньшинство единолично определяет судьбы большинства людей в своих корыстных интересах.
— Совершенно верно. А если чуть-чуть поподробнее? Что делают эти наиболее активные субъекты?
— Они по своему личному усмотрению определяют зарплаты — как рядовым людям, так и себе; они устанавливают цены — всегда гораздо выше суммарной производственной и торговой себестоимости; они определяют, быть или не быть предприятиям; они определяют структуру производства и экономические связи. Им принадлежат огромные производственные и финансовые капиталы, которыми они могут распоряжаться по своему усмотрению, бесконтрольно. И государство не вмешивается в их деятельность, оно предоставляет «свободу» одним добывать себе миллиарды, а другим умирать от голода, без крыши над головой.
— А как вы думаете, почему государство не защищало слабых?
— Да потому что если бы оно их защищало, то капиталисты не могли бы ими командовать по своему усмотрению. А так — податься некуда, надо было терпеть унижения. Миллионы были столь богатыми только потому, что сотни миллионов были столь бедными.
— Я сейчас пишу научную работу о системе народного образования в оккупированной России, — сказал один молодой ученый-историк. — И вот, изучая материалы, я наткнулся на характерный факт — там чиновники от просвещения открыто заявляли, что они формируют у будущих граждан новую мировоззренческую систему. Они вдалбливали каждому, что «никто не будет заботиться о его благополучии, ему всего придется добиваться самому». Но ведь возможности у людей разные…
— А было ли разорительно для государства то, что оно до «перестройки» «заботилось о благополучии каждого»? — задал вопрос профессор.
— Напротив — это давало ему дополнительный доход! И советский человек никогда не жил за счет государства — ведь не отдавали же ему госслужащие свои собственные средства! Просто оно так рационально организовывало жизнь и работу всех, чтобы суммарный полезный выход был максимальным — достаточно сравнить экономические показатели Советской России и «Российской Федерации»! Человек не всегда сам может найти место, где он сумел бы принести максимальную отдачу — но ведь это не значит, что он «лодырь» и «неповоротливый»! Да в принципе, никто ему и не указывал, куда идти — он сам выбирал специальность, и работа на благо народа была ему гарантирована! «Забота» означала не столько прямое безвозмездное обеспечение — это для детей и инвалидов, — сколько рациональное распределение трудовых ресурсов; государство помогало обрести свое место в жизни тем, кто мог и хотел трудиться с максимальной отдачей! И, конечно, защиту от злоупотреблений и несправедливости…
— А почему всё же эти чинуши так говорили?
— Они не о благе государства заботились. Они как раз хотели, чтобы отдельные немногочисленные особи «добились бы своего» в максимальной степени. Это ведь закон сохранения материи: что в одном месте убыло, в другом прибыло. Если заботиться обо всех, то тот, кто как раз и «добивается своего», получил бы меньше из-за того, что «дойные коровы» были бы защищены от его загребущих рук.
