Карлос вдруг посерьезнел и тоже поднялся.
– Нина осталась в прошлом. Я не должен был так затягивать наши отношения и ей желаю лишь найти того, кто сумеет понять ее лучше меня. Того, кто будет любить и ценить ее несмотря на все то, что она порой вытворяет, на все то, из-за чего ее порой просто невозможно любить.
Моргнув, Мия снова села:
– Извини. Я не думала, что для тебя это все так болезненно.
– Болезненно? Хотел бы я сам знать, как это все для меня.
Мия уже открыла рот, чтобы возразить, но решила промолчать.
– Может, пойдем? – спросила она вместо этого. – Кроме нас, уже все разошлись, и наверняка хозяева хотят спать. Только сперва загляну в дамскую комнату.
– Хорошо. – Карлос махнул рукой, прося принести счет.
За окном продолжался все тот же бесконечный дождь.
– Эх, – вздохнула Мия, когда они сели в машину.
Он удивленно на нее взглянул.
– Завтра у нас годовщина клуба садоводов, и они очень хотели осмотреть сад.
– Завтра все может быть иначе.
– Спасибо, но не думаю, что что-то сильно изменится. Разве что солнце все-таки выглянет. Кстати, Гейл застелила две постели в главном здании и…
– А разве я не сказал, что после встречи гайдов она вернется к тебе ночевать?
Мия уставилась на него с открытым ртом:
– Нет. Ни ты, ни Гейл ничего не говорили.
– А она все узнала уже после того, как ушла. У меня не получилось перенести все дела, так что я попросил ее с тобой посидеть. Решил, что возражать ты не станешь.
– Я… Ну…
– Странно, ты вчера так возмущалась, а теперь…
Мия стиснула зубы:
– Не люблю сюрпризы. Когда ты с ней разговаривал?
– Пока ты была в дамской комнате.
– Ты… А как ты с ней связался?
– Если не помнишь, я еще вчера ей звонил. И забил ее номер в телефон. Хотите узнать что-нибудь еще, сержант Гардинер? – Карлос свернул на подъездную дорожку «Беллберда», и Мия увидела впереди машину Гейл.
– Но почему?
– Потому что мне нужно в Сидней. Черт, совсем забыл про Длинного Джона, сейчас зайду и…
– Тебе не о чем беспокоиться.
– Но нельзя же морить животное голодом. Не хватало еще больше испортить ему характер.
– Ничего с ним не будет, сейчас за ним есть кому присмотреть.
– И ты уверена, что он не загрызет этого кого-то?
– Уверена. Этот кто-то сам кого хочешь загрызет, – мрачно отшутилась Мия и сразу же рассмеялась. – Извини, как-то слишком много всего навалилось. Только не вздумай носить меня сейчас на руках, я и сама отлично справлюсь. Осторожнее там, в Сиднее.
Похлопав Карлоса по руке, Мия подхватила костыль и выбралась из машины.
– Что тебя так развеселило? – спросила ждавшая ее у двери Гейл. – И вообще, ты смеешься или плачешь?
– Не знаю. – Мия потерла лицо. – Знаешь, ты права, в коттедже гораздо уютнее, может, переберемся туда и выпьем по бокалу вина у камина? Как сказал один товарищ, не вижу смысла одновременно сохранять добродетель и трезвость.
– И кто же это сказал? Шекспир?
– Нет, просто один знакомый. Правда, я не уверена, что после вчерашней ночи там еще найдется что выпить.
– Не страшно, у меня есть бутылка отличного вина.
– Ты чудо. Особенно после всего случившегося. У меня для тебя плохие новости.
– Не надо так сразу. К тому же я и так уже кое-что знаю.
– Откуда? Неужели Карлос сказал?
Гейл кивнула:
– Он сказал, что ты можешь быть немного ранима и чтобы я хорошенько о тебе позаботилась, пока он сам не вернется.
– Прямо так и сказал?
– Да.
– Слишком уж много он на себя берет.
– Хотела бы я, чтобы за моей спиной стоял такой человек, как Карлос О’Коннер. Ладно, пойдем в коттедж и разопьем мою бутылку. Не зря же я ее, в конце концов, привезла?
Глава 4
Собрание клуба садоводов прошло под сияющим солнцем. Гейл, не без помощи Кайли, отлично со всем справилась, а сама Мия большую часть дня провела у себя в кабинете, улаживая дела по телефону и работая за компьютером. И это после почти бессонной ночи, когда она без конца ворочалась с боку на бок, не в силах выкинуть из головы мысли, что совсем скоро лишится «Беллберда» и что Карлос до сих пор любит Нину.
Попытки же разобрать правовую сторону вопроса и отыскать новую площадку для мероприятий пока что были не слишком удачными.
У нее оставалось всего двадцать четыре часа, чтобы дать окончательный ответ новому хозяину «Беллберда», а она так и не могла решить, готова ли подать в суд или нет.
