Но отнюдь не деньги теперь двигали им. Да и вообще, он никогда не понимал, как можно довольствоваться лишь материальными благами и не мечтать о чем-то более высоком и запредельном. Как может быть не интересен космический принтер? Неужели можно остаться равнодушным к вычислению судьбы? Как, в конце концов, можно осмелиться сказать «нет», если тебе предлагают изменить к лучшему жизнь всего человечества? Его крайне возмущало подобное безразличие в людях, и Аделина не была исключением. Конечно, она радовалась всем его успехам, но все-таки хотела бы, чтобы он вел более приземленную и стабильную жизнь. Карл же считал, что к стабильности стремятся те, у кого есть страх перед неизведанным.
– Да я там договорился, – сухо сказал он в оправдание. – В общем, все нормально.
– Я надеюсь на это, Карл, как надеюсь и на твою сознательность, – наставительно ответила она. Затем вышла из комнаты и уже из коридора спросила: – Ты кормил рыб?
– Еще нет.
Прекрасный голографический аквариум с разноцветными рыбами, блестящими пузырями и сияющей подсветкой красовался в гостиной внизу. Это была плотная, ультрареалистичная голограмма, обладающая зачатками интеллекта: рыбы могли реагировать, например, друг на друга или на приближение человека. Для поддержания такой цифровой жизни нужно периодически подключать аквариум к специальному источнику сигнала – именно это имела в виду Аделина под словом «кормить». В этом момент на поверхности воды появлялась визуальная россыпь корма, и рыбы как бы начинали его «есть».
Карл поднялся с кровати, нашел где-то на полу футляр с электронной сигаретой и с досадной мыслью: «Хотел же бросить!», – сделал длинную затяжку, наслаждаясь ее вкусом и чувствуя, как постепенно приходит в себя. Затем громко сказал кому-то:
– Доброе утро, Джек!
Ему тут же ответил электронный голос:
– Доброе утро, Карл.
– Будь добр, черный кофе и два… нет, лучше один сэндвич.
Не успел он докурить, как в комнату вошел миниатюрный столик. Он аккуратно переставлял свои длинные ножки, чтобы не пролить кофе.
– Приятного аппетита, Карл, – вновь сказал голос.
Джек был электронным дворецким по предназначению, а по сути – компьютерной программой, которая так и называлась: «Персональный Управдом». Он обладал интеллектом, поэтому умел разговаривать – собственно, голосовое общение – это единственная форма его проявления. Он принимал все просьбы и указания хозяина и передавал их домашней технике, которая выполняла бытовые функции по стирке, уборке и приготовлению пищи, а также контролировал охранную систему и следил за безопасностью. Вчера Джека пришлось отключить, поскольку он непременно бы высказал свое недовольство при виде изрядно подвыпившего хозяина, а в 8:00, если бы тот отказался вставать, скинул бы его на пол, резко опустив край робо-кровати, что было уже не раз. Изначально Джек был Джессикой и имел женский голос. Но у свободолюбивого Карла сложилось впечатление, будто он женат, поэтому Джессике пришлось поменять пол.
– Почему ты отключил меня вчера? – допытывался Джек.
– Не я, нет, – мотал головой Карл. – Это из-за перебоев с электричеством, скорее всего.
– Ты сегодня опять не пошел на работу, – констатировал Джек. – Почему?
Карл не выдержал, взорвался:
– Да вы что, сговорились все, черт! Встаю уже! Видишь – все, пошел в душ.
На ходу допивая кофе, он проследовал в душевую. Как только дверь-купе за ним закрылась, кровать вдруг начала складываться сама по себе и после нескольких хитрых движений превратилась в прибранный стильный диван. Из небольшого шкафчика выехал робот-уборщик и принялся собирать валяющийся мусор, а таковым он считал все, что лежало на полу, в том числе пиджак и галстук Карла. Хотя хозяину повезло: эта модель могла отсортировывать одежду от бытового мусора, поэтому заботливо отвезла его вещи в стиральную машину, а не в урну с отходами.
Карл вернулся из душа посвежевший и взбодренный.
– Что сегодня с погодой, Джек?
– Как всегда, солнечно, – отвечал управдом, – температура: +22 градуса.
– Зачем ты тогда держишь меня в темноте? Ты же знаешь, что я люблю солнце. К тому же, здесь нужно проветрить.
Потолок над его головой вдруг стал исчезать, уезжая в сторону. Осталось лишь стекло, но и оно отправилось следом. В комнату хлынул поток свежего теплого воздуха.
– Вивьен, какое у меня расписание на вторую половину дня? Есть какие-нибудь встречи?
– Встреча с миссис Гейт в ресторане «Plaza», в 16:00, – ответил голос в наушнике. – Цель встречи: продление договора на следующие шесть месяцев.
В обзоре возник трехмерный календарь, где к ячейке с сегодняшним числом была прикреплена фотография полноватой взрослой женщины в нелепом цветастом платье и шляпке.
