Американский миллионер Клири, путешествуя по Африке, накупил огромное количество старинного негритянского оружия, однако по приезде домой эксперт установил, что все без исключения экзотические диковинки являются продукцией одной американской фабрики! Ни для кого не секрет, что большинство индейских реликвий, которые европейские туристы охотно покупают в США, производит небольшая бостонская фабрика.
Вот и получается, что мошенники, занимаясь своим непростым промыслом, засоряют искусство подделками, которые приходится распознавать и криминалистам. Встречаются такие фальшивки и в нашей стране.
Один из народных судов Ленинграда рассматривал гражданский спор по поводу картины «Бурное море». Коллекционер, приобретя полотно, вскоре захотел возвратить его бывшему владельцу и получить обратно крупную сумму денег. Поводом для расторжения сделки послужило мнение известного художника, усомнившегося, что автор картины И. К. Айвазовский.
Страсти еще более накалились, когда привлеченные судом в качестве экспертов четыре художника не смогли прийти к единому мнению: двое признали картину подлинной работой великого мариниста, а двое других утверждали, что это просто хорошая подделка. Попав в затруднительное положение, суд решил привлечь к установлению авторства спорного полотна известного ленинградского криминалиста А. А. Салькова.
Осмотрев полотно, он особенно заинтересовался пеной в углу картины, на которой была подпись художника, и решил осмотреть ее в ультрафиолетовых лучах. Под их действием многие вещества начинают светиться — люминесцировать, а некоторые становятся прозрачными. Белые хлопья пены в углу картины исчезли, и проступила замазанная подпись настоящего автора, совсем не знаменитого мариниста.
Цветочные горшки с секретом
В 1931 году в одном из недавно созданных рязанских колхозов случился большой пожар. У нескольких передовых колхозников и сельских активистов сгорели жилые дома и амбары с зерном. О причине пожара судили по-разному. Одни утверждали, что всему виной детская шалость с огнем, другие склонялись к мысли, что не обошлось без умышленного поджога. Шепотом даже называли мужиков, которые грозились «подпустить колхозным горлопанам красного петуха».
Неудивительно, что и следователь Преображенский оказался на перепутье. Ведь те, кого молва называла поджигателями, имели абсолютное алиби: когда занялся пожар, они вместе с другими колхозниками сидели на собрании в избе сельского совета. Хотя молодой следователь закончил всего лишь шестимесячные юридические курсы, он твердо помнил, что ключи к тайне преступления надо искать не где-нибудь, а на месте происшествия.
Даже тому, кто хоть однажды побывал на пожаре, хорошо известно, какие следы после него остаются. Обуглившиеся бревна, кучи мусора и золы, головешки, пепел, перемешанные с землей и залитые водой. Тем не менее следователь снова и снова возвращался к осмотру пожарища. Он тщательно разгребал руками кучи мусора и золы, стараясь найти хоть что-нибудь, могущее пролить свет на истинную причину загорания.
Нелегкий, кропотливый труд принес свои плоды. Преображенскому удалось-таки отыскать ключ к раскрытию преступления. Просеивая нижний слой золы на месте того дома, откуда, как уверяли очевидцы, занялся пожар, следователь неожиданно для себя нашел цветочный горшок с какой-то непонятной массой вместо земли. При продолжении раскопок в руинах других сгоревших изб нашлось еще несколько таких же горшков. Случайность? Следователь допросил хозяев-погорельцев о своей находке. Все они клялись и божились, что цветов у них в домах отродясь не бывало, а откуда взялись горшки, им неведомо.
Тогда Преображенский обратился к специалистам. Те исследовали содержимое таинственных горшков и установили, что все они заполнены сгоревшим торфом, под которым лежал слой золы от древесного угля. Не осталось без внимания и то странное обстоятельство, что ни в одном горшке не оказалось черепков, которыми обычно закрывается отверстие в днище для задерживания воды при поливе цветов. Это еще раз свидетельствовало о том, что цветами в тех горшках никогда и не пахло.
Теперь уже не оставалось никаких сомнений, что пожары явились следствием умышленного поджога, а «зажигательными снарядами» послужили цветочные горшки. Секрет горшков был разгадан.
Эксперименты показали, что торф, положенный в такую посудину на горящий древесный уголь, тлеет медленно, но вспыхивает верно. Таким образом, поджигатели, разместив в избах колхозных активистов горшки «замедленного действия», заблаговременно пришли в сельсовет, обеспечив себе надежное алиби. Их хитрость, однако, была следователем разгадана. Под давлением неопровержимых улик изобретательные поджигатели сознались в совершенном преступлении. Суд вынес им суровый приговор.
