бывает разная — зелёная, оранжевая и красная всех оттенков, от розового до кроваво-красного и тёмно-малиного цветов.
На крыльце неуверненно гавкнула собака, откликнулась другая — громче, и все обернулись к дверям.
— Не беспокойтесь. Они зверя чуют или птицу ночную, — пожал плечами Лёша, — Лиза, ты что-то хотела сказать?
— Конечно. Тим, ничего себе обыденность! Ты вдумайся, что ты сам сказал! Снежная! Водоросль! Разве в снегу вообще растения живут? А водоросли, извини мою медицинскую безграмотность в вопросах ботаники… Так вот водоросли, они вроде в воде должны обитать? — Лиза как всегда отнеслась с живейшим вниманием к разговором о полярной природе.
— Нет, это я так. Не всем же интересно, Лизок. Организмы в самом деле диковенные — это шарики, заполненные хлорофилловой протоплазмой и красящим веществом.
— А что они там жрут, в снегу? — поинтересовался Петрусь.
— Вопрос законный. Они питаются растворённой в снегу углекислотой, минеральными и органическими частицами, сдуваемыми ветром со скал, даже… метеоритной пылью! Что касается воды, то снег на солнце всё время подтаивает — вот тебе и вода. Они и размножаются тоже необычно. Шарики увеличиваются и превращаюся в яички, из которых выпячивается жгутик. Тогда они переходят в стадию бродяжек… — Тима постепенно увлёкся.
— Издеваешься, да? Я, конечно, юрист, «академиев темерязисских не кончал», но растения точно не ходят! — удивился Петя.
— Ты сначала диплом защити, «юрист»! — усмехнулся Кирил, — а то перед самыми госэкзаменами ушёл в «академ».
— Кирилл Игнатьевич, как только вернёмся! Я ж обещал! — покраснел парень, не любивший, когда при Лизе говорили о его подвигах в последнее время.
Собаки на улице залились не на шутку, но собеседники, занятые разговором на этот раз не обратили на них внимания.
— Чего ты на Синичку накинулся? Можно подумать, сам сразу сорокалетним родился! — заступился за Петю Решевский. — Слышь Петь, растения разные бывают. Эти так себя ведут, что не только юрист, но и биолог с трудом вспоминает, что они не животные. «Бродяжки» — значит бродят, движутся в поисках благоприятной среды, расползаются постепенно. Поэтому ты видел пятно. Вот так. Давай я тебе ещё два слова скажу про парнички, и на этом кончим. Я, видишь, тоже Кирилла хочу спросить. Любопытство заело.
— Как ты сказал — парнички? Я начинаю понимать! — откликнулся Кирилл.
— Зато я не понимаю ничего. Какие парнички? — спросила Лиза.
— По дороге был ещё один фокус. Пришла весна. Но полярная! И вот на обтаявших склонах — чуть-чуть зеленеет. А вокруг по долинам белым бело, лежит толстым слоем снег. Но однажды Тима случайно проломил плотнющую корку. А под ней — цветник! Маки расцвели, представляешь? Мы его сейчас вспоминаем. И парник — удачное слово, — объяснил дочке Бисер.
— Правильно, там под снегом возник именно своеобразный парник. Корка фирна защищает растения сверху. Снизу должны быть рыхлые минеральные отложения и какое-нибудь удобрение — птичий помёт, например. А в Арктике через атмосферу и снежный покров передаётся на землю огромное количество солнечного тепла. Температура стоит ниже нуля, но всё равно остров служит этаким аккумулятором. Когда все эти факторы складываются вместе, получается, как в теплице. То есть нагретая подкладка — скажем, базальты — вызывает быстрое таяние снега снизу, а фирн работает как стекло. Ну что Пётр, я ответил?
Петя кивнул. Лиза молчала. Её оживление погасло. Все остальные тоже как-то притихли. Надо было возвращаться к тревожной реальности. Думать о том, что им всем грозит.
— Кира, — первым нарушил молчание Решевский, — расскажи нам, что мы не знаем.
— Да, Кирилл Игнатьевич! Когда вы нашли скалу, то сказали — все приметы здесь сошлись! Но ничего не объяснили.
— Правда. Ну, приготовтесь, я буду читать стихи, — Кирилл улыбнулся, увидев недоумевающие физиономиии слушателей, и добавил. — В последнем конверте кроме карты вот что ещё лежало. Он откашлялся и произнёс:
Я синица. Гнезда не вью,
Но пою — не чета соловью,
А ключ тебе отдаю.
Ищи скалу на белом молу,
И белый знак на полу.
Скала как птица!
Ищи синицу! Ищи стрелу!
— А затем так примерно: «Видишь, можем, если захотим, не хуже Катьки». Впрочем, это уже не важно, — оборвал он себя.
— Папа, ты мне только про скалу сказал. Остальное слышу впервые. А вы, ребята?
— Они тоже. Я в то время старался быть осторожным. Текст выучил и сжёг сам листок. Но подожди, это не всё. Андрей Катю попросил написать песню. Он сказал — это очень важно. И велел включить несколько слов. Я сейчас вам тоже… а позже эти слова отдельно… уже потом… — Кирилл заговорил сбивчиво, заметно волнуясь. Лиза встала, подошла к нему и взяла его за руку.
— Папа?
— Да, девочка… ничего. Ну слушайте.
Зелёный и розовый снег.
Нет, зелень под северным снегом!
Как сон, как борьба оберегов, Как век.
Ищи на снегу, что в крови,
Под снегом ищи, среди маков.
И он не всегда одинаков!
Но больше меня не зови.
Меж розовых чаек, что встретить не чаешь,
Ты вспомнишь о прежней любви.
Прости и меня не зови!
— Я думаю, вы все поняли. Эти слова…
— Зелёный и розовый снег… на снегу, что в крови… — повторил Петя.
— Зелень под снегом, маки под снегом? — прошептала Лиза.
— Меж розовых чаек, — бормотал, между тем, Решевский. — Это невероятно! Тех, что встретить не чаешь… розовых чаек! Как это она угадала?
— Вот и я говорю, как? Я тогда сказал — всё сошлось. Тут многое, ребята сошлось. Мы все увидим ещё…
Собаки уже заливались вовсю. Из визгливого лая выделялось басовитое буханье Пирата и хриплый рык пристяжного Кузьмы. Кирилл сделал движение к окну. Он был рад отвернуться, чтобы унять дрожь. Но в это время обросшая инеем изнутри дверь отворилась, и на пороге показался…
— Толька, — не веря своим глазам вскрикнул Бисер. — Ты?
— Нет, мой призрак! — расхохотался, обнимая его Мордвин. Вслед за полковником в помещение станции вошли двое высоких мужчен, и комната сразу сделалась тесной.
— Ты что, на метле? Вот почему собаки… Ах как я рад, херр оберст! Поохотиться никак прибыл?
— Поохотиться? Можно и так сказать. Мы с коллегами… познакомтесь, кстати, ребята! Родик Костенко — указал он на соседа повыше с усами. А это Виктор Вагнер.
Коротко стриженный рыжеватый, усыпанный веснушками блондин протянул сначала руку Кириллу, а затем и остальным.
— Мы в погоне за крупной… мухой. Следы ведут в Приполярное, — закончил тем временем фразу Анатолий Мордвин.
Глава 58
— Толя, он всё забрал. Мы даже не подозревали, куда он скрылся. Никто его не преследовал. Так почему он так хотел нас убить?
— Вы все знали
