проложенных путей.
В воздухе кружили два стервятника. Лёня знал, что они выслеживали сусликов и тарбаганов, но всё равно время от времени посматривал наверх. Несколько часов пути под палящим солнцем выбили его из сил. Пришла мысль, что сейчас, не будь он столь самонадеянным, то мог бы сидеть в тени и наслаждаться прохладными напитками. Лёня даже ощутил вкус воды на высохших губах. «Нет, не расслабляться», — подумал он. Достав флягу, Лёня встряхнул её. «Да, маловато». Он больше не отвлекался на сопки. В любом случае всё равно не знал эту местность.
На горизонте появился город. Большой город. Лёня отчётливо видел его. Радость придала сил. Он прибавил шагу, предвкушая отдых и обед. Город — это была его стихия. Лёня знал, что там не пропадёт. Хотя бы узнает, где находится. Он шёл, не отрывая глаз от города, боясь потерять его из виду. Девяти и пятиэтажные дома в центре окружал широкий пояс из юрт. Машины двигались по улицам, останавливались по сигналам светофоров. Лёня вдруг остановился, он узнал этот город. Лёня знал его и мог назвать все его районы, многие здания. Улаан-Баатар. Находился в пятистах километрах к северу. Лёня снова сел на землю. Ему захотелось заплакать, настолько велико было разочарование. Силы разом покинули, и, казалось, что он уже никогда не встанет. Невдалеке на кочку опустился стервятник. Лёня посмотрел на него и махнул рукой. Стервятник, нехотя перемахнул на другую кочку. Тогда Лёня встал и пошёл. Больших усилий ему стоило отпить из фляги всего один глоток. Солнце, не переставая, палило.
Лёня сидел и смотрел на город. Где-то там люди живут своей жизнью, ходят по улицам, работают, отдыхают. Вот там стоит центральный универмаг, а перед ним фонтаны. В них бултыхаются дети. Перед глазами стояла эта идиллическая картина. Фонтаны. Вода. «Нет, надо идти», — подумал он и с трудом встал. Лёня опять шёл, тщетно ожидая, что вот сейчас из-за горизонта появится что-нибудь реальное. Ноги, после такого разочарования, были как ватные. Город же ещё некоторое время сопровождал его, а потом тихонечко исчез, словно обиделся.
Лёне казалось, что он прошёл уже всю пустыню, но прекрасно понимал, что крутится на одном месте. Далеко на горизонте показался всадник. Он ехал медленно, но мимо и не мог видеть Лёню. Монгольского всадника можно встретить далеко от населённых пунктов. За сотни километров. И поэтому он не стал менять направление, а просто долго смотрел ему с завистью в след. Он всегда удивлялся неприхотливости монгол, их способности ориентироваться и выносливости.
Солнце давно прошло точку зенита. Лёня, заплетающимися ногами, брёл в неизвестном направлении, так никого и не повстречав на своём пути. Бескрайние пустынные просторы на месте, где когда-то шумела цивилизация, где текли реки и шумели леса, в лучшее время могли бы навеять философские мысли о бренности нашего существования теперь лишь раздражали и пугали своим безмолвием. Что там какой-то человек, когда от целой цивилизации остались только пустыня и ветер.
Солнце не переставало жарить. Лёня поднялся по пологому склону на ближайшую сопку. На вершине он устало поднял глаза. Невдалеке внизу находился город. Его город. Он внимательно присмотрелся. У ворот дежурили знакомые ему солдаты. В ворота въезжали машины. Неужели пришёл. «Не может быть, — подумал он. — Что-то не так». И вдруг понял: «Тихо. Неимоверно тихо. Кроме звуков пустыни ничего. А ведь там люди, машины». Ещё некоторое время он наблюдал за миражом, будучи не в силах оторвать взгляд, затем спустился в противоположную сторону, и продолжил путь. «Что-то сегодня Гоби разыгралась», — подумал он, как о живом существе. Ноги болели, но останавливаться нельзя, пока есть хоть малейшая надежда не остаться ночевать под открытым небом.
Вода кончилась, и пустая фляга раздражающе натирала бок. Рубаха, сделавшаяся солёной от высохшего пота, раздражала тело. Солнце склонилось к закату, но прохлады не ожидалось. Лёня, совсем выбившийся из сил, с тоской поглядывал на него. Он по-прежнему не знал куда идти, и рассчитывал только на удачу. Вскоре силы оставили его. Сумерек в пустыне практически почти нет и надо найти более-менее ровное место для отдыха, пока солнце не зашло совсем. Поскольку не то что на дерево, а даже на кустик или ямку не приходилось рассчитывать, Лёня решил остаться там, где остановился. Он отстегнул ненужную флягу, сел на землю, положив голову на колени. Спина гудела. Тогда Лёня, немного расчистив место, лёг. Лежать было жестко и неудобно, но это единственный способ отдохнуть. Несмотря на усталость, забытьё, которое он ждал с нетерпением, как временного избавления от проблем, не приходило. Наступила полная темнота. Чернота южной ночи, когда ничего не видно на расстоянии вытянутой руки, окружила его. Лёня лежал, прислушиваясь к каждому шороху. Время, казалось, замерло. Чернота пугала и завораживала. И только звёзды безучастно смотрели со своей недосягаемой высоты. Безмолвные и безразличные звёзды. Лёня сжался в комочек. Ему казалось, что он лежит один на огромном столе у всех на виду. Чёрная ночь и огромное звёздное небо. Лёне стало совсем страшно. Показалось, что он потерялся не в пустыне, а во Вселенной. Он повернулся на другой бок и увидел на горизонте зарево. Зарево большого города. Лёня вскочил и закричал от радости, как будто его могли услышать. Он пошёл через черноту ночи на этот свет. Он шёл, падал, опять вставал и снова шёл. Теперь он знал, что не потерян, что не один. Он шёл к людям. Несмотря на непроглядную тьму, мир снова засиял для него всеми цветами радуги. Через пару часов Лёня оказался на сопке и увидел город. Город, как город. Не Париж и не Рим, но более прекрасного он не видел в своей жизни.
ВОЛКИ И БАРАНЫ
Он был обыкновенным обывателем и хотел жить так, чтобы никому не мешать и чтобы никто не мешал ему. Он хотел жить спокойно в своё удовольствие. Наслаждаться жизнью. Но мир был устроен по-другому. Мир делился на тех, кто охотится и на тех, на кого охотятся. Мир изначально был таким и таким же он остаётся вот уже тысячи лет. С появлением прогрессивного общества, с развитием науки и техники мало что изменилось. Немного уменьшилось количество охотников, повысился их статус. На охоту теперь требуется лицензия, хоть хватает охотников и без лицензии. Изменились и принципы охоты, и средства убийства. Теперь необязательно охотиться физически. Можно преследовать и уничтожать свою жертву и экономически, и морально. Суть же остаётся той же, что была и тысячи лет назад. Те же, на
