Таким образом, план турецкой эскадры по разгрому русского отряда и прорыву в Керченский пролив с ходу провалился. Тем самым турки лишились фактора внезапности, и заслуга в этом принадлежит В.Я. Чичагову и всем морякам его эскадры, которая и в этом столкновении со значительно более сильным врагом фактически одержала победу. С точки зрения искусства сторон в бою, у турок нужно отметить оригинальность плана атаки, при слабом исполнении и нерешительности; а у русских — своевременное обнаружение маневра противника Чичаговым и грамотное противодействие.
Что же касается отмечаемой в некоторых работах задачи турок прорваться в Азовское море,{1075} то таковая, на наш взгляд, не имела места, потому что, во-первых, главными целями Турции были высадка десанта в Крыму для его возвращения и установление контроля над Керченским проливом, имевшим такое большое значение, а во-вторых, исходя из военной логики, прорываться в Азовское море, не укрепившись в проливе, было абсолютно неразумно, к тому же занятием пролива турки лишали Россию выхода на Черное море,
Рано утром 10 июня к В.Я. Чичагову подошли из глубины пролива корабль «Журжа» и бот «Миус». Однако, обнаружив вскоре неприятельский флот, идущий к проливу, и видя значительное превосходство противника в силе, В.Я. Чичагов отвел свою эскадру вглубь Керченского пролива, расположив напротив керченских садов (в самом узком месте пролива, где, к тому же, можно было использовать Павловскую батарею).{1076} Этим туркам был перекрыт доступ к Керчи и далее в Азовское море.
Неприятельский флот встал на якоря у мыса Таклы, причем он «час от часу умножался прибывающими с моря судами».{1077} На Таманском же берегу возник турецкий лагерь. Здесь турок ждала еще одна неприятная новость: рассчитывать на ногайцев в борьбе с русскими больше не приходилось. После еще одного поражения от русских войск в мае 1774 г. даже едичкулы отказались от сотрудничества с Девлет-Гиреем.[149]
Между тем, В.Я. Чичагов сосредоточил к вечеру 12 июня на занимаемой позиции все наличные силы: фрегаты «Первый», «Второй» и «Четвертый», корабли «Хотин», «Азов», «Журжа», «Корон», 2 бомбардирских корабля (большой бомбардирский «Яссы» и малый — «Второй») и 3 палубных бота («Битюг», «Миус» и «Курьер»). Русский корабли расположились полумесяцем.{1078}
Срыв турецкого плана внезапного удара по Керченскому проливу не менее серьезно помог и русским войскам в Крыму. В частности, В.М. Долгоруков, узнав о появлении турецкого флота в Керченском проливе, также успел вовремя принять необходимые меры по укреплению обороны полуострова в целом и Керченского пролива в частности. «Когда флот турецкий утеснял нашу флотилию при Керче, тогда я, — писал он позднее, — оказал неприятелю на тамошнем берегу три пехотные полка, которые имели резерв, из одного полку и двух легионов состоящий; один еще полк стоял близ Кафы, другой у крепости Ора, а третий был в Балаклаве, где в гавани один наш корабль и военный бот, да неспособные к ходу четыре корабля ж находились, и сей пост подкрепляли другие два легионные батальоны; затем с достальными двумя полками занял я позицию среди Крыма при реке Салгир. Из означенного ж числа войск содержимы еще были многие частные посты, а затем тяжелая и легкая кавалерия и казаки распределены были по лутчей способности к подкреплению войск».{1079} Таким образом, и с суши оборона Керченского пролива своевременным усилением приведена в повышенную готовность.
А 13 июня неприятельский флот, снявшийся с якорей, последовал к русской эскадре. В.Я. Чичагов приготовился к бою (русские корабли стали на шпринги правым бортом к противнику). Некоторое время турки приближались, ведя огонь с части фрегатов и со всех галер, но дистанция была велика, и ядра не долетали. Русские же хранили молчание, подпуская противника. Однако на атаку турки так и не решились, психологическая же атака не удалась.{1080} Противостояние в Керченском проливе продолжилось.
