В общем, находке из «Треугольника скелетов» не придали особого значения и благополучно о ней забыли. Однако новые события заставили взглянуть на нее совершенно в ином ракурсе. Слушая сообщение высокопоставленного анонима, Лоу не мог не признать, что в спецслужбах работают очень въедливые, с цепкой памятью аналитики, способные к самым неожиданным сопоставлениям и умозаключениям. Всего ничего прошло с момента установления личности пациентки клиники Святого Марка, а кто-то уже вспомнил о «Треугольнике скелетов» — и останки наручных часов, произведенных дочерней компанией швейцарской фирмы «Свотч групп» в Ричмонде, были подвергнуты радиоизотопному анализу. И оказалось, что этому механизму для измерения времени как минимум тысяча — тысяча двести лет! Кварцевые часы «Свотч», если верить результатам анализа, были изготовлены в эпоху гномонов, клепсидр и песочных часов, задолго до изобретения голландского ученого Христиана Гюйгенса. Да, были и до механических часов Гюйгенса гиревые часы, были и другие стародавние измерители времени — чего стоит хотя бы удивительный «небесный диск из Небры», астрономические часы, созданные древними жителями Европы более трех с половиной тысяч лет назад… Но одно дело — металлический диск с изображенными на нем небесными светилами или часовой механизм с шестеренками, пружинками и стрелками, и совсем другое — часы знаменитой швейцарской фирмы. Причем часы кварцевые, — а история кварцевых часов насчитывала всего лишь несколько десятков лет. Все эти подробности «один-четыре» вставлял как бы мимоходом, но у Стивена Лоу сложилось впечатление, что тот хорошо владеет материалом и мог бы распространяться на эту тему сколь угодно долго.
За теотиуаканскую находку взялись всерьез, пытаясь с помощью компьютерного моделирования воссоздать ее первоначальный вид. И хотя ничего убедительного из этого не вышло, в свете случившегося с Флоренс Рок получило право на существование предположение о том, что часы принадлежали кому-то из участников миссии «Арго». Потому что именно кварцевые часы «Свотч», изготовленные в Ричмонде, были вмонтированы в их комбинезоны. И это значило, что либо Свен Торнссон, либо Леопольд Каталински (а может быть, и оба астронавта) оказались перемещенными в далекое земное прошлое.
— Разумеется, этот пункт недостаточно убедительный, — продолжал засекреченный «один-четыре». — Но он вполне вписывается в схему. Кахамарка — пирамида. Келли и Рок — мегалит. Часы — пирамида.
Лоу уже знал, кто такой Дэн Келли, чья визитная карточка неведомо каким образом оказалась в кармане комбинезона Алекса Батлера. В английском Уолсолле до сих пор жил сын Келли — он и рассказал о давнем исчезновении отца. А в полицейских архивах Солсбери сохранились документы, указывавшие на самую прямую причастность коммерсанта из Уолсолла к обнаружению среди камней Стоунхенджа неизвестной женщины… Вернее, теперь уже известной. И окончившей земной путь.
— У меня вопрос относительно часов, — прервал паузу еще один голос.
— Вообще-то, вопросы потом, — вновь вклинился ведущий. — Хотя… Один-четыре, не возражаете?
— Нет. Давайте ваш вопрос.
— Стоит ли включать в схему недостаточно, как вы сами выразились, убедительные детали только на том основании, что они вписываются в схему? Речь, конечно же, идет не о фальсификации, а о неверной интерпретации… О заблуждении, скажем так.
— А что, мало было фальсификаций? — раздался резкий голос очередного инкогнито. — Да сколько угодно! Навскидку, просто к сведению присутствующих, — тут же у нас, как я понимаю, разношерстная компания собралась, специалисты разного профиля, а значит, недостаточно компетентные в других областях…
— Как и вы, — буркнул кто-то.
— Безусловно. Так вот, навскидку, для расширения кругозора. («Ну и желчный же, судя по всему, тип», — подумал Лоу.) В позапрошлом веке Британский музей приобрел терракотовый саркофаг. Терракота, если кто не знает, — это разновидность керамики, обожженной глины, а саркофаг — это гроб.
— Это, пожалуй, лишнее, один-два, — осторожно сказал ведущий.
