АМЕРИКАНА XVII
В ПАМЯТЬ ОБ УИЛЬЯМЕ КАРЛОСЕ УИЛЬЯМСЕ
Как быстро опять поднялисьПосле дождя одуванчики.Я же сорвал их всетолько вчера.
АМЕРИКАНА XVIII
НЕЗДОРОВАЯ АТМОСФЕРА
Лучше я буду петь народные песни протестаи громыхать как мусорные баки в городе ранним утромили выть как волкиз открытых дверей раскаленного товарнякачем сидеть как Шопен на своей изысканной заднице.
КОНРАД ЭЙКЕН
© Перевод Э. Шустер
ЭТО ПОХОЖЕ НА ЛИСТ…
Это похоже на лист, это — почти на цветок,А это — бледный дерева ствол,Что любуется своей ветвью на глади водВ краях, куда никто не дошел.
Дрозд на ветке молчит, мягко ложится роса,Вечер, и звуки тонут в пыли.Прекрасные странники, трое, подходят ближе,Едва касаясь земли,
Касаясь ее ступнями легко, как крыльев касанье,Ступают робко, храня покой,Подобно танцорам, что в паузе ждут, когда музыкаНаполнит молчанье собой.
Вот мысли первого странника, вот — второго,Вот что думает третий всерьез:— Помедлим немного, бледные от ожиданья,И молчанье прервется, и дрозд
Звучной, нежной, прозрачной фразой наполнитГолубой колокольчик мира,И мы, что плыли в музыке вместе, как листья,Как листья, рассеемся в глуби эфира,
Вернувшись куда? — не в молчанье ли навсегда?.. —…Это на древо похоже,И на цветок, и на лист, и на странников, бледных, прекрасных;Все это вижу в тебе я тоже.
ИЗ ЦИКЛА «ОКАМЕНЕВШЕЕ ВРЕМЯ»
МИСТИКА, НО ПУСТЬ МЫ ЛИШИМСЯ СЛОВ…
Мистика, но пусть мы лишимся слов,ангелов, и пусть мы лишимся фантазий,храмов, и пусть мы лишимся символов веры,и мертвых богов на распятиях в лавке,молитвы и четок, греха и проклятья,но пусть мы поверим, пусть мы поверим.
Пусть это будет цветком,который впервые увидел ребенок, без раздумий сорвал,растерзал от любви и тут же забыл;
и ангелами, и пусть они нашими станут друзьями,послужат корыстной наивности нашей, и мырастерзаем их от любви и тут же забудем;
и пусть станут храмы для нас домамис их каждодневной грязью и шумом споров,где смогут висеть бывшие нами мертвые боги,которых мы переросли, — висеть на каждой стене:Христос, опустивши глаза, — над полкой каминной,Будда — над очагом,Дух Святой — возле стойки для шляп, а сам Саваофпусть смотрит, подобно Нарциссу, из зеркала,упрятанный в плащ, в перчатках и шляпе.Мистика, но пусть это будет цветком,пусть это будет рукой, что жаждет сорвать цветок,пусть это будет цветком, ждущим первой руки,пусть это будет пространством, дающим месторуке, что жаждет, цветку, что ждет, —пусть это будет мною, уступающим место мне,так просто, как дитя поднимает камень с земли,так тихо, как цветок решает упасть, —одним вместо другого —как падает в землю семя вслед за цветком.
РЕЧЬ ГАТТЕРАСА
Буря с зюйд-оста, гнилая погодастонут, наткнувшись на этот щербатый зуб,небо лохматится о дымоходы,дождь лезет в окна и воет у труб;
на часовне Крестителя смолк петушок,золотые крыла растопырив в тумане,так что перья златые уперлись в юго-восток,и слушает с крыши рев в океане.
Волны — над телеграфными проводами,в каждой аллее — праздник дождя,в сточных канавах — тоже, в колодцах под намипотоки бурлят, о триумфе трубя.
