Задохнувшись от возмущения, Мия, так и не сумев выдавить из себя ни слова, развернулась на здоровой пятке и ушла.
Ночью накануне заказанного О’Коннером банкета она, к своему огромному огорчению, так и не смогла нормально выспаться. А ведь она свято верила, что при свалившейся на нее нагрузке, у нее просто не останется времени на пустопорожние мечтания и несвоевременные мысли!
В результате, проворочавшись несколько часов с боку на бок, Мия спустилась вниз, подкинула в камин дров и сварила себе чашку горячего шоколада.
С тех пор как она полтора месяца назад последний раз видела Карлоса, были дни, когда она твердо знала, что поступила правильно, и, даже согласившись на предусмотренные полгода, чувствовала себя так, словно приняла барскую подачку и вновь ощущала себя «дочкой экономки».
А в другие дни сама себе диву давалась. И как она только могла отказаться от возможности любой ценой вернуть себе «Беллберд»?
Почему она не сумела проглотить гордость? Она же сама совсем недавно о таком мечтала! И теперь, подыскивая себе новую площадку, буквально чувствовала, как ее сердце разрывалось на части.
Но это глупости. Мия глотнула шоколад. Поместье – это всего лишь место.
А он всего лишь мужчина, но это не отменяет того, что она годами была в него влюблена и, скорее всего, так никогда и не сумеет побороть это чувство…
Глядя на огонь, она вдруг поняла, что вся дрожит. Только не от холода, а от страха. От страха и смятения, что вызывала у нее непрошеная мысль, что, возможно, она могла бы любить Карлоса гораздо лучше, чем его любила Нина Фрэнч.
Собственно, мысль, что она могла бы любить Карлоса не оставляла ее ни днем ни ночью.
Но это сумасшествие. Она же сама сказала, что никогда его не простит и жалеет, что он купил поместье.
Но при этом ей безумно его не хватало, и внутри она вся дрожала, желая вновь почувствовать на себе его руки и губы. Ей не хватало его умения очаровывать всех вокруг, не хватало его привычки расчесывать ладонью волосы, не хватало веселых искорок в серых глазах на совершенно серьезном лице, не хватало того чувства, что возникало всякий раз, когда он подхватывал ее на руки…
Утром Мия старательно вырядилась в юбку и блузку, собрала непослушные волосы в хвост и слегка оживила строгий образ сиреневым шарфиком.
Затем проверила, все ли готово к банкету, попробовала бургу, оценила главную гордость сегодняшнего представления – деревянного коня-качалку матери Гейл, украшенного попоной из роз, что представляла собой настоящее произведение искусства, полюбовалась вырезанной изо льда кобылой с жеребенком…
В зале тихо играл «Мой старый дом Кентукки», а официантки в жокейских курточках и кепи уже ставили на подносы мятный джулеп.
А потом наконец-то пришли гости, и, слушая их восхищенные восклицания, Мия незаметно показала Гейл большой палец. Правда, Карлоса пока видно не было, зато объявилась Кэрол Мэннинг.
– Он будет с минуты на минуту, – недовольно объявила секретарша. – Он постоянно опаздывает.
– Я знаю, на свадьбу сестры он тоже опоздал. – Мия закусила губу. – Он не поехал со всеми на автобусе?
– На автобусе? Кто полезет в автобус, когда у него есть такая машина? – Кэрол начала присматриваться к Мии повнимательнее. – Вы Мия Гардинер? Должна признаться, – секретарша огляделась по сторонам, – теперь я понимаю, почему мистер О’Коннер поручил устроить банкет именно вам. Потрясающе. А вот и он. – Кэрол кивнула в сторону двери, где замер разглядывающий зал Карлос в сшитом на заказ сером костюме, бледно-голубой рубашке и темно-синем галстуке.
А стоило ему улыбнуться и подойти к ним, как Мии на секунду показалось, что она, не в силах выносить его красоту, мужественность и собственные чувства, упадет в обморок.
– Отличная работа, мисс Гардинер, – объявил он. – Просто потрясающая. Как нога?
– Уже не беспокоит, спасибо, мистер О’Коннер. Я пойду, а вы наслаждайтесь обедом.
Улыбнувшись, Мия медленно пошла прочь.
– Вот ты где.
Вздрогнув, Мия подняла глаза. Проводив последнего гостя или, точнее, решив, что проводила последнего гостя, она как раз вернулась к себе в коттедж.
Банкет явно прошел на ура, а ни Карлоса, ни его машины нигде не было видно.
– Я думала, ты уже уехал.
– Думала или надеялась? Ладно, не важно. Вообще-то я ездил навестить маму Гейл. – Карлос устроился за кухонным столом.
– С чего вдруг? – Мия нахмурилась.