— Не лишнее, — отрезал один-два. — Чтобы не было недоразумений. Крупнейшие музейные специалисты, подчеркиваю, круп-ней-ши-е специалисты Британского музея — Британского музея, а не музея сельской школы! — определили, что саркофаг сделан в шестом веке до Рождества Христова. Уникальное, так сказать, произведение этрусского искусства! А что выяснилось через десяток лет? Оказывается, сей саркофаг изготовил простой реставратор Лувра, вместе с братом. Закопали, а потом инсценировали находку. А подделка фресок в церкви Святой Марии в Любеке? Сам реставратор расписал и выдал за подлинную живопись тринадцатого века. И что же? Признался, — а ему не поверили. Заявили, что он страдает манией величия! Не кто-нибудь — специалисты не поверили, видные ученые, реставраторы. Лишь потом комиссия экспертов все-таки разобралась… А пепел Иоанна Крестителя? Надеюсь, все присутствующие знают, кто это такой? Император Юлиан якобы приказал разрыть могилу Иоанна, перемешать его останки с костями животных и сжечь. Так сейчас килограммы — килограммы! — этого пепла хранятся и в Риме, и в Генуе, и и бог знает где еще. Девять рук Иоанна! Пятнадцать крайних плотей Христа! А карта Пири Рейса…
— Благодарю вас, достаточно, — наконец пресек этот поток ведущий. — Все-таки у нас не лекция. Вы хотите сказать, что кто-то сознательно завысил возраст находки?
— Не знаю, — вновь отрезал желчный. — Но нужна тщательная проверка. И желательно — экспертами из другого ведомства.
— Принято, — сказал ведущий. — Пусть ваши люди и проверят. По-моему, мы несколько уклонились от темы…
— Нет, не уклонились, — подал голос то ли какой-нибудь семь-два, то ли девять-восемь, то ли кто-то еще. (Лоу уже начал путаться в этих почти одинаково звучавших механических голосах.) — Вопрос нужно рассмотреть со всех сторон. И с этой тоже. Я, в отличие от… э-э… не сомневаюсь в добросовестности специалистов, производивших радиоизотопный анализ. Но никакой схемы, извините, не вижу. Кахамарка — пирамида, Келли — мегалит. Где тут схема? У русских есть пословица, что-то типа: «В Японии рис, а в Детройте племянник». По-моему, здесь то же самое. Пирамида Солнца в Мексике — это одно, Стоунхендж в Соединенном Королевстве — совершенно другое…
— Нет, цепочка прослеживается. Рок оттуда — в Стоунхендж, Келли из Стоунхенджа — туда. Это именно по Стоунхенджу. По пирамиде такой цепочки нет. Кто-то бесследно исчезал в Теотиуакане? И часы на аргумент не тянут.
— А откуда следует, что каждый, кто исчезает здесь, попадает именно к «могиканам»? Знаете, сколько ежегодно людей бесследно исчезает? Тысячи!
— Кто-нибудь занимался статистикой исчезновений и появлений в пирамидах и мегалитах? Именно в пирамидах и мегалитах?
— Уже занимаются.
— И что?
— Работа только началась, это же необходимо переворошить огромные массивы информации…
— Почему мы исходим только из искусственного происхождения таких зон? Возможно, это самые что ни на есть естественные точки пробоев континуума…
— Точки, может быть, и естественные, но сооружения над ними, вокруг них — искусственные…
Разносились, разносились по боксу голоса, сменяли, сменяли на экране одна другую головы. Лоу пока слушал молча, хотя и ему было что сказать. Он просто выжидал подходящего момента.
— Если пирамиды и мегалиты действительно являются частями одной схемы, нужно взять их под контроль. Не только Теотиуакан и Стоунхендж, а все подобные объекты.
— А что, есть такой реестр?
— Значит, нужно заняться его составлением. Возможности, думается, у нас немалые.
— Очень даже немалые, — подтвердил ведущий. — Отрадно, что начали поступать конкретные предложения. Собственно, именно в этом цель нашего обсуждения. Я имею в виду данный пункт. Определить задачи, внести предложения. Или хотя бы задуматься над предложениями. Каковы должны быть наши действия, наша стратегия и тактика — вот что мы рано или поздно должны решить. Надеюсь, все вы согласитесь: нужно принять за постулат утверждение о существовании «могикан». Как уже и говорилось. Даже если все это автоматика — действовать так, как если бы «могикане» существовали. Мы можем поступить по-разному. Например, свернуть программы и больше не совать туда носа — раз. Или же вести себя так, как и раньше, словно мы до сих пор находимся в неведении, прикинуться этакими простачками — два. Или искать контакт. Можем продолжать секретничать — или же афишировать. Сотрудничать с русскими. Подключить ООН. Об угрозе со стороны «могикан» речь пока — пока! — не идет. Возможно, ответная реакция спровоцирована действиями «аргонавтов». Но, думаю, все мы понимаем: притвориться, что проблемы нет, мы не можем. Рано или поздно контакт произойдет, и форма его зависит от наших с вами решений. — Ведущий говорил так, словно забивал гвозди. Фраза — гвоздь. Фраза — гвоздь… — Хотя, по большому счету, вариантов у нас, на мой взгляд, всего три. Всего три. Первый: мы сами разворошили муравейник, и нам нужно убираться оттуда. Чужой дом, запретная зона. Нас туда не звали. Второй вариант столь же очевиден, согласны?
