превратилось в неперевариваемый комок в животе; горло пересохло.
Дафф, слегка улыбаясь, небрежно шел рядом с Шоном, но и его дыхание участилось. Мбежане знаком предупредил их, и они остановились. Медленно тянулись минуты. Но вот Мбежане снова махнул, красноречиво показав вперед открытой ладонью. «Идите за мной». Они пошли. В углах глаз Шона жужжали мухи мопани, пили жидкость, и он замигал, отгоняя их. Их жужжание так громко звучало в его ушах, что Шон опасался, как бы его не услышала добыча. Обострились все его чувства: слух, зрение, даже обоняние, он различал даже запах пыли, диких цветов и слабый мускусный запах тела Мбежане.
Неожиданно шедший впереди Мбежане застыл, потом сделал легкий, безошибочный знак рукой.
– Они здесь, – сказала эта рука.
Шон и Дафф, скорчившись за ним, напряженно искали взглядом добычу, но видели только коричневые кусты и серые тени.
От напряжения им стало трудно дышать, Дафф больше не улыбался. Мбежане медленно поднял руку и показал на стену растительности прямо перед ними. Секунды словно были нанизаны на нить времени; Шон и Дафф продолжали искать.
Лениво качнулось большое ухо, и мгновенно картина обрела четкость. Слон-самец, большой, очень близко, серый среди серых теней. Шон коснулся руки Мбежане. «Я его вижу», – сказало это прикосновение.
Рука Мбежане медленно повернулась и снова показала.
Опять ожидание, опять поиски, затем заурчало в брюхе – большом сером брюхе, набитом полупереваренной листвой. Этот звук в тишине показался таким нелепым, что Шону захотелось рассмеяться, хлюпающий, булькающий звук – и Шон увидел второго самца. Он тоже стоял в тени, опустив длинные желтые бивни и закрыв маленькие глаза. Шон прижал губы к уху Даффа.
– Этот твой, – прошептал он. – Подожди, пока я не займу позицию относительно другого.
И он двинулся в сторону; с каждым шагом слон становился видней, пока Шон не увидел плечо и место соединения передней ноги с телом, покрытое мешковатой сморщенной кожей. Угол правильный – можно попасть в сердце. Он кивнул Даффу, поднял ружье, наклонился чуть вперед, чтобы компенсировать отдачу, прицелился в массивное плечо и выстрелил.
Выстрел прозвучал в замкнутом пространстве кустарников оглушительно громко; пыль столбом поднялась с плеча слона; самец пошатнулся от удара пули. За ним проснулся и бросился бежать третий слон, и руки Шона привычно заработали, выбрасывая гильзу и перезаряжая, прицеливаясь и снова стреляя. Он видел, куда попала пуля, и понял, что ранение смертельное. Слоны бежали рядом, буш расступился и поглотил их; они исчезли, сбежали, раненные, трубя от боли. Шон бросился за ними, уворачиваясь от ветвей и не обращая внимания на уколы шипов.
– Сюда, нкози, – крикнул за ним Мбежане. – Быстрей, или мы их потеряем.
Они неслись на звук бегства – сто ярдов, двести, – тяжело дыша и истекая потом на жаре. Неожиданно кусты кончились, и перед ними открылась широкая речная долина с крутыми склонами. Ослепительно белел речной песок, посреди песка узкой ленивой струйкой текла вода. Один из слонов был мертв, он лежал в воде, и течение стало светло-коричневым. Второй пытался подняться на противоположный берег, но подъем оказался слишком крутым, и самец устало соскользнул обратно. С его хобота капала кровь; повернув голову, он посмотрел на Шона и Мбежане. С вызовом отведя уши назад, он бросился на людей по мягкому речному песку.
Шон смотрел на него, испытывая глубокую печаль – это было сожаление человека, который видит безнадежную храбрость. Второй выстрел в голову уложил слона на месте.
Они спустились к реке и подошли к слону; тот лежал, подогнув ноги и при падении глубоко вонзив в песок бивни. В маленьких красных отверстиях ран уже собрались мухи. Мбежане коснулся одного бивня и посмотрел на Шона.
– Хороший слон.
Больше он ничего не сказал – не время для разговоров. Шон прислонил ружье к плечу мертвого слона; он отыскал в кармане сигару и стоял, зажав ее в зубах. Он знал, что убьет еще много слонов, но этого будет помнить всегда. Он погладил грубую кожу – щетинки под рукой были жесткими и острыми.
– Где нкози Дафф? – неожиданно вспомнил Шон. – Он тоже убил?
– Он не стрелял, – ответил Мбежане.
– Что? – Шон быстро повернулся к Мбежане. – Но почему?
Мбежане взял понюшку табаку, чихнул и пожал плечами.
– Хороший слон, – повторил он, глядя на него.
– Надо найти его.
Шон взял ружье, и Мбежане пошел за ним. Даффа они нашли в кустах – он сидел рядом с лежащим ружьем и пил из бутылки воду. Увидев Шона, он опустил бутылку и приветственно махнул ею.
– Приветствую героя-завоевателя!
В его глазах было выражение, которого Шон не смог понять.
– Ты промахнулся? – спросил Шон.
– Да, я промахнулся, – ответил Дафф и снова принялся пить. Неожиданно Шону стало ужасно стыдно за него. Он опустил глаза, не желая признавать трусость Даффа.
– Пошли к фургонам, – сказал он. – Мбежане с вьючными лошадьми вернется за бивнями.
На обратном пути они ехали не рядом.
Глава 3
Было уже почти темно, когда они добрались до лагеря. Они отдали лошадей одному из слуг и вымылись в чане, который приготовил для них Кандла; потом сели у костра. Шон разливал выпивку, стараясь не глядеть на Даффа. Он чувствовал неловкость.
Следовало поговорить о том, что произошло, и он искал способ начать разговор. Дафф проявил трусость, и Шон старался найти для него оправдания – возможно, его ружье дало осечку, или его ослепил выстрел Шона. Но Шон решил, что это не должно стоять между ними мрачной, раздражающей тенью. Они поговорят об этом и забудут. Он протянул Даффу стакан и улыбнулся.