Оборотень
Речь на этот раз пойдет о первой в истории криминалистики попытке злоумышленника изменить свою внешность, чтобы избежать наказания за очень многие тяжкие преступления. Ее предпринял объявленный в США «вне закона» главарь опаснейшей из всех американских гангстерских банд Джон Диллинджер.
15 января 1934 года Диллинджер совершил пятьдесят шестое ограбление. На сей раз погиб только один полицейский, но сейф Национального банка в Ист-Чикаго опустел сразу на двести шестьдесят четыре тысячи долларов. Против банды был снаряжен особый отряд шефа Федерального бюро расследований Э. Гувера численностью три тысячи человек, но и это не дало ощутимого результата.
По чистейшей случайности супергангстера наконец задержали. Его водворили в каторжную тюрьму, где скованный по рукам и ногам он сидел в металлической клетке, освещенной прожекторами. Вокруг клетки с пистолетами наготове постоянно дежурили три тюремщика, а вся охрана тюрьмы была переведена на казарменное положение и с внешним миром не общалась. Из опасения, что банда предпримет попытку освободить своего главаря, местонахождение Джона-убийцы постарались засекретить.
И что же? В тюрьме вдруг раздался сигнал общей тревоги: истошно завыла сирена. Действуя по инструкции, охранники Диллинджера бросились на тюремный двор, где выяснилось, что тревога была ложной. Когда они вернулись обратно, Диллинджер встретил их у дверей своей камеры с автоматом в руках. Роли резко переменились. Заперев тюремщиков в железную клетку, Джон покинул тюрьму. Вскоре он со своими дружками совершил еще пять ограблений, при которых были застрелены 15 человек.
Президент страны Ф. Д. Рузвельт поручил генеральному прокурору принять специальные меры для ликвидации банды Диллинджера. Первой мерой и явилось объявление Джона-убийцы «государственным преступником номер 1», что автоматически поставило его и всю банду вне закона. Агентам ФБР и полиции было предписано вести на банду ненавистного гангстера «охоту без милосердия», то есть стрелять без предупреждения в каждого, кто похож на Джона или его подручных. Эта «охота» охватила всю страну. Десятки тысяч полицейских и агентов ФБР день и ночь были на ногах, десятки ни в чем не повинных людей пострадали из-за имеющегося или кажущегося сходства с бандитами Джона-убийцы. И все напрасно. Тот как в воду канул.
Между тем главарь банды убийц тоже принимал меры: хирург В.Лезер укоротил ему нос, расширил скулы и подбородок и даже несколько изменил форму черепа. Пока заживали послеоперационные рубцы, Диллинджер отпустил бородку, перекрасил волосы, так что от его прежней внешности остались только большие уши да недобрые черные глаза. Даже ближайшие сотоварищи не могли сразу поверить, что перед ними действительно Джон Диллинджер.
Трудно сказать, как обернулось бы дело, как долго продолжалась бы охота, если бы Джона-убийцу не выдала брошенная им любовница. При задержании он был застрелен. Только дактилоскопическая экспертиза смогла подтвердить, что ликвидирован действительно «государственный преступник номер 1», объявленный властями вне закона.
Убийца и привидение
В Бостоне среди бела дня была ограблена богатая квартира, расположенная на одной из центральных улиц города. Грабитель убил хозяйку — двадцативосьмилетнюю жену американского консула в городе Кобе, вернувшуюся домой из Японии, чтобы родить на родной земле. При вскрытии задушенной женщины подтвердилось, что она беременна, причем двойней. Таким образом, получалось, что убийца лишил жизни сразу троих человек, а мог убить и четвертого — шестилетнюю дочь консула, которая вовремя спряталась за портьерой и стала невольной свидетельницей ужасной сцены.
По подозрению в совершении этого тягчайшего преступления полиция задержала рецидивиста Джеффа Гоффера, в котором маленькая Бэсси опознала убийцу своей матери и еще неродившихся братьев. Других улик раздобыть не удалось. Преступник между тем категорически отрицал свою вину, а когда следователь на него особенно наседал с вопросами, меланхолично зевал и советовал ему вместе с сыщиками убираться ко всем чертям. Так продолжалось целых три месяца.
