Я продолжал жечь взглядом лес, когда со мной поравнялся Максим, ставший моим постоянным спутником и сподвижником.
— Зима близко, — Без доли иронии заметил он.
— Да, я вижу. — Сухо ответил я. — По нашим подсчётам мы в вопросе продовольствия без проблем протянем до июня без дополнительных вложений. Максим глухо усмехнулся.
— А если в пересчёте на старый налог?
— Едва ли до апреля. — Пожал я плечами. — Здесь ведь как было бы? Те, у кого урожай большой излишки или продали бы, или дали бы бедным в долг. А эти самые бедные, за неимением лишнего продовольствия, вынуждены были бы платить неподъёмный налог безвозмездным трудом. При этом старый помещик вряд-ли озаботился бы состоянием крестьян и всë полученное от них заграбастал бы себе. Я же пока ни копейки налогов не положил в карман. Всё в общий амбар деревни.
— Да-а, повезло с тобой местным. Это что же, мы тут им социализм отгрохаем? — Хохотнул Макс.
— Ну, это вряд-ли. — Заметил я. — Это ведь временная мера, чтобы люди банально с голоду не дохли. А в следующем сезоне подключим новые плуги, запряжëм животных, орошение придумаем. В общем, с голоду здесь больше никто не умрёт. — Утвердительно кивнул я.
— И всё же круто местным фартануло. — Вновь заметил вечно весëлый Максим.
— Этот лист. — Поднял я с земли тот самый берëзовый листок золотого цвета. — Он ведь единственный из всех, что донесло сюда из леса.
— Ты это о чëм? — Не понял Макс.
— Как думаешь, почему?
— Ну, — Он задумался, — Случайность?
— Знаешь, я в последнее время ловлю себя на мысли, что случайности не случайны. — Я отпустил лист, от чего он, подхваченный порывом ветра улетел дальше.
— Это слова черепахи из мультика или ты сейчас серьёзно? — Макс повернулся ко мне и спрашивал уже без доли иронии.
— Эта черепаха была в пять десятков раз старше нас. — Съязвил я. Максим сначала силился что-то сказать, но после вдруг хмыкнул и вновь посмотрел на лес.
— А может, ты и прав. — Неопределённо мотнул головой мой сподвижник.
— Пойдём, Макс, время не ждёт. — Я развернулся, от чего мой плащ поднялся на уровень головы. Я же в несколько размашистых шагов подлетел к коню и в одно движение запрыгнул в седло.
Мы направились в моё поместье, ставшее временным домом для всех моих единомышленников. В главном зале крупнейшего после мануфактуры здания в Борках недавно закончился ремонт, о котором я размышлял уже довольно давно. Весь лишний пафос был продан, а на вырученные средства в просторную комнату с высокими потолками был поставлен массивный дубовый стол, сделанный, по моему заказу, круглым. Такое, как я понял, встречается в этих краях крайне не часто, потому как ранее я видел лишь прямоугольные и квадратные столы. Что поделаешь, такие традиции.
К столу же было поставлено шесть идентичных друг другу стульев с высокой спинкой. Такие стульями то назвать язык не поворачивается, скорее уж кресла. Лишь одна вещь нарушала симметрию в этом зале равенства: моё место выделялось от остальных таким образом, что остальные пять были сгруппированы напротив меня. Конечно, вся суть необычной формы стола в таком случае немного теряется, но всё же нужно хоть как-то обозначить, что равенство равенством, а присутствующие здесь всё же имеют статус гостей.
Когда все собрались и, озадаченно озираясь, уселись по своим местам, я, дождавшись тишины, начал свой монолог.
— Вам, наверное, интересно, зачем я вас всех здесь собрал. — Все переглянулись и с разной степенью уверенности кивнули. — Дело в том, что все вы так или иначе причастны к тому, в каком положении я сейчас нахожусь. И я вам за это безмерно благодарен. Однако вместе мы сможем достичь ещё больших успехов. Мне нужна ваша помощь в том, в чем вы больше всего сильны. Если все мы будем действовать сообща и каждый из нас будет вносить в общее дело по своим возможностям, тогда всех нас ждёт светлое и сытое будущее. — Я оглядел лица всех присутствующих. В их глазах и правда промелькнуло нечто, напоминающее интерес. — Есть у кого-то вопросы?