Не в силах больше работать, Мия дождалась, пока все гости покинут поместье, и поковыляла в сад, где и устроилась на ближайшей скамейке, греясь в лучах редкого в эти дни солнышка.
Любуясь свежей, умытой дождем зеленью и величественной горой Вильсон и наслаждаясь пением птиц, она едва не заплакала, а потом услышала рев мотора.
Обернувшись, Мия увидела, как на подъездной дорожке остановилась желтая спортивная машина и как из нее выбрался Карлос. Потянувшись, он уверенно направился в главный дом.
Карлос. Помимо собственных проблем, она весь день продолжала думать о нем и Нине. Судя по тому, что он сказал, они не могут жить вместе. Но и друг без друга они тоже не могут. Что ж, порой бывают и такие сложные, противоречивые отношения. И пусть постоянные скандалы и оставляют глубокие раны, их сполна восполняют невиданные высоты, которых им ни с кем больше не достичь.
И по сравнению с такой бурей страстей ее собственные романтические порывы выглядят какими-то блеклыми и мелкими. А значит, ей лучше сразу о нем забыть. Он не для нее. Никогда не был и не будет.
На этот раз ее из задумчивости вывел звон стекла. Открыв глаза, она увидела, как к ней по траве идет Карлос с подносом, на котором стояли кувшин и два стакана. Джинсы, рубашка в полоску с открытым воротом… Серые глаза, оливковая кожа, темные волосы, широкие плечи… Ну как можно быть таким привлекательным?
– Привет, – улыбнулась она. – С возвращением, но, если это алкоголь, на этот раз я воздержусь.
– Да, Гейл уже сказала, что вчера вы с ней уничтожили целую бутылку вина. А это всего лишь сок.
Поставив поднос на кованый столик, Карлос устроился рядом с ней на скамейке.
– Как нога?
– Нормально. Да и я уже привыкла к костылю, правда, не думала, что ты все-таки вернешься. Да и зачем? За мной и так есть кому присмотреть.
– Вот и замечательно.
– Но все равно спасибо. За все, что ты сделал. Не хочу, чтобы ты считал меня неблагодарной.
– Неблагодарной?
– Гейл сказала, что именно так я себя и вела. – Мия закусила губу.
– Значит, помощница учит тебя такту и хорошим манерам? Хотел бы я посмотреть на эти уроки.
Она бросила на него злобный взгляд:
– Неудивительно, что у меня нервы сдают, когда меня окружают такие люди. Я не хочу платить тебе неблагодарностью за помощь. Это все, что я хотела сказать.
– Хорошо. – Карлос протянул ей стакан сока. – А здесь красиво, не находишь? – Он задумчиво огляделся по сторонам.
– Точно. Слышишь, как птицы поют?
– Слышу. Как прошел день?
Мия вздохнула:
– Не слишком обнадеживающе. Я пока не сумела подыскать новую площадку и до сих пор так и не решила, стоит ли мне обращаться в суд, но… Я подумаю об этом завтра. Кажется, именно так говорила Скарлетт О’Хара.
– Наверняка она так говорила только после того, как Ретт говорил, что ему все равно. – Он удивленно на нее посмотрел. – Кстати, у меня для тебя хорошие новости. Я его купил.
– Кого?
– Поместье.
Мия чуть не задохнулась. Даже птицы петь перестали. Побледнев, она уставилась на него огромными глазами:
– То есть? Ты о чем?
Он забросил руку на спинку скамейки так, что почти обнимал Мию.
– Я купил «Беллберд», – повторил он медленно.
– Купил? Но зачем?
Он сложил руки на коленях.
– Чтобы ты могла тут остаться. Можешь продлять со мной договор аренды столько, сколько захочешь. Но это еще не все. Мне врезался в голову образ девушки в длинном платье и огромной шляпе, что старательно играет в леди на «горной станции». Девушки с густыми темными волосами и зелеными глазами. Подожди, – он жестом велел ей остановиться, – дай мне договорить. – Он ненадолго задумался. – Той девушки, что я искренне восхищаюсь и…
– И жалеешь. – Мия с трудом сглотнула. – Пожалуйста, перестань.
Он сложил руки на коленях.
– Нет, Мия, жалости ты у меня не вызываешь. Есть в тебе что-то такое, что совсем не вяжется с подобными сантиментами. Но я хочу вернуть тебе долг.
– Ты ничего мне не должен.
– Ошибаешься, еще как должен. Ты случайно оказалась между мной и матерью и попала в самый настоящий ад. А еще… – он ненадолго замолчал, – я должен извиниться за то, что так легкомысленно говорил о тех чувствах, что ты у меня вызываешь.
Мия моргнула.
– Что было, то было, но ты права: есть во всем этом нечто нереальное.
Вздрогнув, она мысленно обозвала себя последней дурой. Почему она так остро реагирует на любые его слова? Она же совсем недавно убеждала себя, что он не для нее. Никогда не был и не будет. А потом вспомнила, что он только что заявил.
