Хотя художников уже не было, запах красок и вина ещё витал в воздухе. По углам Иванов находил то подрамники, оставленные хозяевами, то забытые кисточки в каких-то баночках с полузасохшими красками или непонятными жидкостями.
Вдова Старостина зарабатывала на жизнь тем, что пекла сдобу и продавала её в лавку купца Свешникова. Свежие булочки должны быть готовы уже с самого раннего утра, поэтому вдова поднималась затемно и начинала замешивать тесто. Аромат сдобных булочек с ванилью и корицей доносился и до комнаты Иванова. Хозяйка его съёмной квартиры однажды зашла за квартплатой и предложила постояльцу также покупать у неё свежеиспечённые булочки. Старый холостяк, привыкший питаться всухомятку меж своими уголовными расследованиями, сразу согласился. Отныне каждое утро у него под дверью стоял туесок с горячими булочками, накрытый белоснежной накрахмаленной вышитой салфеткой.
Викентий Павлович любил эти утренние минуты, когда он, ещё не проснувшись, уже чувствовал благоуханный дух с кухни хозяйки. Потом, выскочив на минуту за булочками, он, сидя в постели, разрезал их поперёк, густо намазывал вологодским маслом, а если было под рукой, то и вареньем, переданным матушкой, и с наслаждением поглощал это, запивая сладким крепким душистым чаем и растягивая удовольствие.
Так начиналось каждое утро следователя Викентия Павловича Иванова. Он уже не представлял своей жизни без утренних ароматных сдобных булочек вдовы Старостиной. Он всё чаще вспоминал её улыбчивое лицо, её желание вкусно накормить всех, и понимал, что уже не может без её булочек. Или без неё самой?… Ведь не всегда же он будет у неё постояльцем, когда-нибудь появится у него своё жильё, а кто там будет по утрам подавать ему такие булочки? Где-то в глубине подсознания у него затеплилась мысль о том, что можно решить эту проблему раз и навсегда, сделав решительный шаг, после которого вдова Старостина будет с ним всегда рядом и будет неизменно печь для него булочки, ещё при этом и бесплатно. Но как сделать этот шаг, закоренелый холостяк пока не знал. А, может, и знал, но не решался.
В тот день его неожиданно вызвало начальство. Идя к генералу Скорикову на беседу, Иванов мысленно перебирал в уме, по какому делу его могли потревожить. Одни дела были в разработке, другие важные завершены и переданы в суд. Чего же хочет от него самое высокое начальство?
Разговор сразу принял серьёзный оборот.
— Викентий Павлович, мы вас призвали как лучшего сыщика Российской империи. Откладывайте все свои дела, передавайте их другим и принимайте новое дело — оно государственной важности и потому секретное.
Иванов внимательно слушал.
— В южных губерниях Новороссии появилась некая особа, именующая себя потомком… — генерал показал глазами на огромный, во весь рост, портрет Государя, — потомком царствующей династии. Собирает дворянские фамилии, лучших людей южных губерний и излагает им, что она — прямой потомок… — генерал хотел было продолжить, чьим именно потомком она является, но вовремя остановился, чтоб лишний раз не кощунствовать. — Самозванка величает себя Её Императорским Высочеством Великой Княжной Романовой. Будто бы документы какие-то у неё имеются.
— Новая княжна Тараканова объявилась? — саркастически переспросил Иванов.
— По-видимому, да.
— Но княжна Тараканова плохо закончила. Как и Марина Мнишек. Неужели наша самозванка об этом не знает?
— Знает или нет — нас это не касается. Наше дело — изловить и покарать, дабы другим неповадно было. Поэтому собирайтесь в поездку. Поедете туда, где она побывала. Одесса, Николаев, Очаков, Измаил, Кишинёв, Александровск — вот краткий перечень городов, которые она посетила. Вам придётся проехать по Новороссии и Бессарабии по её следам. Мы не знаем, кто она, как звучит её настоящее имя, откуда она и где живёт. Всё это нужно узнать, а главное — найти её и привезти сюда. Мы для неё подготовим самый очаровательный уголок в Петропавловской крепости.
Никогда поездки по делам не были обременительными для следователя Иванова. Но вот сейчас он понял, что отъезд предполагает для него надолго распрощаться с утренними булочками вдовы Старостиной. Почти не слыша генерала, он снова почувствовал вкус и запах нежнейшей сдобы…
— Викентий Павлович, вы меня слышите? — в третий раз спросил его генерал Скориков.
