– О-го-го, Далинар! Я впечатлен! Может, стоит назначить тебя Шутом? А я тогда стану великим князем. – Он помедлил. – Нет, это было бы плохо. Мне хватило бы секунды, чтобы сойти с ума, слушая их разговоры, а потом я бы всех перебил. И заменил кремлецами, наверное. Королевство бы от этого точно не пострадало.
Далинар собрался уходить:
– Спасибо за предупреждение.
– Всегда пожалуйста, – ответил Шут, снова усаживаясь на свой табурет. – А-а, светлорд Хабатаб! Как мудро с вашей стороны надеть красную рубашку в сочетании с таким солнечным ожогом! Если вы и дальше будете так облегчать мой труд, я сделаюсь таким же тупым, как светлорд Тамул! О светлорд Тамул! Как неожиданно вас тут видеть! Я не собирался оскорблять вашу глупость. Честное слово, она впечатляющая, просто выше всяческих похвал. Лорд Йонатан и леди Мерайв, на этот раз я вас не трону по причине вашей недавней свадьбы, хотя эта шляпа просто невероятна, Йонатан. Думаю, очень удобно носить на голове палатку, особенно ночью. А это за вами кто, леди Навани? Когда же вы успели вернуться на Равнины, что я не почуял запаха?
Далинар застыл. Что?!
– Шут, вне всяких сомнений, твоя собственная вонь перекрывает мою, – ответил раздраженный женский голос. – Неужели еще никто не оказал моему сыну услугу и не надрал тебе зад?
– Нет, пока никто, – весело отозвался Шут. – Вероятно, я недостаточно усердно кручу этим самым задом.
Ошеломленный Далинар повернулся и увидел Навани, мать короля, – статную женщину с черными волосами, уложенными в замысловатую прическу из кос. Ее здесь не должно было быть.
– Вот тебе раз! – изумилась вдовствующая королева. – Я считала, ты выше подобных шуток.
– Строго говоря, я еще и выше вас, – с улыбкой отозвался мужчина со своего насеста. Она закатила глаза. – К несчастью, светлость, – продолжил Шут, вздохнув, – я приноровился выражать свои оскорбления так, чтобы меня понимали все присутствующие. Если это вас порадует, я попытаюсь изъясняться более возвышенно. – Он помедлил. – А вы, случайно, не подскажете рифму к слову «обгадить»?
Навани просто отвернулась от него и устремила на Далинара взгляд светло-фиолетовых глаз. Она облачилась в элегантное платье из мерцающей красной ткани, не тронутой вышивкой. Самосветы в ее волосах, где встречались редкие серые пряди, также были красными. Мать короля являлась одной из признанных красавиц Алеткара, хотя Далинар всегда считал, что это не совсем правильно, ибо во всем Рошаре, несомненно, не нашлось бы женщины, которая могла бы с ней соперничать по красоте.
«Дурак, – сказал он себе и с трудом отвел взгляд. – Она вдова твоего брата».
После смерти Гавилара он должен был относиться к Навани как к сестре. Кроме того, как быть с его собственной женой? Она десять лет как мертва, и лишь его глупость привела к тому, что все воспоминания о ней потеряны. Даже если он не может ничего вспомнить, следует ее чтить.
Почему Навани вернулась? Пока дамы приветствовали ее, Далинар поспешно пробирался к королевскому столу. Он занял свое место, и через несколько секунд слуга принес ему блюдо – его предпочтения хорошо известны.
Дымящаяся куриная грудка, перченая и разложенная поверх круглых кусочков жареного тенема, мягкого овоща бледно-оранжевого цвета. Далинар схватил кусок плоскохлеба и вытащил из ножен на правом бедре обеденный нож. Пока он ест, Навани не станет нарушать правила приличия и не подойдет.
Еда была хорошая. Как обычно на пирах у Элокара – в этом сын не уступал отцу. Элокар кивнул Далинару со своего конца стола, потом продолжил беседу с Садеасом. Великий князь Ройон сидел через несколько мест от него. Далинар собирался вскоре встретиться с ним – Ройон первый из великих князей, с которым он планировал обсудить совместную вылазку на плато.
Остальные великие князья предпочли выбрать места подальше от Далинара. Помимо князей, за королевским столом могли также оказаться те, кто получил особое приглашение. Один такой счастливчик попался слева от Элокара, и он явно не знал, стоит ли присоединиться к беседе.
У Далинара за спиной журчала вода. Перед ним продолжалось пиршество. Время для расслабления, но алети всегда были скупым на эмоции народом – по крайней мере, сдержаннее рогоедов и реши. И все же по сравнению с тем, что он помнил с детства, алети сделались более склонными к роскоши и удовлетворению своих капризов. Вино текло рекой, и горячая пища источала ароматы. На первом острове несколько молодых людей вошли в состязательный круг, устроив дружескую дуэль. На пирах юноши часто находили повод, чтобы сбросить сюртуки и продемонстрировать свое искусство владения мечом.
Женщины вели себя скромнее, но не отказывались от развлечений. На острове Далинара несколько дам установили пюпитры для рисования, живописи и каллиграфии. Левую руку, как обычно, каждая из них прятала под длинным рукавом, аккуратно рисуя правой. Они сидели на таких же высоких табуретах, что и Шут. Некоторые дамы привлекли спренов творчества, и те катались по верхней части их пюпитров или столов.
Навани собрала за своим столом несколько важных светлоглазых дам. Перед Далинаром прошел слуга, неся женщинам еду. Тоже вроде бы экзотическая курица, но с тушеными фруктами мети и под красновато-коричневым соусом. Мальчишкой Далинар тайком попробовал женскую еду из любопытства. Она показалась ему до отвращения сладкой.
Навани положила перед собой вещицу из полированной латуни, размером примерно с кулак, с большим заряженным рубином в центре. Красный буресвет осветил весь стол, украсил белую скатерть тенями. Навани подняла вещицу и перевернула ее, демонстрируя сидевшим рядом дамам ножки-выступы, на которые та опиралась. В этом положении штуковина чем-то напоминала краба.
«Никогда не видел подобного фабриаля».
Князь смотрел на ее лицо, восхищаясь его чертами. Навани была известным духозаклинателем. Возможно, это устройство…
Вдова короля взглянула Далинару прямо в глаза, и он застыл. Она подарила ему мимолетную понимающую улыбку и отвела взгляд быстрей, чем он успел как-то ответить.
«Забери меня буря, что за женщина!» – подумал он и демонстративно сосредоточился на еде.
Он был голоден и так увлекся, что не сразу заметил, как приближается Адолин. Светловолосый юноша поприветствовал Элокара, а потом поспешил занять одно из свободных мест рядом с отцом.
– Папа, – прошептал Адолин, – ты слышал, что они говорят?
– О чем?
– О тебе! Я уже провел три дуэли с теми, кто называл тебя и весь наш Дом трусами. Они говорят, что ты просил короля отказаться от Договора Отмщения!
Далинар схватился за стол и чуть было не встал. Но сдержался.
