с великороссиянами в верхнем городе1. Всего войска в верхнем
городе было 5.520 человек, в нижнем 6.163.
8-го июля появился перед Чигирином передовой турецкий
отряд, и на первой схватке с ним Козаков был убит серденецкий
полковник Рубан. За передовым турецким отрядом появились
молдаване и валахи с своими господарями, а за ними стали показываться
неприятельские ряды все гуще и гуще. На следующий день, 9-го
июля, вся окрестность под Чигирином покрылась неприятельскими
* По известию Гордона (т. 11,478), пороху было до двух тысяч пудов
в запасе, кроме розданного по полкам - всякого рода пушечных ядер
3.600 штук, но бомб только 500, да и годных к делу мортир оказалось
только 4. В замке или верхнем городе было 4 сорока-фунтовых орудия
и,” сверх того, еще два добытые когда-то от поляков Богданом
Хмельницким в Баре. Кроме них было 6 восьми и десяти-фунтовых пушек и 8
меньших,. 14 полевых, 14 картечных, 8 кулеврин двух и трех-фунтовых
и 11 железных разного калибра. Ручных гранат было. 1.200 штук. В
нижнем городе у Козаков было всего 15 железных пушек, немного пороху и
боевых запасов, хотя Гордон заранее предупреждал об этом гетмана.
Ржевский берег боевые запасы и даже Гордону не дозволял делать опыты
пальбы из пушек до пришествия неприятеля.
335
полчищами1. На холмах завиднелись нарядные шатры турецких
военачальников; за их передними рядами красовался шатер
верховного визиря с пятью высокими верхами, а от него в почтительном
расстоянии шатры других знатных пашей. В длину весь турецкий
стан простирался верст на десять. Турецкая пехота вооружена была
мечами и щитами; конница, составлявшая показистую часть
турецкого войска, отличалась породистыми лошадьми, щегольским
оружием и личною ловкостью всадников.
На первых норах визирь отправил письма к козакам в нижний
город2 и к осажденным в верхнем городе великороссияна*м.
Верховный визирь писал последним, чтоб они сдали Чигирин, принадлежность падишаха, и за то обещал им свободное возвращение
восвояси. Великороссийские начальные люди оставили без ответа
визирское письмо, а малороссийские полученное ими письмо
послали в верхний город.
С этого времени в продолжение месяца шла непрерывная война: турки копали траншеи одна за другою, все ближе и ближе подходя
ко рву, окаймлявшему валы и стены, а между тем усердно палили
1 Человека два-три сербов убежали к своим русским единоверцам и
сообщили о числе и расположении турецкого войска. По их показаниям, с верховным визирем пришло тогда 15.000 янычар и такое же число
воинов, называемых <семени>, 15.000 копачей, 3.000 спагов султанской
гвардии, до десяти тысяч других гвардий, до двух тысяч состоящих при
орудиях и боевых запасах и до десяти тысяч молдаван и валахов с их
господарями. Крымский хан вел с собой 50.000 орды. В войске были
четыре большие осадные пушки, которых везли 32 пары буйволов, 27
батарейных орудий разного калибра, 130 полевых орудий, 6 мортир для
бомб в 120 пуд и 9 мортир для бомб от 30 до 40 пуд, 8.000 возов, 5.000
верблюдов под боевыми запасами, 8.000 пастухов и 10.000 провиантских
повозок. Копачи, пастухи и погонщики вылЦ из турецких христиан
(Gord., II, 485).
^ Письмо к козакам сохранилось в делах Малороссийского приказа
в современном русском переводе в таком виде: <Чигиринским сидельцам, барабашевским козакам, украинским начальным и прочим военным
людям. Наперед сего благосчастному, могучему, великому государю нашему
мусульманскому величеству козацкий гетман на Украине учинился в
подданстве и в холопстве, а после того, в небытность государя нашего, пришли в Чигирин московские ратные силы. Ныне Божиею милостию бла-
госчастный великий государь наш мусульманское величество, меня холопа
своего, послал с многими несчетными силами взять Чигирин под его
высокую руку, и я ныне с несчетными ратными людьми на вас пришел.
