С книжных полок Регина взяла словарь и положила его на стол.
Если у них и вправду серьезные проблемы, Регине хотелось, чтобы это было связано с мафией, так как с такого рода трудностями она легко могла бы справиться. Ноги у Харрисонов в конце концов заживут, но зато они получат наглядный урок, что не следует брать деньги в долг у вымогателей. А пока она будет ухаживать за ними, смотреть, чтобы они вовремя принимали лекарства, мерить им температуру, приносить каждому из них по целому блюду мороженого с выпечкой в виде какого-нибудь забавного зверька, воткнутого прямо посредине блюда, и даже выносить за ними судна (бр-р-р, какая мерзость!), если понадобится. Она знала, что значит ходить за больным, правда, большей частью с другой, принимающей этот уход, стороны, так как в различные периоды своей жизни довольно много болела. (Дорогой Боженька, если их проблема – это я, не мог бы Ты сделать так, чтобы вместо этого они задолжали деньги мафии, тогда я бы смогла остаться у них и все мы были бы счастливы? А за это чудо, я согласна, чтобы и мне переломали ноги. Во всяком случае, переговори там с ребятами из мафии и посмотри, что они на это скажут.)
Когда на столе все было готово к выполнению домашнего задания, Регина решила переодеться в более удобную для приготовления уроков одежду. Приехав после школы домой, она сменила свою приходскую школьную форму на серые вельветовые брюки и светло-зеленую водолазку. Удобнее всего делать уроки в пижаме и халатике. К тому же сразу в нескольких местах зачесалась больная нога под скобой и хотелось поскорее ее снять.
Отодвинув раздвижную зеркальную дверь стенного шкафа, Регина оказалась лицом к лицу с сидящим там на корточках мужчиной, одетым во все черное, в напяленных на глаза черных очках.
3
Снова комнату за комнатой обходя весь первый этаж дома, Хатч поочередно выключал в них освещение: лампы, торшеры, люстры. С включенным внешним светом и выключенным внутренним ему будет легче обнаружить крадущегося к дому убийцу, самому оставаясь при этом незамеченным.
Завершил он свое "патрулирование" в неосвещенном "логове", которое решил сделать боевым постом номер один. Сидя там в темноте за большим столом, он через двустворчатые двери сможет наблюдать почти за всей передней и нижней частью лестницы, ведущей на второй этаж. Если же будет предпринята попытка пробраться в дом через окно "логова" или через стеклянную дверь, выходящую в садик с розами, он узнает об этом сразу же. Если незваный гость проникнет в дом через другую комнату, Хатч накроет его, когда тот попытается подняться на второй этаж по лестнице, освещаемой люстрой, висевшей над верхней площадкой, куда выходил коридор. "Логово", таким образом, оказывалось наиболее удобным со стратегической точки зрения опорным пунктом, так как не мог же он одновременно быть сразу в нескольких местах.
Автомат и пистолет он положил на стол прямо перед собой, чтобы в случае надобности до них легко было дотянуться. Он их почти не различал в темноте, но мог быстро схватить любой из них. Сидя на своем вращающемся стуле и неотрывно глядя перед собой в переднюю, он немного потренировался, стремительно выбрасывая вперед руку и хватая попеременно то браунинг, то "моссберг", браунинг, браунинг, "моссберг", браунинг, "моссберг", "моссберг". И ни разу, может быть, оттого, что был напуган, не ошибся: правая рука точно ложилась либо на рукоятку браунинга, либо на ложе "моссберга", в зависимости от того, что он заказывал себе выбрать в то или иное мгновение.
Однако удовлетворения от этой своей сноровки Хатч не испытывал, так как понимал, что выдержать такое нервное напряжение в течение двадцати четырех часов в сутки все семь дней в неделю ему не под силу. Нужно было и поспать и поесть. Сегодня он не поехал в магазин и еще может не ездить туда пару деньков, но нельзя же бесконечно перекладывать всю работу на плечи Гленды; когда-то же и ему следует начать работать.
А трезво оценивая обстановку, можно с уверенностью предсказать, что даже с перерывами на сон и еду эффективность его как сторожа спустя некоторое время все равно резко пойдет на спад еще до того, как он снова приступит к работе. Непрерывное состояние умственной и физической боевой готовности вконец измотает его. Со временем придется, видимо, нанять одного или двух охранников из частной фирмы, однако, во-первых, Хатч понятия не имел, во сколько им это обойдется. Но самое главное, он не был уверен в надежности таких наемных охранников.
С другой стороны, он чувствовал, что ему вообще не придется принимать это решение, так как скорее всего этот подонок не заставит себя долго ждать и вот-вот заявится, может быть, даже сегодня. Где-то на самом глубоком уровне подсознания, который каким-то мистическим образом соединял его с этим человеком, Хатч ощущал его намерения. Аналогом механизма этой связи была детская игра в телефон, во время которой слова, произносимые ребенком в приложенную ко рту пустую консервную банку, по бечеве передаются в другую пустую консервную банку, где воспроизводятся в виде неясных, расплывчатых звуков, теряя при этом из-за ненадежности проводника в смысловой наполненности, но неизменно сохраняя основную интонацию. Передаваемое по психической бечеве сообщение было неразборчивым, но общий смысл его сводился к следующему: Я приду… я приду… я приду…
Когда часы пробьют полночь. У Хатча возникла вдруг полная уверенность, что схватка произойдет сегодня в самую глухую пору ночи, незадолго до рассвета. Сейчас его часы показывали 19 часов 46 минут.
Из кармана брюк он вытащил кольцо с ключами, ощупью отыскал ключ от стола, который недавно повесил на кольцо, открыл ящик и вытащил из него пожелтевший от огня и пропахший дымом "Артс Америкэн", оставив кольцо с ключами в замке ящика. В темноте зажал журнал между ладонями в надежде, что тот, как талисман, усилит его магическое видение и поможет ему выяснить более точно, когда, где и каким образом убийца собирается проникнуть в дом.
Смешанные запахи пожарища – некоторые настолько сильные, что вызывали тошноту, другие едва различимые – ударили ему в нос с опаленных ломких страниц.
Вассаго выключил настольную лампу. Подойдя к двери, выключил верхний свет в комнате девочки.
Взявшись за ручку двери, замер в нерешительности, не в силах уйти от ребенка. Девочка была так изумительно хороша собой, наполненная такой кипучей, такой властной энергией жизни. Он всем естеством своим ощутил это, когда прижал ее к своей груди, понял, что наконец обладает сокровищем такого масштаба, которое достойно завершит его коллекцию и откроет ему дорогу в вечность.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