— Ах да, прошу прощения, отвлёкся, — забормотал Иванов.
— С ней повсюду бывает мужчина. Явно, что сообщник. Кем он ей приходится, вам предстоит выяснить. И его тоже вместе с ней доставить сюда.
— Любовник?
— Вряд ли. Как нам докладывали наши доверенные лица, глядя на их взаимоотношения, подобное не предполагается. Он гораздо старше, чем она. Хотя, кто их знает, этих артисток-самозванок, — задумчиво произнёс генерал Скориков, — они же играют роль, и что ими там прописано для окружающих — загадка для нас. Вот вам и задачка — разгадать эту загадку. А основная ваша цель — чтобы оба они были здесь, у меня в кабинете.
Иванов уже почувствовал интерес к новому делу. Да, это будет очень интересно. Охотничий инстинкт лучшего сыщика уже взыграл в нём, хотя он ещё и боролся с воспоминанием об утраченных утренних булочках.
— А главное, — подытожил генерал, — ваша миссия абсолютно конфиденциальна, назначение её никому не раскрывать. Если слухи появятся об этой особе — пресекать. Никто не должен знать о персоне, претендующей на звание царского отпрыска. Помните, что задание ваше — государственного значения. Мы должны защитить августейшую фамилию от посягательств всяческих проходимцев и авантюристов. В помощь себе можете выбрать нескольких наших надёжных сотрудников. На местах можете надеяться на местных наших коллег, они в курсе. Надо сети по стране раскинуть так, чтобы эта парочка как можно скорее попалась в них.
* * *
Утро Лилии, как всегда, начиналось с утреннего кофе и газеты «Юг». Интересно, есть ли там что-либо о ней?
«Вновь открытая модная мастерская дамских платьев О. Ю. Дорфман, Ганнибаловская ул., д.№ 35, принимает всевозможные заказы дамских и детских платьев по самой умеренной цене».
«Успешно готовлю: на звание вольноопределяющегося, народного учителя, аптекарского ученика, а также во все среднеучебные заведения. Адрес: Ганнибаловская ул., д. Вадона, Снисаренко».
«Грушевский антрацит — уголь князя М. Романова из села Грушевка (волостной центр Херсонского уезда). Купить по 22,5 коп. за куб на складах Кошкина, Бромберга, и маг. Комарова».
«Ф. Г. Самсони-Тодоровым в Херсонский археологический музей пожертвовано 7 монет (3 серебряных и 4 медн.); три польских, три византийских и одна русско-грузинская; Б. И. Коротковым, учеником херсонской учительской семинарии — стеклянный шар, найденный в г. Бериславе на глубине около 3 аршин».
«В магазинах провизора Льва Билинкиса при Воронцовской аптеке, Суворовская, дом Болена, продаётся: лактобацилиновая простокваша — 40 коп., таблетки лактобацилиновые — 3 руб., порошок лактобацилин 10 банок — 7 руб., 1 — 75 коп. профессора Мечникова. Магазины снабжены: парфюмерными, косметическими, патентованными, резиновыми и химическими товарами лучших русских и заграничных фирм. Все минеральные воды осеннего разлива».
«Б. М. Мальт, специализировался в Берлинском Институте Мамлока. Безболезненное удаление зубов. Лечение, пломбирование зубов. Золотые, фарфоровые пломбы. Искусственные зубы. Успенский пер., угол Суворовской, д. Власенко».
Слава Богу, Лиле не нужны услуги дантистов и аптекарей. И она с чистым сердцем отложила газету. Сегодня о себе она пока ничего не прочла. Оно и понятно, в своём городе она добропорядочная горожанка, если о ней и напишут, то как о меценатке и о жемчужине светских вечеринок и балов. Смаковали её украшения, платья и шляпки, её манеры и список её партнёров в танце, а также поклонников, обожателей и воздыхателей. Но не этой информации о себе ныне ждала от прессы Лилия Королевич. Она жаждала прочесть о некоей молодой даме, появляющейся в разных городах и заявляющей о своих обоснованных претензиях на престол, подтверждённых документально. Однако газеты молчали. Что ж, тоже неплохо. Значит, это не привлечёт внимания «голубых мундиров». А это даст ей время развернуться по всей Российской империи.