– Гейл сказала, что именно ее мать плела попону из роз, вот я и ездил ее поблагодарить.
– Очень мило с твоей стороны.
– Тебя это удивляет?
– Нет. Я всегда знала, что при желании ты можешь быть очень милым, – сухо заметила Мия. – А сейчас ты чего хочешь? Нам нечего сказать друг другу.
Он слегка приподнял бровь:
– Может, сказать тебе и нечего, но ты явно похудела. Неужели поза праведного гнева так сложно тебе дается?
Мия даже задохнулась от возмущения:
– Да как ты смеешь? И вообще дело не в этом.
– Тогда в чем?
– То есть я вешу столько же, сколько и раньше. – Даже понимая, что эта ложь ничего не исправит и не решит, она все равно врала. Да и что ей оставалось? Признавать перед Карлосом правду она точно не собиралась.
– Если верить Биллу, ты не только плохо выглядишь, но еще и стала совершенно невыносима.
Мия уставилась на него с открытым ртом:
– Невыносима? Если кто здесь и невыносим, то именно сам Билл. Ты хоть представляешь, сколько мне приходится с ним нянчиться, пока Люси гостит у внуков?
Карлос пристально вгляделся в ее высоко вздымающуюся под черной блузкой грудь, а потом посмотрел Мии прямо в глаза.
– Если тебе так проще, у меня самого тоже порой бывает паршивое настроение.
– Почему?
– Потому что правильно это или нет, но, несмотря ни на что, я все равно тебя хочу. Подумал, что и ты можешь испытывать схожие сложности.
Мия резко побледнела, а потом густо покраснела.
– Я… я… – начала она, но так и не сумела толком ничего сказать.
Карлос приблизился к ней на шаг, но тут зазвонил лежавший на столе телефон, на который она сперва не хотела обращать внимание, но, уловив краешком глаза, что звонит мама, все же ответила.
После краткого разговора, она смертельно побледнела и, даже не пытаясь сдерживать слезы, выключила телефон.
– Что случилось? – сразу же спросил Карлос.
– Отец. У него был удар. Мне нужно ехать, но сколько же пройдет времени, пока я спущусь с горы, а потом буду добираться до Баллины…
– Ни о чем не волнуйся. – Схватив телефон, Карлос набрал какой-то номер, а полчаса спустя они уже подъезжали в его машине к Сиднейскому аэропорту, где он заказал для нее вертолет.
– На месте тебя встретит машина и довезет до больницы! – посадив ее в вертолет, крикнул Карлос.
– Даже и не знаю, как тебя благодарить.
– Да ничего и не надо.
Устроившись поудобнее, Мия вдруг поддалась внезапному порыву и крепко его поцеловала и едва слышно выдохнула:
– Спасибо тебе.
Через неделю отец пошел на поправку, и его перевели в Лисмор.
Чтобы вернуться в форму, ему еще предстояло пройти несколько месяцев физиотерапии, но все указывало на полное выздоровление, да и мама уже сумела справиться с шоком и ужасом первых дней, повеселела и обрела привычную хватку.
– Думаю, нам стоит сдавать чайную, – объявила она Мии. – Знаешь, если не считать птиц, жуков и растений, у твоего отца есть еще одна страсть. Он годами мечтал исколесить всю Австралию, и, думаю, пришла пора воплотить его мечту в жизнь. Когда он поправится, мы купим фургончик и отправимся в путь.
– А почему бы и нет? – задумчиво откликнулась Мия.
Тогда мать пристально на нее посмотрела и заявила, что ей нужно отдохнуть.
Мия кивнула, но не стала уточнять, что чувствует себя так, словно ее переехал автобус, а заверила, что как раз собиралась пару дней отдохнуть и лишь затем возвращаться в «Беллберд», где Гейл и сама отлично справлялась, при необходимости обращаясь за помощью к Люси Джеймс.
Мама явно не поверила, что этой «пары дней» хватит, но все равно настоятельно советовала ими воспользоваться.
Отправившись в самую восточную точку континентальной Австралии, Байрон-Бей, Мия заказала себе номер в роскошном отеле у моря и большую часть первого дня импровизированного отпуска просто проспала, а проснувшись, отправилась гулять по пляжу и любоваться закатом.
Закатав джинсы, Мия по щиколотку бродила в воде, не обращая внимания на растрепавшиеся на ветру волосы. Когда же солнце почти скрылось за горизонтом и прохладный ветерок начал холодить кожу, она остановилась, чтобы надеть повязанный на поясе свитер, и только тогда заметила наблюдавшего за ней высокого мужчину.
Мужчину, которого она бы узнала из тысячи.
На ходу натягивая свитер, она быстро пошла к Карлосу.
– Не думала, что встречу тебя здесь.
– Я только приехал. Твоя мать сказала, где тебя искать.
