у меня состоялся длинный телефонный разговор с Гиммлером. Он ничего не знал о действиях Кальтенбруннера против меня и уверил меня, что поговорит с Канарисом. И вероятно, разговор состоялся, так как нет другого объяснения тому, что Канарису не был вынесен смертный приговор до самых последних дней перед крахом Третьего рейха.
Доказательств его вины было, безусловно, достаточно, чтобы удовлетворить Народный суд под председательством кровожадного Фрейслера. В июле 1944 г. в сейфе одного из кабинетов Канариса за пределами Берлина были найдены две коробки с уличающими документами. Они дали окончательные доказательства его вины и вины его соратников. Но в 1944 г. Гиммлер был еще достаточно могуществен, чтобы защитить Канариса от смертного приговора, и тот был отправлен в концлагерь во Флоссенберге в Баварии.
С середины 1944 г. я занял место Канариса — вступил в должность начальника департамента военной разведки и включил ее различные задачи в работу департаментов IV и VI контрразведывательного ведомства.
В марте 1945 г. Гитлер и Кальтенбруннер отдали приказ казнить Канариса.
Глава 34
Операции разведслужбы
Обмен информацией с другими департаментами. — Передача материалов из-за рубежа. — Использование радио. — Технические исследования. — Прослушка английского атлантического кабеля. — Проникновение в движения Сопротивления. — Акция Бернгарда. — Последствия пропаганды Геббельса. — Контакт со специальным посланником Рузвельта. — Риббентроп планирует убийство Сталина. — Провал заговора. — Деградация Гитлера
Я всегда считал высококлассный технический персонал самой важной частью хорошей разведслужбы. Закон военного времени о трудовых ресурсах позволял мне призывать в свою службу самых лучших специалистов и ученых от университетских профессоров до ремесленников, и ее технический уровень стал непревзойденным. При выполнении своей задачи мне во многом помогал тот факт, что наряду со званием бригаденфюрера я получил полномочия командующего дивизией сухопутных войск — генерал-майора СС.
Я тратил много времени и сил на то, чтобы завоевать доверие и заручиться сотрудничеством руководителей разведывательных отделов различных служб. Уже в 1942 г. генерал Фельгибель и генерал Тиле — начальники технической информационной службы сухопутных войск — регулярно обменивались со мной информацией. Приблизительно каждые три недели я устраивал у себя дома ужин, на котором технические руководители трех служб — министерства обороны, почтового ведомства и исследовательских станций — обсуждали новые наработки и помогали друг другу в решении возникших проблем. Эти встречи, наверное, делали больший вклад, чем какой-либо другой фактор, в достижение высокого уровня научной и технической составляющих моей службы. Эти люди сотрудничали со мной и проявляли интерес ко мне лично, что дало возможность большинству моих разведывательных операций завершиться успехом.
Проблема передачи информации из другой или вражеской страны является самой главной в деятельности любой разведки. Многие секретные службы передают свою информацию либо устно, либо письменно через курьеров. Но таким путем может быть потеряно огромное количество времени, так что информация теряет свою ценность к тому моменту, когда она попадает в отдел оценки информации. Устная передача к тому же очень затруднена, и если только курьер не очень высокой квалификации, то она является источником серьезных ошибок из-за провалов в памяти или недостаточного понимания самого материала. Письменная передача, за исключением диппочты, часто сопряжена с переходом через пограничные контрольно-пропускные пункты в нескольких странах, и этот процесс несет большие опасности. Поэтому радиосообщения для нашей разведки стали приобретать все большую важность, как и для разведок других стран. Естественно, использование радиосвязи вызывало ответную деятельность наших врагов, но современные пеленгаторы и методы обнаружения обычно оказывались настолько эффективными в установлении местонахождения подпольных радиопередатчиков, что усилия тайных радиосетей и расходы на них перестали оправдывать себя.
При организации своей радиозащиты Германия добилась исключительных успехов. Мы могли перехватывать радиосообщения между вражескими подразделениями на фронте и часто перехватывали важные приказы о передвижении войск и наступлениях. Была разработана методика «перевербовки» подпольных передатчиков, которые попадали в наши руки; то есть они продолжали работать так, будто они находились в руках наших врагов, но мы передавали информацию, выбранную нами, приблизительно половина которой была правдивой, а половина — сфальсифицированной, что часто вводило врага в заблуждение по жизненно важным пунктам. Иногда мы доводили свою игру до того, что просили прислать новых агентов, шифры, оружие, деньги или взрывчатку, чтобы врагу казалось, что он успешно расширяет свою шпионскую сеть, в то время как на самом деле он был вынужден тратить огромные деньги и ценный персонал без пользы. Особенно успешную игру мы вели с русским радиоцентром в Москве. Одно время у нас было по крайней мере шестьдесят четыре «перевербованные» радиостанции, которые передавали нашу информацию в Москву.
Одной из моих главных целей была полная механизация радиослужбы, что сделало бы ненужной длительную подготовку радистов. Инцидент, иллюстрирующий важность этого усовершенствования, произошел с человеком, тесно связанным с Ватиканом; он считал своим долгом как немец и западноевропеец передавать важную информацию о России. Но он отказывался делать это письменно или связываться со мной через посредника, и приехать в Германию он не мог. Он боялся передавать сообщения по одному из моих радиопередатчиков в Риме, так как ранее имел очень негативный опыт работы с этим средством связи. Поэтому я попросил сотрудников своего технического подразделения разработать аппарат, который он мог бы использовать для прямой радиосвязи со мной.
Через полтора года первое устройство было готово. Оно было замаскировано под коробку сигар и обладало приблизительно таким же весом, а под слоем настоящих сигар был скрыт механизм, который с таким же успехом мог бы быть замаскирован под коробку шоколадных конфет или небольшой чемоданчик. На передней части аппарата имелись наборный диск, как у телефона, и три кнопки. Чтобы работать на нем, нужно было просто подключить его к обычной электрической розетке, нажать первую кнопку и набрать сообщение (зашифрованное) точно так же, как если бы вы набирали номер телефона. После этого сообщение автоматически передавалось на намагниченную ленту внутри устройства, на которой можно было записать около двух машинописных страниц закодированных слов. По окончании сообщения отправитель должен был нажать вторую кнопку, и загорался «волшебный глаз». Когда его свет достигал максимальной яркости, отправитель знал, что он напрямую излучает на наше приемное устройство где-то в Германии. И тогда, нажав третью кнопку, можно было начать передачу сообщения. Этот аппарат мог передать все содержание ленты за три пятых секунды. Быстрота передачи делала невозможным установление местонахождения передатчика с помощью радиопеленгатора. Единственным неудобством для неподготовленного отправителя было то, что для работы аппарата требовался антенный провод длиной около десяти метров.
Приемные станции в Германии были проинформированы о