Буде без боя город сдадите, то вам никакого убытка не будет: которые
козаки из вас похотят идти за Днепр и им идти за Днепр вольно, а
которые козаки и начальные люди похотят быть в городе и они будут в
прежних чинах своих безо всякого убытка жить в покое. Буде в отдаче
учините упрямство и дадите бой - и то в воле Божией, как кому Бог
помочи даст. А если его величеству помощь Бога будет, все вы будете
порабощены, посечены и в полон пойманы, и тогда покаяние будет вам
не в пользу. Визирь Асан-Мустафа паша>.
336
по городу из орудий, уставленных на земляных насыпях. Русским
пушкарям, отвечавшим пальбою неприятелям, по замечанию
очевидца, недоставало сноровки и опытности, но зато русские удачно
тушили водою и мокрыми рогожами и кожами пожары, начинавшиеся от брошенных в замок и город огненных снарядов. У
осажденных силы понемногу прибывали: в верхний город вошел Ахтыр-
ский слободской полк 1.200 человек, а в нижний - полк серденят.
Войска Ромодановского и Самойловича, переправившись через
Днепр 12-го июля подле Бужина при селе Шабельниках, встретили
отряд турецкого войска, высланный визирем. От третьего часа дня
(8-го часа утра) до вечера шел бой: русские отбили напор
неприятеля. В следующие затем семь дней повторялись битвы с турками, подходившими из-под Чигирина, но, как доносил Самойлович, <враги не получили утешения>; они даже не воспрепятствовали
русским вести сношения с осажденными в Чигирине
соотечественниками. Ромодановский, исполняя царский указ, все дожидался князя
Черкасского с калмыками и не шел вперед, как ни убедительно из
Чигирина звали войско поспешить на выручку, города. 26-го числа
гетман Самойлович получил <прелестный лист> Хмельницкого, оставленный без ответа и отправленный в Малороссийский приказ1.
* Письмо, обращенное к гетману Самойловичу и ко всей старшине, в современном русском переводе гласит так: <Ведомо вам, каковым
способом Украина за отцов наших стала под обороною прежде наияснейшей
Порты Оттоманской, нежели царского московского величества. Знати, что
Божиим смотрением было столько причины на веру нашу и народ наих
русский, что, будучи ‘под поляками в великом утеснении, искали обороны
наияснейшего хана Ислам-Гирея, а потом благополучно царствовавшим
наследным монархам подданство предки наши крепко подтверждали, о
чем довольно буди, потому что еще не вышло из памяти милостей ваших; потом крепко то подтвердил пан Дорошенко самому наияснейшему
султанову величеству, яко самим милостям вашим лучше то ведомо. Потребно
было мне для общей нужды и последним здоровьем упадшую нашу
Украину заложить. Яз и ныне тем закончаем и радеем по изволению
наияснейшего визиря, яко и наияснейшего ханского величества, которые
особами своими пресветлыми здесь пребывают, о целости вас всех яко
дедичь, а не наемник есмь с той земли. Извольте милости ваши умилитися
сами над собою и над остаточною пагубою нашею, а не поддаватися в
большее разорение, и отступиться от российского, а к нам привратитесь, сохраняя целость свою аки голуби: увидите милости ваши купно и Войско
Запорожское милость вельможных монархов и нашу притом; но вовремя
извольте радеть милости ваши о себе, а не потом, когда уже наступят
большие силы. Не расширяя письма своего совету и высокому
рассуждению милостей ваших то предая, желаю вскоре нам видетися с собою в
любви и поцеловаться, и без кровопролития под одним монархом
наияснейшим и нецобедимейшим султанским величеством турским оставаться.
Про то сказавши, ответу от милостей ваших желаем и нас самих и славу
христианскую милостям вашим вручаем. Дан в Бердычовке вашим
милостям всем благожелательный Георгий Гедеон Венжик Хмельницкий, князь
Украины>.
337
Через день, 23-го июля, прибыл, наконец, долго ожидаемый
князь Каспулат Муцалович, но привел калмыков вовсе не в таком
числе, как ожидали: их было всего каких-нибудь четыре тысячи.
Ромодановский и Самойлович на другой яке день выслали их и, кроме того, первый - рейтаров и копейщиков, а гетман - охочих
Козаков, всего тысяч до двадцати. Вслед за ними и все войско
двинулось с Бужинского поля к Чигирину.
Чигиринцы с каждым днем приходили в стесненное
положение, и 27-го июля трудно уже было доставлять Ромоданов-
скому беспрестанные просьбы о скорейшем поспешений на
выручку. Неприятельская канонада усиливалась; зной был так