— Я иметь вопрос, — Осторожно поднял руку Жак. — С чем вы связать столь необычный форма стола? Такое даже во Франция встречать сильно редко. — Француз смешно коверкал слова и ставил ударение исключительно на последние слоги. Впрочем, язык он учил довольно быстро.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— Стол круглый, это так, — Заметил я, — Однако я не с проста избрал именно такой вариант. Дело в том, что за круглым столом все равны: нет ведущего, определяющего мнения. Если кто-то из нас внесёт предложение — остальные смогут его обсудить, а после решить, стоит ли оно того.
— О, это же, — Генрих задумался, вспоминая давно забытое слово. — Демократия! — Наконец озвучил он. — Не думал, что встречу её где-то, кроме древних греческих свитков.
— Демократия ужасная форма правления, — Пожал плечами я, — Но лучше пока просто не придумали.
— А я думал ты успел разочароваться в демократии после того, как покинул нашу родину. — Хохотнул Максим.
— Разочаровался в демократах, но не в демократии. — Грустно констатировал я. — Кто считает идею равенства на этом собрании хорошей — прошу поднять руку. — Я сам, поднял ладонь на уровень головы и оглядел остальных. Все безоговорочно со мной согласились. — Впрочем, вернёмся к более важным вопросам. Генрих, как обстоят дела с моим поручением?
— Я объездил все селения в двух десятках вëрст от сюда, как ты и просил. Узнал и о том, чем в них люд простой занимается. В основном, конечно, везде всего понемногу малые кустари делают. Однако ж есть и два больших серебряных рудника, — Эта новость не особо меня удивила, поскольку я уже знал об аномальных залежах в своём регионе и в этой реальности, а также о том, что все серебряные и золотые прииски находятся под полным контролем государства. — Ещё в одной из деревень недавно копали колодец, да только как в два роста человеских скопали, так земля сама разошлась и открылась пещера подземная. — А вот это уже интереснее. — Так вот, в пещере той и стены и пол из камня, а на них кусками здоровыми жëлтый налёт и цельные куски, тоже жëлтые, но не золото, это точно. — Я посмотрел на Максима, потом на Жака. Оба находились в глубокой задумчивости.
— Думайте о том же, о чëм и я? — Обратился я к ним.
— Скорее всего сера. — Наконец заявил Макс.
— Да, я тоже считать так. — Неуверенно кивнул Жак. — Только я не слышать раньше о таком.
— Да, в мире много всего удивительного, — Согласился я. — Иван, нужно будет отправить людей в ту деревню, переговорить с местным помещиком и узнать, интересно ли ему торговое соглашение. Генрих, сопроводишь гвардейцев?
— Конечно, нет проблем! — Воодушевлëно кивнул Майер.
— Тихон, как дела в твоей области? — Обратился я к ранее молчавшему плотнику. Старик по-юношески встрепенулся.
— Ну, в общем-то, дела идут хорошо, дерева в достатке, люди работают. — Он мечтательно вздохнул, окунувшись в свои мысли.
— А что Илья? Ну, тот парень, который от тебя не отлипает. В нём есть потенциал?
— О, конечно, конечно! Илья хоть и отрок пока совсем, но и головой и руками он работает вельми хорошо! И ест, конечно, неплохо, — Улыбнулся старый плотник, — Однако ж за всё время уже не раз здравые мысли предлагал, а вот недавно мы и вовсе стали места для спуска самострельного по его задумке делать. Так, что места раза в два меньше уходит. — Я вспомнил, как недавно с конвейера сошёл первый А-2, с изменённой и упрощённой конструкцией спуска, который к тому же теперь стал надёжнее, легче и дешевле. Конечно, заслуга здесь основная принадлежит Жаку, но вот идея его витала в воздухе уже давно, но всё никак не могли придумать, как разместить новый спуск в арбалете, не делая его слишком массивным и тяжёлым. Но благодаря Илье эта проблема была решена и сейчас производство арбалетов грозилось принести ещё больший доход.
— А ты, Жак, нашёл себе подопечных? — Спросил я у французского инженера.
— Господин, эта есть проблема. Люди здесь не глупы, но я, извините, не привык учить селян. — Он искал себе оправдание в пока плохо знакомом ему языке.
