разделения их на пронумерованные дивизионы: носовые первый и второй дивизионы, и кормовые третий и четвертый дивизионы, Но на каждом борту было установлено в общей сложности по одиннадцать орудий. Центральные орудия, расположенные в самых широких точках ромба, могли выдвигаться почти так же далеко вперед, как первый или второй дивизион, и почти так же далеко назад, как третий или четвертый дивизион. Как следствие, это орудие могло быть назначено обоим подразделениям на их стороне корабля, при этом управление переходило к тому подразделению, которое могло предложить ему цель.
Данел Банифейс был третьим лейтенантом «Эрейстора», а также его артиллерийским офицером, новая должность, которая ставила офицера между капитаном корабля и главным артиллеристом, традиционно бывшим главстаршиной. Бывший главный артиллерист теперь был просто наводчиком и служил главным помощником и советником артиллерийского офицера, а в сражении каждый орудийный дивизион подчинялся одному из других офицеров «Эрейстора». Или, в случае третьего дивизиона, ожидавшему повышения мичману, которому оставалось два года до совершеннолетия для получения лейтенантского звания.
— Не думаю, что мы будем тратить их впустую, сэр, — сказал Банифейс капитану. — Во всяком случае, не за счет кормовых дивизионов.
— Вы уверены, что сможете атаковать Сент-Чарлз с этого расстояния? — спросил Канирс.
— Вполне, сэр. — Канирс почти видел, как Банифейс слегка пожал плечами. — Бросок неплохой, и не похоже, что мы будем стрелять по движущейся цели. Я не гарантирую очень много попаданий с такого расстояния, но хотя бы несколько мы для вас забьем, сэр!
— В таком случае, можете открыть огонь, мастер Банифейс.
* * *
— Мой господин!
Майор Килпейтрик намеренно отвел взгляд от еретического броненосца. На расстоянии более четырех с половиной миль извергающая дым штука была все еще крошечной с расстоянием, но в ее неуклонном, непоколебимом продвижении было что-то бесспорно… зловещее. Возможно, это было потому, что он двигался прямо против течения и ветра, его дымовое знамя развевалось прямо за кормой. Или, возможно, это был сам этот густой, неестественный дым.
Или, возможно, — мрачно подумал он, — дело в том, что он летит прямо под сходящийся огонь более пятидесяти тяжелых орудий, и, похоже, ему на это наплевать.
Что бы это ни было, он нашел другие занятия, кроме как смотреть на это в подзорную трубу, а это означало, что он смотрел в противоположном направлении, когда дозорный крикнул повелителю пехоты Божингу.
Теперь он резко обернулся, его глаза расширились от удивления, когда от броненосца повалил густой коричневый столб порохового дыма. Он все еще был почти носом к батарее Сент-Чарлз, но достаточно накренился на правый борт, чтобы пустить в ход свои передние орудия левого борта. Кроме того, это было так далеко, что грохот этих орудий еще не достиг его ушей, когда шесть 6-дюймовых снарядов с шипением упали с небес, опередив звук их пролета.
* * *
— Совсем неплохо, Эйлик! — Жэзтро прокомментировал попадание снарядов. Ему пришлось повысить голос — очень сильно, — чтобы его услышали сквозь толстые затычки для ушей, защищающие слух экипажа «Эрейстора» от оглушительного грома артиллерии.
Три снаряда лейтенанта Банифейса подняли высокие белые столбы воды — они не долетели, — но еще три взорвались темными, огненными взрывами, которые разорвали берму батареи Сент-Чарлз. Он сомневался, что они причинили большой ущерб чему-либо — или кому-либо — на дальней стороне этой насыпи. Если только они не попали прямо в одну из орудийных амбразур — а вероятность этого на таком расстоянии практически не существовала, — они не собирались серьезно повредить хорошо защищенную батарею. Один из бомбардировочных кораблей с парусами вполне мог быть более эффективным, чем бортовые орудия «Эрейстора» с более высокой скоростью и меньшей высотой, поскольку бомбардировочный корабль мог бы вести огонь по внутренней части батареи, не беспокоясь о ее ограждении. К сожалению, при встречном ветре и течении вывод одного из бомбардировочных кораблей на позицию был бы трудоемким и потенциально рискованным делом. И независимо от того, наносили они реальный урон на таком расстоянии или нет, это, по крайней мере, могло заставить вражеского командира «яростно задуматься», как мог бы выразиться император Кэйлеб.
Я бы очень хотел заставить этого ублюдка открыть ответный огонь, пока мы все еще находимся как можно дальше, — подумал он, стоя на открытом крыле мостика своего флагмана с двойной трубой перед глазами. — Получить представление об их дальности и точности до того, как мы подойдем слишком близко, было бы неплохо. И я хотел бы лучше понять, насколько вероятно, что эти новые «нарезные орудия Фалтина» действительно пробьют нашу броню.
Он поморщился от этой мысли, не опуская двойной трубы, потому что был менее уверен в этом, чем был готов признаться любому из своих офицеров, включая Эйлика Канирса. Он не был неуверен в себе… точно, но у него было достаточно опыта с разбитыми флагманами, чтобы хватило на всю оставшуюся жизнь.
— Неплохо, — согласился Канирс рядом с ним, наблюдая за происходящим через свою собственную двойную трубу. — Хотя Данел может сделать лучше.
— И он это сделает, — ответил Жэзтро. — Орудия холодные, дальность стрельбы большая, и его командирам орудий нужно почувствовать ее движение. — Он слабо улыбнулся. — И, по крайней мере, «Эрейстор» чертовски устойчивее любого галеона.
Орудия броненосца снова взревели.
* * *
Это, должно быть, восемьдесят пять сотен ярдов, — подумал майор Килпейтрик, когда грязь и обломки, поднятые ближайшим снарядом, снова посыпались вокруг него. Большая часть этих обломков была довольно мелкой, но несколько более крупных кусков с глухим стуком упали на крышу его наблюдательного пункта, обложенную мешками с песком. — Я действительно не ожидал, что они откроют