События этого дня хорошо представлены в уже цитировавшемся нами шканечном журнале фрегата «Первый» за 1774 год. Обратимся к нему еще раз, тем более что перипетии этого дня также не нашли отражения в отечественной историографии. «[В полдень 13 июня] ветер умеренный, небо малооблачно, сияние солнца, воздух жаркий… В исходе второго часа неприятельский флот, отдав марсели, снялся с якоря [и] стал подходить ближе к нам… В начале третьего часа приметя мы, что неприятельский флот приближается, чего для ударив тревогу и приготовясь к сражению с неприятелем в 1/2 часа при выстреле у нас из пушки поднят был с грот-рея белый с красным пополам флаг, чтоб всей эскадре лечь на шпринг правым бортом, следуя нам и вся эскадра чинила тож. В исходе часа с идущего неприятельского фрегата одного выпалили из 16 пушек с ядрами. В три часа неприятельские корабли и фрегаты легли на якорь також и шебеки в расстоянии от нас [примерно] в четырех верстах, которых рассмотрено двухдечных кораблей 6, одного дека фрегатов 7, шебек 4, [из них] флагманских кораблей 3: адмирал, вице-адмирал и контр-адмирал флаги имеют первый на гротстеньге, другой на фор-стеньге, третий на крюйс-стеньге… В тож время галерный вице-адмирал со своей эскадрой снялся с якоря и стал подходить ближе к нашей эскадре, которых [галер] числом 13, на двух галерах имеются флаги на передней мачте красные… В шесть часов приближаясь к нам галерная неприятельская эскадра в числе 13 галер и с флагманской галеры выпалено было из одной пушки с ядром, потом и с прочих галер палили из пушек с ядрами, которых и выпалено было из 44 пушек. В тож время помянутые галеры поворотили ко флоту и стали между своих кораблей и фрегатов на якорь. В начале седьмого часа… на неприятельских флагманских кораблях спустили стеньговые флаги».{1081}
23 июня из Таганрога в Керчь срочно прибыл А.Н. Сенявин и принял общее командование на себя. 24 июня он осмотрел позицию русской эскадры, расположение береговых форпостов и неприятельский флот в проливе.
А время шло. Турецкое командование, особенно после Козлуджи, с нетерпением ожидало сведений об успехах своего флота. Понимал это и Гаджи Али-паша, но атаковать русскую эскадру не решался, что угрожало Османской империи окончательным поражением в войне. Но 28 июня турецкий флот все же предпринял попытку атаки русский эскадры в Керченском проливе. Таким образом, 28 июня 1774 года стало во многом решающим днем, так как именно бой в Керченском проливе в этот день стал последним боем и, фактически, поставил последнюю точку в войне. Такая значимость этого события, да еще и в ситуации явной недостаточности его освещения, требует самого подробного анализа произошедшего 28 июня 1774 г. столкновения русской и турецкой эскадр.{1082}
В начале утра 28 июня, казалось бы, ничего не предвещало наступления решающего дня: Керченский пролив был окутан густым туманом, в котором утонули и берега и корабли противостоящих эскадр, к тому же почти не было ветра. Но когда около 9 ч утра туман поднялся, русские моряки увидели, что турецкая эскадра готовится сняться с якорей. В это утро турки имели 6 линейных кораблей, 7 фрегатов, 17 галер и шебек, один бомбардирский корабль и 3 транспортных судна. Русская эскадра оставалась в прежнем составе: 3 фрегата, 4 «новоизобретенных» корабля, 2 бомбардирских корабля, 2 бота, один брандер и несколько военных лодок.
Русские корабли в событиях 28 июня 1774 г. Корабль Штатное вооружение Сведения об изменениях в вооружении Командир корабля Фрегат «Первый» 26 12-фунтовых, 6 6-фунтовых орудий Дополнительно установлено: 2 18-фунтовых единорога, 4 6-фунтовых орудия 6 3-фунтовых фальконетов Капитан-лейтенант И.А. Баскаков Фрегат «Второй» То же Обнаружить данных не удалось Капитан 2 ранга И.Г. Кинсберген Фрегат «Четвертый» 30 18-фунтовых единорогов, 28 3-фунтовых фальконетов Обнаружить данных не удалось Капитан 2 ранга Н.А. Плоярт Корабль 1-го рода «Хотин» 16 12-фунтовых орудий Обнаружить данных не удалось Лейтенант П.В. Пустошкин Корабль 2-го рода «Азов» 14 12-фунтовых орудий, 2 1-пудовые гаубицы Дополнительно установлено 4 3-фунтовых фальконета Капитан-лейтенант С.М. Раткеевский Корабль 2-го рода «Корон» То же Дополнительно установлено 6 3-фунтовых фальконетов Лейтенант Н. Никанов Корабль 2-го рода «Журжа» То же Обнаружить данных не удалось Капитан-лейтенант С.А. Токмачев Малый бомбардирский корабль 8 3-фунтовых пушек, 2 1-пудовые гаубицы, 1 2-пудовая мортира Вооружение соответствовало штату Лейтенант М.Б. Ушаков Большой бомбардирский корабль «Яссы» 12 6-фунтовых пушек, 2 3-пудовые мортиры Вооружение соответствовало штату Капитан-лейтенант Н. Веленбаков Палубный бот «Миус» 12 3-фунтовых пушек Обнаружить данных не удалось Лейтенант А.И. Тимашев Палубный бот «Битюг» То же Тоже Мичман А.В. Аклечеев Палубный бот «Курьер» То же Тоже Лейтенант И.Л. Воронов
Обнаружив подготовку противника к движению, В.Я. Чичагов немедленно распорядился приготовить эскадру к бою: корабли должны были встать на шпринги правым бортом к неприятелю. Вскоре это было сделано. И действительно, в 10-м часу турецкая эскадра, при установившемся слабом южном ветре, снявшись с якорей и поставив паруса, начала медленное движение к русским кораблям. Ближе к крымскому берегу шли гребные суда турок, в центре пролива — крупные корабли. Напряжение стремительно нарастало. Слишком высока была цена успеха или неудачи.