Карл удрученно вскинул голову:
– О, нет! Миссис Гейт в последний рабочий день… Ладно, поставим красивую точку. Вивьен, скорректируй мой сегодняшний маршрут и отправь в навигатор аэрокара.
– Уже сделано.
Только Карл подошел к зеркалу, как из встроенного в нишу шкафа протянулась робо-рука, держащая вешалку с идеально отглаженным белым костюмом.
– Думаешь этот? В нем я буду привлекать к себе слишком много внимания, а сегодня не совсем тот день.
– Сегодня ты встречаешься с миссис Гейт, – говорил управдом. – Полагаю, сумма контракта немалая, поэтому ты должен произвести впечатление. К тому же, это твой самый счастливый костюм – он принес тебе уже две сделки.
– Мне кажется, ты чересчур наблюдательный, – язвительно отметил Карл, снимая с вешалки костюм. – Даже я этого не знал. Ты бы лучше за моим гардеробом следил. По-моему, в третий раз надевать костюм – это признак дурного тона, не считаешь?
– Не беспокойся, тебя в нем видели разные люди – я точно помню.
– Ладно, убедил. Ну что, миссис Гейт, вы готовы раскошелиться еще на пару миллионов? – дерзко спросил он, любуясь на свое отражение.
Еще две механические руки протянулись к его голове, чтобы сделать стильную укладку. В это время сбоку подкрадывалась подставка с дорогими наручными часами, которые тоже являлись мини-компьютером.
– Все, хватит уже, – сказал Карл, отмахиваясь от назойливого Джека-парикмахера и надевая часы. – Я пошел. Готовь машину.
Он вышел из комнаты, и по мере его движения на полу и на стенах загоралась красивая подсветка. Спустившись вниз, он ожидал увидеть Аделину, но ее там не было – видимо, ушла.
Современный интерьер гостиной в силе «ultra-hi-tech» отличался наличием абстрактных металлических конструкций и выглядел дорого и модно. У окна стоял эффектный красный угловой диван, а около него – невысокий круглый столик. Напротив протянулась барная стойка со стоявшими рядом прозрачными креслами-бокалами. Из мебели, собственно, все. Остальные элементы декора создавались за счет голограмм. Повсюду на стенах рисовались образы плавно изменяющегося тонко-линейного орнамента, который выгодно подчеркивал общий дизайн. Но особенное впечатление производил, конечно, большой виртуальный аквариум с техно-рыбами, заполняющий стеновую нишу.
Если Карлу надоедала планировка дома или расположение мебели, то все это можно было запросто изменить. Дом трансформировался, наподобие конструктора, поэтому можно было поднять первый этаж на второй и наоборот, изменить размеры комнат, уменьшить или увеличить их количество, или, например, добавить больше окон, чтобы было светлее.
За стеклянными дверями гостиной открывался шикарный вид на прилежащую территорию. Там был большой бассейн и парковая зона, где росли аккуратно подстриженные клены и катальпы, а под ними повсюду стелился мягкий, шелковистый газон. Надо сказать, сегодня собственный сад – это особенная роскошь, доступная немногим, – за него тоже нужно платить немалый налог. Карл был равнодушен к нему, это была идея Аделины: ее сестра и мать Карла, Катарина, очень любила живые цветы и деревья, так что этот сад был посажен в память о ней. Еще Аделина всегда, когда приходила в дом Карла, приносила букет с нежно-розовыми розами, которые стоили невероятно дорого, и ставила их в напольную вазу у окна. Принесла она их и сегодня. Еще спускаясь вниз, Карл почувствовал их приятный медовый аромат.
У дверей его встретил пушистый рыжий кот, который тоже был роботом. Он громко мурлыкал и преданно смотрел на хозяина большими зелеными глазами – видимо, не смотря на свое механическое сердце, тоже хотел ласки и заботы.
– Эй, Данди! Привет, малыш.
Карл любил кота и не мог не погладить его, даже если очень спешил.
Аэрокар, ожидавший на площадке, уже встречал его с поднятой вверх дверцей. Воздушная машина была обтекаемой и очень компактной по форме и, как и любая другая умная техника, могла жить своей полноценной и, что очень важно, безопасной для пассажира жизнью. Она самостоятельно, без участия пилота, совершала движение, зная все его правила, сама определяла допустимую скорость, регулировала свое положение внутри границ воздушного коридора. Главное – вовремя обновлять ей прошивку. Если пассажир-водитель все же хотел контролировать процесс вождения или поучаствовать в нем – пожалуйста: при включении лобового окна-экрана воздушная дорога тут же раскрашивалась цветной разметкой, знаками и указателями. Машина управлялась, в основном, голосом, умела сама подниматься в воздух и приземляться, предварительно выбрав место для посадки. Рассчитана она была на двоих пассажиров, хотя если их планировалось больше – не проблема: для этого существовали прицепные кабины, из которых можно соорудить хоть целый поезд. Собственно говоря, модели попроще как раз подобным образом использовались внизу в качестве общественного транспорта.
