она ничего не смыслила в любви.
Увидев луч надежды в этой последней реплике, Лори бросился на траву у её ног, облокотился рукой о нижнюю ступеньку и посмотрел на неё снизу вверх с видом, выражающим надежду.
Что и говорить, это обстоятельство не способствовало спокойной речи или ясным мыслям Джо, потому что как она могла говорить серьёзные вещи своему мальчику, когда он смотрел на неё глазами, полными любви и тоски, и его ресницы всё ещё были влажными от пары горьких слёз, которые исторгло у него из глаз её жестокосердие? Она мягко отвернула его голову и заговорила, приглаживая волнистые волосы, которые он отрастил ради неё, – несомненно, это было так трогательно!
– Я согласна с мамой в том, что мы с тобой не подходим друг другу, так как наши вспыльчивость и своенравие, вероятно, сделали бы нас очень несчастными, если бы мы были настолько глупы, чтобы… – Джо немного помолчала перед последним словом, но Лори произнёс его сам с восторженным выражением:
– Пожениться – нет, не стоит! Но если бы ты полюбила меня, Джо, я стал бы просто святым, потому что ты могла бы сделать из меня всё что захочешь.
– Нет, не могу. Я пыталась и потерпела неудачу, и я не буду рисковать нашим счастьем ради такого опасного эксперимента. Мы не подходим друг другу и никогда не уживёмся, так что лучше останемся хорошими друзьями на всю жизнь, но не станем делать ничего опрометчивого.
– Нет, уживёмся, если у нас будет шанс, – бунтарски пробормотал Лори.
– Ну же, будь благоразумен и взгляни на этот вопрос здраво, – взмолилась Джо, почти теряя терпение.
– Я не буду вести себя разумно. Я не хочу «смотреть на этот вопрос здраво», как ты говоришь. Это мне не поможет, а только всё усложнит. Я не верю, что у тебя есть сердце.
– Лучше бы его у меня не было.
В голосе Джо послышалась лёгкая дрожь, и, решив, что это доброе предзнаменование, Лори обернулся, собираясь вложить всю силу убеждения в свои слова, и сказал елейным голосом, который никогда раньше не был так опасно вкрадчив:
– Не разочаровывай нас, дорогая! Все этого ждут. Дедушка всем сердцем желает этого, твоим родным это понравится, и я не могу жить без тебя. Скажи, что согласна, и давай будем счастливы. Давай же, скажи!
Только спустя несколько месяцев Джо поняла, какая сила духа ей потребовалась, чтобы твёрдо придерживаться решения, которое она приняла, когда пришла к выводу, что не любит своего мальчика и никогда не сможет его полюбить. Это было очень трудно, но она справилась, зная, что медлить бесполезно и жестоко.
– Я не могу сказать «да» от души, поэтому я вообще не буду этого говорить. Со временем ты поймёшь, что я права, и будешь благодарен мне за это… – торжественно начала она.
– Будь я проклят, если буду! – И Лори вскочил с травы, сгорая от негодования при одной мысли об этом.
– Нет, будешь! – настаивала Джо. – Через некоторое время ты справишься с этим чувством и найдёшь какую-нибудь красивую, хорошо воспитанную девушку, которая будет обожать тебя и станет хорошей хозяйкой в твоём прекрасном доме. Я не смогу. Я некрасивая, неуклюжая, странная и старая, и тебе было бы стыдно за меня, и мы обязательно рассоримся – мы даже сейчас не можем удержаться от ссоры, видишь, – и мне бы не понравилось вращаться в высшем обществе, а тебе бы понравилось, и ты бы возненавидел мою писанину, а я не смогла без неё обойтись, мы были бы несчастны и жалели бы, что пошли на это, и всё бы кончилось ужасно!
– И это всё? – спросил Лори, поняв, что ему трудно терпеливо слушать этот пророческий порыв.
– Больше ничего, кроме того, что я не уверена, что когда-нибудь вообще выйду замуж. Я счастлива и так и слишком люблю свою свободу, чтобы спешить отказаться от неё ради какого-либо смертного мужчины.
– Мне лучше знать! – вмешался Лори. – Ты сейчас так думаешь, но придёт время, и ты полюбишь кого-то, и будешь обожать его до умопомрачения, станешь жить ради него и будешь готова умереть за него. Я знаю, что так будет, это в твоём духе, а мне придётся быть рядом и смотреть на это. – И отчаявшийся влюблённый бросил шляпу на землю жестом, который показался бы смешным, если бы его лицо не было таким печальным.
