подруге она.
– Хорошо бы вам всем помолчать и заняться делом, – с ревом движка донеслось из кабины. – Нашли место. По сторонам смотрите.
Ивана насторожило, что один из встречных огневиков, вдруг растаял в воздухе, обратившись в дым.
– Полынь, – позвал он. – Что это с псами?
– Они теряют силу и возвращаются домой, – ответила она, сунув личико в кабину.
– Вот блин, – огорчился Иван и сбавил ход мотовоза. – Значит мы снова сами по себе. А Гром? – вдруг вскинулся он. – Он тоже так, пшик и все? Развоплотится?
– Нет, – улыбнулась Полынь. – Он не совсем, такой как они.
А какой на самом деле их верный друг Иван спросить не успел. С громким хлопком лопнуло колесо, и мотовоз повело в сторону. Удержав руль, он разминулся со стеной ближайшего дома и, вырулив обратно на средину улицы, остановил транспорт.
В лопнувшем колесе торчал острый обломок человеческой кости, коих вокруг было разбросано в неимоверных количествах. Под стенами некоторых домов так и вовсе белели кучи из обглоданных останков. Смотря на спрыгивающих, на дорогу кислого вида бойцов своего маленького отряда, он догадывался каково им сейчас, и благодарил зелье, которое притупило его способности. Если бы не оно, то ему трудно было бы справиться с эманациями смерти, и призывами духов, которые пытались бы достучаться до его чуткого сознания.
– Как вы? – с состраданием на лице обратился Иван к бойцам.
– Терпимо, – поморщился Юра. – Глушилки почти не помогают. Здесь как в аду: плач стенанья и крики боли. И все это смешивается в ужасную какофонию.
– Без глушилок нам здесь вообще нечего было бы делать, – осматриваясь по сторонам, заметил мастер. – Еще на подходе к городу с катушек съехали бы, – Он посмотрел на сдувшееся колесо. – Как не вовремя. Юра, полынь проверьте эти дома, – указал он на дом слева и справа. – После активируем эту вашу корону.
Дома были странного вида как, впрочем, и большинство домов в этом мрачном городе. Фундаменты просели в грунт, от чего дома заметно покосились. Первые этажи сложены из обломков старого бетона, между которыми змеились большие трещины. Вторые этажи были деревянными надстройками, оштукатуренными глиной, и выбеленные известью.
Они уныло нависали над дорогой, и казалось, вот–вот со скрипом начнут рушиться на обездвиженный мотовоз. Но в реальности не смотря на наклон строения, были крепкими, устойчивыми и по виду, некоторое время назад вполне жилыми.
Поморщившись, Иван потер сквозь рубаху, вросшую в грудь чешую, которая с каждым днем начинала все больше тревожить, отдавая неестественным теплом и бегло осмотрелся.
Всюду, куда не кинь взгляд, буйствовали сорняки, что густым лесом росли в цветниках и низких палисадниках. Каменная дорога покрылась мхом, а из щелей в плотно подогнанных булыжниках пробилась и уже пожухла трава. Город выглядел, будто разграбленное упырями, заброшенное кладбище.
Юра вручил свой автомат Вере, достал пистолет, и осторожно двинулся в дом слева. Полынь выхватила клинки и растворилась в воздухе, словно и не было ее.
Иван с пыхтением крутил жалобно пищащую ручку ржавого домкрата. Настя прикрывала его, наводя ствол на любой шорох, а Вера, не особо обремененная мыслями о безопасности, взирала вверх, где на фоне серого неба кружил аспид Юры, который все никак не мог решиться сесть на одну из крыш.
В доме слева, раздалось три выстрела. Все замерли.
– Все нормально, – крикнул из распахнутого окна второго этажа подмастерье. – Чисто. – Через минуту парень вышел из распахнутой двери, вкладывая пистолет в кобуру.
– Что там? – остервенело, дергая заклинившую ручку домкрата, просипел Иван.
– Бешенный. В шкафу прятался. Чуть на нож меня не насадил зараза, – сморщил Юра лицо, вспоминая изуродованную язвами физиономию напавшего на него людоеда.
– Юра, – протягивая парню, автомат и посматривая в небо, позвала Вера. – Яр твой себя странно ведет. Будто добычу заметил. Смотри, кружит, а голову все время в одном направлении держит.
– Ну и зрение у тебя, – присматриваясь к высоко парящему змею, улыбнулся Юра. – Ага, вижу. И что?
– А то, – скрипя над непослушной ручкой, ответил за Веру мастер, – что здесь кроме бешеных другого зверья давно нет. Попробуй с ним связаться.
– Не получится. Эманации мешают. Да и не тренировался я.
– Попробуй, – строго приказал Иван.
Юра прислонился к мотовозу и закрыл глаза.
– Так–так–так, – шептал он. – Ниточка–ниточка, где же ты? Да отстаньте же вы. Не получается. – Открыв глаза, посмотрел он на Ивана. – Духи мешают.
– Пробуй, – повторил наставник.
Парень вздохнул и снова закрыл глаза. Крики, мольбы, плачь и стенанья хлынули в подсознанье. Вокруг бушевала энергетика смерти. Это была буря из жутких образов, обрывков эмоций и страшных видений жестоких смертей. Юру пробил озноб, по телу пробежала крупная дрожь, он был готов отказаться от затеи, когда почувствовал тонкую паутинку связи.
«По ниточке–по ниточке», – твердил он, двигаясь вдоль паутинки и удаляясь от ментального урагана. И вот он уже парит под серыми облаками. Кожистые перепонки крыльев треплет злой ветер. Он же свистит рассекаемый заостренной чешуей. Необычайное чувство свободы охватило парня. Он летел, он был королем неба.
Острое зрение позволяло видеть весь город будто на ладони. Вон Иван психует над домкратом, Настя водит дулом автомата из стороны в сторону, а после, будто что–то услышав, скрывается в доме напротив, Вера, подняв голову, смотрит на него, а вот и он сам, облокотился о мотовоз, и жмурится с идиотской улыбкой на лице.
Странно и в то же время интересно было видеть себя со стороны. Вот рядом с ним возникла Полынь.
Аспид пошел на новый круг. Он окинул взглядом пройденную часть города, с брошенным мотовозом, распахнутыми воротами и залитым кровью мостом.
– Ваня, у нас проблемы, – очнувшись, с диким взглядом сказал Юра.
– Серьезно? – деланно удивился мастер.
– Сюда идет отряд в таких вот камзолах, – дернул он за рукав Полынь.
– Праведные, – округлила глаза Вера.
– Сколько их? – бросив домкрат и запрыгивая на борт, спросил изменившийся в лице Иван.
– Точно не скажу, но больше десятка точно.
– Полынь, что справа?
– Пусто, – ответила лесавка. – Только духи и множество обглоданных костей.
– Разделимся? – предложил Юра. – Мы с курсантками слева, ты с Полынью справа. Возьмем в клещи. Жалко Грома с нами нет.
– Это тебе не пустоголовые бешеные, – охладил пыл ученика Иван. – Никаких «разделимся». Где Настя?
– Я здесь, – вяло отозвалась она, выходя из дома и потирая виски.
Сбросив с мотовоза рюкзаки, мастер спрыгнул на землю и стал раздавать магазины. Он огляделся, выбирая укрытие.
– В правый дом, быстро! – скомандовал он, забрасывая на плечо к автомату шестиствол.
– Но это глупо, – возразил Юра.
– Быстро я сказал.
Первый этаж был толстостенной коробкой сложенной из обломков старого бетона и был