— Все правильно. Вернемся к методам раннего диагностирования капиталистической реставрации. Так вот — первые признаки наступления капитализма как раз и состоят в резком снижении уровня жизни основной массы населения. Снижении уровня жизни без войны и стихийных бедствий, без внешней блокады. И еще один исключительно важный признак — становится плохо далеко не всем. Наблюдается не менее резкое улучшение жизни отдельных личностей — наиболее активных и предприимчивых, но заботящихся только о себе и своей семье в ущерб другим. А государство не только не смягчает страдания простых людей, но форсирует процесс, предоставляя капиталистам все новые и новые права и полномочия. Капиталисты рвутся в органы государственной власти… Если и пришлось у нас, на Кубе, в период оккупации СССР, допустить элементы капитализма, то только под строгим контролем народного государства. Мелкие частники тогда выполняли в некотором роде общественно полезные функции… А до 1991 года в Советском Союзе было по-другому: так называемые «кооператоры» скупали на складах все товары и продавали их втридорога, в том числе за границу. В госторговле возник острейший дефицит потребительских товаров — при том, что сельскохозяйственное и промышленное производство добросовестно выполняло свои социально-экономические обязательства в этом отношении. Только распоряжались произведенными продуктами уже капиталисты. Они невероятно быстро богатели, они формировали новые социальные отношения. Они нагло лезли во власть. А народ ничего не мог с этим поделать. У простых людей исчезло чувство защищенности. Власть стала поддерживать «сильных». А после 1991 года капитализм развился уже «по полной программе»… Кстати, кумир их либералов — палач русского народа и яростный сторонник закона джунглей Петр Столыпин — в начале двадцатого века говорил: «Когда мы составляем законы, то мы имеем в виду разумных и сильных, а не пьяных и слабых». Но тут обер-вешатель допускает гнусное передергивание: как будто все сильные разумны — ну ладно, допустим, они действительно очень даже неглупые… Но вот что слабые отождествляются с пьяницами? Для того, чтобы «не везло», нужно обязательно напиваться?
— Кстати, интересно, как либеральное государство оправдывало защиту «сильных». Идеологи капитализма говорили, что те, кто «держит в своих руках все», выполняет социально значимые функции — а следовательно, заслуживает «достойного вознаграждения»…
— Поразмышляем и над этим… Необходимость «достойного вознаграждения» оценим с позиций справедливости. Какие раньше были подходы к этому понятию — понятию справедливости?
— Ну, например, непричинение вреда никому. А если в ходе социальной деятельности человек кому-то его причинит? Что тогда — пресекать? А что такое «вред»? Это только физическое воздействие, преступление или еще что-то? Если человек аккуратно, не нарушая законов, грабит другого, а другой, чтобы прекратить это, дает ему по морде, то это справедливо или нет? А тот, кто стремится к максимальному бездействию, правильно поступает или нет?.. Не было четких критериев.
— Да, не было. А что сейчас?
— Точность появляется только там, где есть измерение и операции с количественными категориями — то есть математика. К настоящему времени установился такой подход: справедливой считается социальная система, где отношение присвоенного к отчужденному равно для каждого человека; единые нормативы, выражающие соотношение между конкретными действиями и обеспеченностью благами, утверждаются большинством; каждый может, выполнив все требования учебного плана, получить любую специальность и работать по ней; начальники получают строго пропорционально сумме зарплат подчиненных, порядка двадцати процентов — все это наиболее значимые дополнительные условия. А если человек испытывает страдания, то должен последовать ответ на вопрос: за какое нарушение, за какую вину, за какой преступный умысел? И это должно быть оформлено решением народного суда. А если такого решения нет, то это и есть вопиющая несправедливость — от природы или от других людей. И «бить по морде» надо уже не вслепую, а тех, кто стремится взять себе больше, чем положено… Главный экстремальный критерий применительно к социальной справедливости — максимизация отношения суммы благ, полученных всеми людьми, к сумме потерь. А критерием эффективности выполнения сообществом разумных существ своего объективного предназначения служит степень целенаправленного преобразования Вселенной.
— Да, правильно, — сказал профессор. — А теперь давайте вернемся к отложенному нами полчаса назад вопросу о двойных стандартах и диктаторских режимах. Вкратце коснемся их с научных позиций… Институт двойных стандартов — один из краеугольных камней, на которых держалось все здание мирового империализма. Но «двойные стандарты» были на самом деле только на словах. Стандарты были жесткими и однозначными, но негласными. Просто декларировались одни критерии «приемлемости», а на деле придерживались других — а они заключались в том, чтобы было как можно выгоднее «сильным» и самой Америке. А неугодных обвиняли в чем-нибудь другом — но в том, в чем их обвиняли, «любимчики» империалистов были гораздо более «грешны» — к вопросу о «правах человека» и диктатуре…. И как вы думаете: антинародная диктатура — это самоцель или нет?