– Да, я буду готова жить и умереть ради этого человека, если он когда-нибудь появится и заставит меня полюбить его вопреки себе самой, и ты должен сделать всё, что в твоих силах! – воскликнула Джо, теряя терпение с бедным Тедди. – Я сделала всё, что могла, но ты не хочешь вести себя разумно, и с твоей стороны эгоистично продолжать выпрашивать у меня то, чего я не в силах тебе дать. Я всегда буду любить тебя, сильно любить как друга, но я никогда не выйду за тебя замуж, и чем скорее ты это осознаешь, тем лучше будет для нас обоих – и точка!
Эта речь словно подсыпала порох в огонь. Лори с минуту смотрел на неё, как будто не совсем понимая, что ему с собой делать, затем резко отвернулся и сказал с отчаянием:
– Когда-нибудь ты пожалеешь об этом, Джо.
– О, куда ты идешь? – воскликнула она, потому что выражение его лица напугало её.
– К чёрту! – последовал утешительный ответ.
На минуту сердце Джо замерло, когда он бросился вниз по берегу к реке, но нужно немало безрассудства, грехов или невзгод, чтобы подтолкнуть молодого человека к насильственной смерти, а Лори был не из тех слабаков, которых способна победить первая же неудача. Он не подумал совершать театральный прыжок в воду, но какой-то слепой инстинкт заставил его бросить шляпу и пальто в лодку и грести изо всех сил, двигаясь вверх по реке быстрее, чем в любой гонке, в которой он участвовал. Джо сделала глубокий вдох и, разжав руки, стала смотреть, как бедняга пытается преодолеть горе, которое переполняло его сердце.
– Это пойдёт ему на пользу, и он вернётся домой в таком мягком, раскаивающемся душевном состоянии, что я не рискну с ним встретиться, – сказала она и добавила, медленно направляясь к дому с таким чувством, словно убила какое-то невинное существо и похоронила его под листьями: – А теперь я должна пойти и подготовить мистера Лоуренса к тому, чтобы он был очень добр к моему бедному мальчику. Я бы хотела, чтобы он полюбил Бет, возможно, со временем он это сделает, но я начинаю думать, что ошибалась на её счет. О боже! Как девушкам может нравиться иметь поклонников и отвергать их? Мне кажется, это ужасно.
Полная уверенности, что никто не справится с этим делом лучше её, она отправилась прямо к мистеру Лоуренсу, храбро рассказала грустную историю с начала до конца, а затем не сдержалась и так горько заплакала из-за собственной бесчувственности, что добрый старый джентльмен, хотя и был сильно разочарован, не произнёс ни слова упрёка. Ему было трудно понять, как какая-либо девушка может не полюбить Лори, и он надеялся, что Джо передумает, но знал, даже лучше, чем она, что насильно мил не будешь, поэтому он печально покачал головой и решил увезти своего мальчика от греха подальше, потому что прощальные слова Пылкого Юноши, переданные ему Джо, встревожили его больше, чем он мог признаться.
Когда Лори вернулся домой, смертельно усталый, но совершенно спокойный, дедушка встретил его так, как будто ничего не знал, и очень успешно поддерживал эту иллюзию в течение нескольких часов. Но когда они сидели вместе в сумерках – прежде им так нравилось проводить вместе это время суток, – старику было тяжело болтать о том о сём, как обычно, а молодому человеку ещё труднее было слушать похвалы прошлогодним успехам, которые теперь казались ему тщетными проявлениями любви. Он терпел это столько, сколько мог, потом подошёл к своему роялю и начал играть. Окна особняка были открыты, и Джо, гуляя по саду с Бет, на этот раз понимала музыку лучше, чем сестра, потому что он играл Патетическую сонату, и играл её так, как никогда раньше.
– Совсем неплохо, но и достаточно печально, чтобы довести кого-то до слёз. Сыграй-ка нам что-нибудь повеселее, юноша, – сказал мистер Лоуренс, чьё доброе старое сердце было полно сочувствия, которое он хотел выразить, но не знал, как это сделать.
Лори решительно заиграл более оживлённую мелодию, неистово продолжал играть