Зонты. Спешит в саду городском старикпо тропке, виляющей вправо, влево,и вдруг под музыку ливня слышит криктюльпанов, которые стали жертвою гнева
бури; лезут в озеро ивы топиться,и шлюпки едва не тонут, а облакав ветки сирени все норовят вцепиться,пока те не вскрикнут, не проклянут пока.
Говори, Гаттерас, Атлантики речь,чисть улицы келпом и пеной морского,чтоб на нас еще раз детский ужас навлечь,когда море встречается со скалою.
ДЕЛМОР ШВАРЦ
© Перевод Г. Симанович
В ПОИСКАХ РАЗВЛЕЧЕНИЙ
Мы то и дело ищем развлечений,Стремясь забыть об одинокой комнате, где себе не солжешь,Мы все бежим от одиночества (илиОт скуки), ведь больше всего нам хочется, чтобыНас замечали, на бильярде играем, катаем шарыПо сукну, в бейсбол играем, гоняем мячПо площадке, в футбол играем, шпыняем мячПо полю, 70 000 аплодируют.
Это забавно, это милое развлечение:Катится мячик — эй, парень, надо скорость развить, резвей!Гонись за доступным и ясным, одно повторяя,Упорный, неуловимый, неуязвимый,Мчись за подпрыгивающим мячом; и вот ты его догоняешь;Держась за сердце, готовое выпрыгнуть,Ты от мяча отвернулся в поисках развлечений.
МАСКИ ШУТОВ
Лица шутов — это маски, а кто персонаж —Зависит от выбора; мудрым, забавным и угрюмым,Веселым и унылым подобраны лица,И тотчас людей не узнать! Все помимо их воли,По стечению обстоятельств,Как внезапный холод, седые волосы или богатство,Или война и мир, или способности к математике.Это даровано небом, из-под земли исходит и в некий часНас настигает, пленит: смертен Сократ.
Одаренность и выбор! Все люди под масками,Мы шуты, подбираем удобные лицаПод диктовку угодливых обстоятельствИ получаем внезапный холод, седые волосы, математику,Ведь одаренность наша помехой нашему выборуИ руки слепой судьбы делают выбор за нас:«Жена совершенно другою стала с тех пор, как мы поженились»,«Я адвокат, но лишь занимаясь ботаникой, счастлив».Берегите почтовые марки и старые фото,Но, главное, душу уберегите! Бессмертно лишь прошлое.
Предпринимайте поездки, читайте о путешествиях,Торопитесь! Смертен даже Сократ.Много имен у счастья: к примеру,Атлантида, Дальний Предел или сияние рампы,Небеса или Древний Китай. Не торопитесьИ помните: есть обстоятельства,И тот, кто из выбранного отбирает,Кто делает свой Выбор, —Предпочтите любовь, ведь любовь — это дети,Это выбор; вырастут, выберутБотанику, математику, медицину и любовь,Которая — выбор! Которая — дети!И бессмертно прошлое, и неистощимо грядущее!
ВРЕМЯ
Мое сердце колотится, кровь змеится,Льется света поток,Мысль мчится, земля кружится,Дрожат ресницы, воздух струится,Секундной стрелке не спится,Время не хочет остановиться,Ежесекундно гибнет время!Время, прощай! Время, прощай!Нет, погоди, побудь со мной,Но не бездвижным мертвецом,И не скульптурою аллейной,И не прибрежною скалою —Ты лишь замедли танец свой,Чтоб дольше быть в плену желаний,Слов, жестов, планов, голосов;Помедли, чтоб не так струиласьКровь теплая твоя: побудь со мной.
Неймется нам! Уходит время,И мы за ним: прощай же, Время!Нет, стой, останься, погоди,Будь осторожно, будь благоразумно,БлагоразумноПриостановись.Когда бы нам передвигаться в ногу,Шаги соразмеряя и усилья,Мы б достигали счастья, равновесья,Сбегая вместе по крутой дороге,Ступая рядом.И так до самой старости глубокойИдти по убегающей дороге,Как Чаплин и сестра его сиротка,Шагать сквозь время в поисках добра.
БОДЛЕР
